Василий Головачев - Огнетушитель дьявола Страница 51

– Извините, сеньор Ромашин, я вас не сильно отвлекаю?

– Кто говорит? – не сразу ответил Кузьма, вспоминая, как включается ответчик рации.

– Кобра Монтерос, начальник смены вашего «эшелона». Только что сменил коллегу Волкова. Вас вызывает отец.

– Куда?

– Я имею в виду систему «спрута». Могу переключить канал.

– Переключайте.

Щелчок в наушнике, затем тихий голос отца с характерными металлическими интонациями:

– Привет, теоретик. Говорят, ты вплотную подобрался к решению проблемы «зеркал». Где скрываешься?

Кузьма почувствовал, как запылали щеки. Он не встречался и не говорил с отцом уже несколько дней.

– Я на Марсе, пап. Дед в горах соорудил избушку, помнишь? Я ее нашел.

Пауза.

– Помню. Ты мне нужен. Можешь подскочить?

– Прямо сейчас?

– Немедленно. Я нахожусь в Ухуру, на борту океанохода «Сильва». Найдешь меня там. – Еще пауза. – Хотя нет, мне надо быть в другом месте. Запоминай код метро, я тебя встречу. – Игнат продиктовал семизначное число и две буквы. – Только постарайся прибыть один, это важно.

– Без Хасида?

– Я ему позвоню, он присоединится к нам позже.

– Ты знаешь, где он сейчас?

– Естественно, в Патфайндере, провожает маму и бабушку. Жду тебя через четверть часа.

Связь прервалась.

– Отбой консорт-линии, – раздался голос кобры Монтероса. – Извините за беспокойство.

– Ничего, все в порядке, спасибо за услугу, – пробормотал Кузьма, размышляя, что ему не понравилось в речи отца. Вспомнил: отец раньше никогда не сворачивал разговор, не получив объяснений. В данном случае он явно пытался ограничиться репликами, не узнав, с чего это сын болтается на Марсе, когда его место на базе СБ. Правда, тут же пришла мысль, он мог просто остерегаться чужих ушей.

Кузьма успокоился, но спустя несколько секунд снова задумался, найдя еще одну причину своего неуюта: отец знал, где находится в данный момент Хасид, а для этого надо было наблюдать за безопасником или по крайней мере держать постоянно связь с дежурным диспетчером службы безопасности.

– Черт! – в сердцах сказал Кузьма, забыв, что не выключил рацию.

– Что-нибудь не так? – тотчас же откликнулся Монтерос.

– Я забыл сказать отцу, что у меня нет тайфа.

– Можем одолжить на время.

– Буду премного благодарен.

Кузьма вышел из домика и увидел пикирующий на перевал куттер. Через несколько секунд аппарат приземлился, смуглолицый улыбчивый испанец, оказавшийся тем самым коброй Монтеросом, передал Кузьме браслет тайфа и отдал честь:

– Будьте осторожны, сеньор.

– Вы слышали мой разговор с отцом?

– Так точно.

– Передайте его Хаджи-Курбану, когда он освободится.

– Будет выполнено.

Куттер улетел.

Кузьма закрепил браслет на запястье и активировал тайф. Через мгновение он перенесся в кабину метро Патфайндера, набрал код, продиктованный отцом, и вышел уже из метро Ухуру, где должен был его ждать старший Ромашин. Прислушался к своим ощущениям: сила тяжести в данном месте явно была ниже земной. Да и станция метро выглядела странно – как подземный бункер, а не вокзал, пронизанный потоками солнечного света, какими обычно строились терминалы метро.

Помещение, в которое выходила дверь кабины, освещалось тусклым красноватым светом. Стены его серебрились инеем и были сложены из грубо обработанных каменных глыб. Потолок тоже блестел, но как полированный металл, а пол устилала толстая коричневая дорожка.

Из незаметной ниши вышел человек, направился к озиравшемуся в недоумении Ромашину. Кузьма узнал отца, с облегчением вздохнул, шагнул было навстречу и остановился. Все его подозрения всплыли вновь: приближающийся «Игнат Ромашин» двигался н е т а к, как отец. Более свободно, с грацией гимнаста, быстрее и сосредоточенней.

«Двойник!» – запоздало сработал в голове сигнал тревоги.

– Привет, сынок, – озабоченно проговорил «командор погранслужбы». – Что это ты скукожился? Замерз? Здесь действительно прохладно.

– Это не Ухуру.

Ироничный блеск в глазах старшего Ромашина.

– Ты прав, это не Ухуру.

– И вы… не отец!

Игнат Ромашин усмехнулся, из воротника его серо-голубого уника вылезла на тонкой иголочке горошина рации.

– Взять его!

Со свистом в стенах помещения образовались проемы, из которых выскочили люди в «призраках». Один из них вскинул парализатор – Кузьма отметил это инстинктивно, не своим опытом, и за мгновение до выстрела активировал тайф. Тело свела судорога двойного ТФ-перехода, и он оказался в кабине метро с одной-единственной кнопкой. Набрать код было не на чем, панель стартового задатчика отсутствовала.

– Неплохая реакция, – донесся в проеме двери голос псевдо-Игната. – Выходи, теоретик. Это конечная станция. Отсюда тебе никуда не удастся сбежать, так что не мучай тайф, он не поможет. Бункер заблокирован. И не пытайся показывать чудеса рукопашного боя, которые ты демонстрировал Оскару Мехти. Мы тебя просто вырубим.

– Что вам нужно?

– Да ничего особенного, кое-какие сведения о работе службы безопасности в обмен на жизнь. Первое: как продвигается работа по созданию «паньтао»?

– Никак, – хмуро огрызнулся Кузьма, лихорадочно соображая, что делать; рацию он давно включил, но никто ему не отвечал. – Откуда вы знаете, над чем я работаю?

– Слухом земля полнится, – улыбнулся псевдоотец. – Не слышу ответа.

– И не услышишь!

– Ошибаешься, мой дорогой, услышу, но тебе будет уже все равно. Устраивает тебя перспектива стать зомбированным идиотом? Итак, попробуем спросить еще раз: что вы задумали, посылая экспедицию в Змееносец?

– Куда? – удивился Кузьма. – Какую экспедицию?

– Верю, ты мог и не знать этого. Третий вопрос: что такое «солнечный крот»?

– А это что за зверь? – снова удивился Кузьма, на сей раз совершенно искренне.

– И этого не знаешь? Вай, вай, придется проверить, уж слишком неестественно ты делаешь круглые глаза. Алан!

Один из «призраков» за спиной двойника отца вышел вперед, и Кузьма прыгнул ему навстречу, не дожидаясь выстрела в упор.

Он дрался как тигр, попавший в засаду. Приемы боя в тесном помещении с превосходящими силами противника выполнялись как бы сами собой, на уровне рефлексов, без участия сознания. Кузьма не контролировал блоки, уклоны, удары и прыжки, и тем не менее контролировал ситуацию! Знание боевых искусств, разбуженных в подсознании Керри Йосом, руководило телом и сознанием так, будто он всю жизнь занимался рукопашным боем, и Кузьме оставалось только исполнять приказы инстинктивной психики, не пытаясь оценить, проанализировать и осознать то, что он делает.

«Призрака» он видел плохо и поэтому драться с ним не стал: отобрал парализатор и выстрелил в туманно-бликующую фигуру, похожую на бегущую по воде рябь. С трудом ушел от выстрела второго «призрака», хотя разряд все же задел его «боковым лепестком» и замедлил реакцию. Затем Ромашин разрядил парализатор в противника и, не успев защититься, отлетел назад, к стене бункера, от удара псевдоотца. Тот отлично видел обстановку и профессионально разбирался в рукопашной схватке, зная, что нужно сделать, чтобы не позволить Ромашину победить.

– Мне говорили, что ты хороший боец, – сказал он снисходительно, – однако ты даже лучше, чем я думал. Что ж, давай потягаемся.

– Маску сними, – хрипло выговорил Кузьма, приходя в себя.

– Зачем? – философски заметил двойник отца. – Разве это тебе поможет?

– Буду знать, за упокой чьей души ставить свечку в храме.

– Пожалуйста. – «Игнат Ромашин» сделал движение пальцами и превратился в смуглолицего и черноволосого мужчину с бородкой и усами, кольцом охватывающими рот.

– ЮЮ! – пробормотал Кузьма.

Глаза человека метнули молнию, он зловеще улыбнулся.

– Узнал, теоретик.

– Еще бы, – усмехнулся Кузьма. – Такой колоритный был офицер полиции.

Рука смуглолицего метнулась к поясу, хватаясь за рукоять «универсала», но Кузьма уже был готов к этому и туго выплеснул себя вперед, навстречу противнику, потерявшему несколько мгновений на доставание оружия.

Пистолет он выбил, но и сам получил мгновенный ответ, отозвавшийся в голове всплеском боли. Затем начался танец мастеров боя, внешне ничем не примечательный, – казалось, они просто стоят друг против друга, покачиваясь, – но полный внутреннего напряжения, драматизма и движения.

ЮЮ ударил.

Кузьма уклонился.

Еще один удар – проверка на концентрацию внимания и вслед блестящая серия колено-локоть-грудь-голова. Кузьма едва среагировал на малозаметный поворот тела противника, но тут же ответил в стиле русбоя – гибким нырком под руку, перекатом и ударом ногой назад и вверх. На Земле такой удар наверняка вывел бы противника из строя, здесь же, в условиях пониженной силы тяжести, сила удара не имела значения, только скорость движений играла роль, и смуглолицый ЮЮ почти не пострадал.