Алексей Фомичев - Правила чужой игры Страница 53

Я не успел ответить, глаза Радована полыхнули огнем.

– Или ты заранее планировал двойную засаду?

– Н‑н… да.

Караджич проглотил слова, глубоко вздохнул и уже спокойнее бросил:

– Дать бы тебе по шее… маразматик.

– Хватит. Давай по делу. Засада прошла успешно, уничтожено больше полусотни бандитов, девять машин. Автоматы, пулемет, гранаты, три машины, два НСВ, АГС. Все прошло по плану. Мы сделали свое, вы – свое.

– Угу. Свое. Я хотел вызывать артиллерию, гасить Мединск.

– Поехали.

– Минуту. – Он ухватил меня за рукав. – В следующий раз я пойду с тобой.

– Да?

– Да! Думаю, Дорич возражать не будет.

– При чем тут Дорич? Твой начальник – Плошир.

Радован впервые улыбнулся, показал ровный ряд зубов.

– Не вешай лапшу на уши. Я тоже имел разговор с Доричем. И получил четкий приказ – помогать тебе. И Плошир получил… свой.

Я промолчал. Дорич, как всегда, думал на два шага вперед. Принял во внимание наши с Радованом отношения, понял, что мне потребуется помощь, и отдал распоряжение.

Это радует и огорчает одновременно. Пока мы с ним на одной стороне, все хорошо. Но если придет момент, когда мне нужно будет уходить? Что тогда придумает комиссар?.. Значит, я должен опережать его по крайней мере на шаг.

Октябрь принес долгожданную прохладу и частые осадки. Почти каждую ночь с неба неторопливо накрапывал дождь, утром темно‑серые тучи висели над головами, не спеша покидать небо. Дул резкий ветер, клоня верхушки деревьев и сбивая зонты прохожих.

Температура упала, но даже в самый пасмурный день столбик термометра доходил до 23 градусов. Осень на полуострове была теплее, чем лето в средней полосе Ругии. А зима – как осень в столице.

…После обеда взвод работал на стрельбище. Силами строительной бригады мы подготовили несколько макетов зданий и теперь имели возможность отработать бой в городе и штурм помещения. Силуэты бойцов мелькали в оконных проемах, на крышах, у стен домов. Звучали выстрелы, грохотали гранаты, падали «убитые». Лица из‑за защитных масок различить невозможно, видно только, как стекает пот и темнеет форма на шее и груди.

Тренировка подходила к концу, когда закапал дождь. Я велел заканчивать работу. Бойцы выстроились в одну линию, поскидывали маски и, тяжело дыша, слушали разбор полетов.

– …В принципе все нормально. Подход, заход, осмотр, зачистка. Но долго копаетесь у дверей. И не надо лезть внутрь. Сначала гранаты, потом осмотр из коридора и только потом заход. И то когда от дверей все помещение не видно. Ясно?

– Ясно, – выдохнули парни, вытирая мокрыми рукавами мокрые лица.

– Отлично. Завтра повторим. И с минированием. А сейчас – амуницию снять, в душ, и на базу.

Бойцы пошли к оружейке и раздевалке, на ходу снимая разгрузку, бронежилет, шапки. С тех пор как они прошли базовые курсы, практически на всех занятиях работали только с полной выкладкой. Бег, рукопашка, стрельба, тактика, минирование – все в полной сбруе. Иначе не выдержать темп боя. А я приучал их работать на больших скоростях, чем противник.

В семь вечера я распустил взвод. Кто ушел на квартиры в городе, кто поехал к подругам, кто остался на базе. Я оставил дежурному информацию, где меня искать, и поехал на квартиру. Меня ждал компьютер и ворох информации. Ее надо прочитать, обработать и занести в каталог.

…В полуночном выпуске новостей центрального телевидения проскользнула информация о покушении на родственницу сенатора Авьялина. Молодая девушка подверглась насилию со стороны некоего типа. Его личность не установлена, но известно, что он приезжий. Диктор что‑то сказал о нанесенном оскорблении и о том, что отец потерпевшей хотел самолично поймать негодяя.

Я пропустил новость мимо ушей – такое случается каждый день в разных уголках мира. Меня больше интересовала программа Доры. Ее «Хроника» выходила как раз после новостей. По информированности передача соперничала со сводками полиции.

Дора была в своем репертуаре. Красива, соблазнительна, язвительна. И по‑прежнему ненавидела бандитов.

– …За последние недели в Зоне зафиксированы два случая нападения на караваны. Оба раза и груз, и охрана полностью уничтожены, причем во второй раз погиб и отряд, пришедший на помощь. Как стало известно, караваны принадлежали Исмаилу и Хирургу. Сами боевики обвиняют в произошедшем Грава из Арзана. Правда, среди бандитов ходят неясные слухи о причастности к нападениям подразделений армии Ругии.

Дора сделала небольшую паузу, глянула на листки.

– Мы сделали запрос в штаб группировки войск на полуострове, но там информацию не подтвердили.

«Ну да!.. Даже если они и были причастны, никогда в этом не признались бы… А полицию никто в расчет и не берет. Отлично. – Я довольно потирал руки. – Если сохраним инкогнито хотя бы полгода – боевики начнут бить друг друга».

– А теперь о недавнем нападении на родственницу сенатора Авьялина, – вдруг сказала Дора. – По нашим сведениям, к изнасилованию причастен некий субъект из Зоны.

Я удивленно раскрыл глаза. Что‑то новенькое.

– …Трудно сказать, как мог оказаться боевик в столице Ругии, но наши источники не опровергают данную информацию.

Бред. Зачем боевику столичная девка? Своих мало?

Я отбросил эту мысль, выключил телевизор и добрел до кровати. Неудержимо тянуло в сон.

А утром вместе со сводкой происшествий мне на стол положили несколько газет. На первых страницах фотографии Авьялина и его брата.

«Брат за брата!», «Кто ответит за преступление?», «Станет ли мстить сенатор?», «Призыв к отмене кровной мести – насколько был искренен Авьялин, заявляя, что кровную месть стоит упразднить?..»

Фотография была сделана сразу после возвращения сенатора из Валдана, тогда у него был очень свирепый вид.

Я развернул газету и прочитал передовицу. Ё‑моё! Вчера в пригороде Арланды на сорок восьмом километре шоссе А‑12 был найден убитым брат Авьялина с двумя ножевыми ранениями в области шеи и сердца. Без одежды, с зажатым сотовым телефоном в руках. Как сообщают корреспонденты, Вадим Авьялин незадолго до своей гибели позвонил жене и сказал, что едет на встречу с человеком, который знал, кто изнасиловал его дочь.

Видимо, на месте встречи его поджидала засада. На теле обнаружены следы борьбы, несколько синяков и рваная рана ноги.

Но не эта новость была главная. Везде первым шел вопрос: станет ли сенатор как наиболее близкий родственник мстить убийце? Что будет делать влиятельный чиновник, поставленный перед фактом смерти? Насколько известно, Авьялин не раз предлагал изменить Уголовный кодекс и убрать статью о кровной мести. Мол, это пережиток прошлого и в цивилизованном мире давно ушли от дикого атавизма.