Братья ветра - Тэд Уильямс Страница 52

– Что вы имели в виду, миледи, когда сказали, что Море Снов является частью меня? Я слышал это в детстве, хотя почти ничего не помню.

Леди Она посмотрела на меня с искренним удивлением.

– Но ведь ты оттуда появился, Кес. Как ты думаешь, почему наши господа называют нас Детьми Океана? Наш народ родился из моря, когда мы находились в Саду.

Родились из моря? Я был смущен. Неужели моя мать в это верила?

– Меня вырастили, ничего не объясняя, миледи. Правда в том, что я ничего не знаю… о нашем народе, за исключением того, что мы прибыли из Сада на Восьми Кораблях и в служении состоят наши честь и долг.

– Служение нашим господам зида'я – и хикеда'я, – ты хочешь сказать.

Я пожал плечами.

– Это мир, в котором я родился, миледи. И продолжаю жить – и буду жить всегда. Мой господин хорошо со мной обращается.

Она покатала глоток меда во рту.

– Я люблю мед, – неожиданно заявила леди Она. – Но почему у него такой странный привкус?

Она проглотила остатки и поставила чашу на стол.

– Теперь, когда ты поел, хочешь, я покажу тебе твою комнату?

Я думал, она поручит это слуге, – и, возможно, мое удивление отразилось у меня на лице.

– Вы очень добры, миледи.

Она небрежно махнула рукой.

– Для нас большая радость принимать гостей, Кес, поверь мне. Я уже говорила, что сознательно выбрала моего мужа и такую жизнь и не намерена от нее отказываться, но иногда бывает тяжело. До появления Шоли я часто скиталась по дому, чувствуя себя призраком. – Она улыбнулась своим мрачным словам. – Но не тревожься, я не стану задерживать тебя долгими разговорами.

Когда мы подошли к дверям моей комнаты, она произнесла странные слова:

– Когда ты увидишь моего мужа, пожалуйста, постарайся проявить к нему доброту, Кес. История с Червем оказалась для него очень трудной.

Я взял лампу из ее рук и вошел в спальню, но, даже после того как улегся в удобную чистую постель, довольно долго размышлял над ее словами, прежде чем уснуть.

Леди Шоли спустилась к завтраку в красиво вышитом шерстяном халате и домашних туфлях из кроличьего меха. Признаюсь, меня немного смутило полное отсутствие церемоний в замке – я не мог представить, что увижу Са'онсеру или ее мужа Ийю'Анигато в ночных халатах, – но обрадовался, увидев Шоли. Она собрала волосы на макушке с помощью серебряных заколок, но несколько локонов выбились из прически и обрамляли щеки.

– Оруженосец, – сказала она, когда я поклонился, – рада тебя видеть.

– Я со всей искренностью могу повторить ваши слова, леди Шоли. – Я часто о ней вспоминал с тех пор, как мы виделись в последний раз, в особенности во время путешествия сюда из Асу'а. Мне показалось, что я смотрел на нее дольше, чем следовало, поэтому быстро повернулся к леди Оне. – Ваш муж к нам присоединится?

Она покачала головой.

– Нет, друг мой, он все еще занят. Но он примет тебя позднее и внимательно выслушает. А до тех пор, боюсь, придется тебе довольствоваться только нашей компанией.

Конечно, она шутила. Они были великолепными собеседницами, и некоторое время мы совмещали еду с разговором. На завтрак меня угостили медом, хлебом и превосходными ягодами, прежде я их не пробовал, и почти забыл о печальном поручении, которое привело меня к ним.

Шоли рассказывала много забавных историй о гордых семьях ниски со Скалы Гоблинов, а леди Она задавала вопросы о жизни в Асу'а и его правителях.

– Многие утверждают, что на свете не существует города более прекрасного, чем Асу'а, Смотрящий-на-Восток, – сказала она. – Я бы хотела увидеть его собственными глазами.

– Да, это самое красивое место из всех, что я видел. Могу лишь подтвердить ваши слова. И вы будете там желанным гостем, я уверен. Правители Асу'а обещали принять вашего мужа с почестями, если он поможет лорду Хакатри.

И вновь в ее улыбке было больше печали, чем радости.

– Я не думаю, что это возможно, Кес, но даже мысль о таком путешествии доставляет мне радость.

После того как мы поели, леди Она повела нас на балкон. Солнце уже сияло над склоном, который находился внизу, под нами, и я увидел свежую зеленую траву и дикие цветы. У подножия горы мерцал цветущий боярышник, и его бледные цветы напоминали брызги нежданного по сезону снега. Повсюду бродили овцы, похожие на облака, опустившиеся на землю. Леди Она позвала одного из смертных слуг и попросила принести еще меда – и мы выпили втроем, глядя на тени облаков, скользивших по лугу.

– Какой мирный пейзаж, – сказал я.

Впервые за долгие годы барабанный бой долга у меня внутри ослабел, и я почувствовал небольшое удовлетворение.

– Да, мирный, – согласилась со мной хозяйка дома. – Но зимой здесь холодно, в доме живет совсем немного людей, и я иногда чувствую одиночество, о чем уже говорила.

– Одиночество? Когда я рядом, чтобы вас развлекать? – с шутливым негодованием спросила Шоли.

– Некоторые люди всегда и всем недовольны, – рассмеялась леди Она и обняла Шоли. – Ты лучшая компаньонка из всех возможных. Но ты же понимаешь, что я имела в виду.

Шоли обняла подругу в ответ.

– Да, конечно. – Она повернулась ко мне, и ее блестящие глаза сверкнули. – Мы часто говорим о том, как было бы замечательно, если бы к нам приезжало больше гостей.

И вновь у меня появилось предположение, что я для них лишь своего рода развлечение; едва ли они так же дружелюбны к каждому посетителю. Потом я выругал себя за столь недостойную мысль, постарался ее отбросить и получить удовольствие от солнечного света и общества двух чудесных женщин. Однако у меня появилось ощущение, что моя мимолетная тревога каким-то образом изменила равновесие дня, потому что леди Она внезапно стала серьезной.

– Жаль, что вокруг так мало представителей нашего народа, – сказала она. – Я имела в виду тех, кто способен думать и действовать самостоятельно. В Наккиге полно других – их изменили для определенного труда, и они лишь немногим отличаются от животных.

– Изменили? – удивленно спросил я. – В каком смысле?

– Не забывай, что мы дети Моря Снов, Кес. Перемены в нашей природе. Даже в те времена, когда мы жили в Саду, хозяева кейда'я начали использовать нас для выведения тягловых животных или живых инструментов, вроде делверов.

– Делверы? – Ее слова оказались для меня новыми и неожиданными. – Вы имеете в виду знаменитых строителей, тех, что работали с камнями как с мягкой глиной? Они также прежде были тинукеда'я?

– Да, но, несмотря на то что с ними сделали, они остались тинукеда'я, вао – как мы называем себя на своем языке – такими же как ты, я и Шоли. Изменению подверглись тела, но не разум и дух, хотя часть их неудачливых соплеменников, вроде носильщиков, лишили