Василий Головачев - Огнетушитель дьявола Страница 54

– Министр безопасности Артур Мехти.

В корабельном эфире, пронизанном каналами связи «спрута-2», стало тихо. Возразить Ульриху было нечего. Потом послышался голос Хорхе Луиса:

– Мы можем уничтожить предателя или повредить.

– Он не предатель, – сердито бросил директор УАСС, – просто выполняет приказ вышестоящего начальника. Придется идти к «мячу» шпугом. Нам надо подойти к нему практически вплотную.

– Может быть, рассчитать «струну»?

– Промахнемся.

– Риск есть, но минимальный. Мы уже ходили такими мелкими прыжками. Эта машина способна ювелирно просочиться сквозь игольное ушко.

Филипп помолчал.

– Сколько у нас времени на расчет и прыжок?

– Мой коллега вряд ли успеет доложить своему боссу о нашем своеволии. Все давно рассчитано.

– Тогда поехали.

– Внимание! Приготовились! Уходим на нештатную «струну»!

Короткая темнота, сердце сжала чья-то беспощадная рука, свет в глазах померк и появился снова.

Кузьма увидел впереди себя зеркальную стену и понял, что спейсер вышел из «струны» буквально в сотне метров от мчавшегося к своей цели гигантского «мяча». К счастью, «мотобол» не использовал режим мигания, как его предшественники, иначе пристроиться к нему вплотную было бы очень трудно.

– Запускаю зонды!

Спейсер выплюнул очередь шаровидных капсул – зонды с аппаратурой, которая должна была записать весь процесс битвы «паньтао» с «мотоболом».

– Пошел объект «П».

Носовой отсек «Мощного» раскрылся и освободил «паньтао». Для Кузьмы и остальных пассажиров это выглядело так, будто перед ними внезапно выскочил ниоткуда двадцатиметровый эллипсоид аппарата и начал удаляться, уходить к зеркальной стене, загородившей большую часть поля обзора. Приблизившись к поверхности «мотобола», отражавшей свет звезд и казавшейся пленкой ртути, подрагивающей от каких-то внутренних напряжений, «паньтао» затормозил и остановился в трех метрах от нее. Передняя часть аппарата встопорщилась чешуйками, эти чешуйки съехали воротником к середине корпуса, открывая пакет черных стержней диаметром с туловище человека каждый.

Было странно видеть впереди зеркальную «металлическую» равнину, которая не имела массы и не притягивала к себе предметы и космические объекты. По сути «мячи дьявола» представляли собой мыльные пузыри, пустые шары, и даже не шары – не материальные объекты, а свернутые объемы хронополей, подчинявшиеся иным физическим законам, законам зеркального мира.

– Включаю инициацию!

Стержни засветились бледным, призрачным, «лунным» светом, стали стеклянными на вид, начали удлиняться, пока не достигли зеркальной поверхности «мотобола».

Внезапно в эфире прорезался голос командира «Лангхаара»:

– «Сотый», «сотый», я «тридцать первый», остановитесь! Немедленно покиньте опасную зону! Предупреждаю: если не подчинитесь, буду вынужден открыть огонь на поражение! Даю минуту!

– «Тридцать первый», я «сотый», – ответил Хорхе Луис обыденным тоном. – Вы мешаете проведению важной операции. Если откроете огонь, я вас уничтожу! Отойдите от объекта на двадцать мегаметров.

Молчание в эфире, чьи-то далекие невнятные голоса, серии тихих тресков, свисты, звоночки: Солнечная система «под» кораблями жила своей жизнью и не ждала каверз от пришельца. Да и конфликты между представителями спецслужб ее не волновали.

Между тем «паньтао» продолжал разворачиваться.

Раскрылись боковые антенны, похожие на крылья бабочки, над ними из корпуса вытянулись пучки ало светящихся игл, образовали еще один «воротник» у основания стержней.

– Готовность к прыжку по умолчанию! Пошел импульс!

Стержни, соединявшие зонд с поверхностью «сферозеркала», превратились в облачка искр, алые иглы вспыхнули ярче, и тотчас же бесшумная судорога передернула металлическую равнину. Она превратилась в стремительно увеличивающуюся воронку, в черный провал, в глубинах которого заклубилась самая настоящая снежная метель!

– «Тридцать первый», уходите! – рявкнул Хорхе Луис. – Объект сейчас взорвется!

Спейсер задрожал: изменение метрики пространства в районе «мотобола» отразилось и на нем. Людям внутри показалось, что воздух вокруг них загустел. Стало трудно дышать.

А «мотобол» продолжал изменяться все быстрее. Он превратился в колоссальный кратер с выворачивающимися наружу краями, захватил эллипсоид «паньтао», бросил в бездну проваливающегося в будущее пространства.

«Мощный» дернулся вперед – гигантские силы, разбуженные импульсом «паньтао», захватили спейсер и повлекли в дыру хроносингулярности.

– Старт! – послышался сквозь хриплый рев взбесившегося эфира голос Хорхе Луиса, и все прекратилось как по волшебству.

Спейсер прыгнул в «струну» ТФ-режима и вышел из нее уже в двадцати пяти тысячах километров от «сферозеркала». Прыжок длился всего пару мгновений, еще несколько секунд понадобилось адаптивной автоматике корабля на включение систем обзора, но и этого времени оказалось достаточно, чтобы процесс трансформации «мотобола» завершился. Хотя и не до конца, как ожидали люди. На том месте, где только что происходил «провал» сферы в саму себя, обнаружился странный объект, напоминавший искаженные, зеркально бликующие песочные часы поперечником в сотню километров. Тридцатитысячекилометровый шар «мотобола» исчез.

– Вижу осколок объекта, – доложил Хорхе Луис. – Большая часть, судя по всему, уничтожена.

– Он должен был сжаться в точку весь, – хмыкнул Ребров. – В чем дело, господа конструкторы?

– Прокрутим записи – выясним, – отозвался Гредас.

– Возможно, мощность импульса оказалась недостаточной, – добавил Лю Тао.

Стало тихо, – если не считать возбужденных голосов где-то на грани слуха: аппаратура спейсера отсеивала фоновые шумы.

Кузьма понял, что все ждут его объяснений.

– Нужно изменить форму импульса, – сказал он твердо. – Асимметричный импульс создает векторную зону деформации мерности пространства. Необходимо сферическое топологическое преобразование. Расчет не займет много времени.

– Вы уверены, Ромашин?

– Уверен, – угрюмо ответил Кузьма.

– Уже одно хорошо, – философски заметил командир спейсера. – Остаток «мотобола» не столь опасен, как сам «мячик». Мы его добъем подручными средствами.

Филипп Ромашин промолчал.

Кузьма представил, какие чувства обуревают сейчас директора Управления, и ему захотелось утешить деда, успокоить, обнадежить. Но при всех это делать не стоило. Директор УАСС этого бы не понял.

– Черт вас возьми! – раздался в ушах всех экспериментаторов возмущенный голос командира «Лангхаара». – Что происходит?! Где объект? Что за шутки? Я буду вынужден доложить…

Ответом ему был ехидный смешок кого-то из членов экипажа спейсера «Мощный».

Скандал, разгоревшийся по инициативе министра безопасности Артура Мехти, обвинившего директора УАСС и комиссара службы безопасности в «превышении полномочий и преступном сговоре, едва не повлекшем катастрофические последствия», потушил премьер Правительства, эксперты которого признали действия безопасников по уничтожению «сферозеркала» правомочными. Хотя было вынесено и порицание главным действующим лицам – за несоблюдение квалитета ответственности и несогласование эксперимента с комиссиями СЭКОНа.

Тем не менее решение премьера ограничиться «выговором» в отношении руководства УАСС позволило спецслужбам продолжить работу в нужном направлении. Филипп Ромашин выступил на заседании Совета безопасности Земли с докладом о предпринятых мерах по ликвидации «зеркал» – в том числе сферических – и сообщил о разработке проекта «солнечного крота» для «бурения» светила и уничтожения застрявшего в нем «огнетушителя дьявола».

Артур Мехти выступил с резкими возражениями, заявив, что деятельность УАСС в последнее время явно «направлена на ухудшение экономической обстановки в Солнечной системе, что влечет снижение уровня жизни на всех планетах Федерации, а также на создание волны паники, чреватой сменой кабинета». Однако его никто не поддержал, кроме главы СЭКОНа, и все единодушно проголосовали за предоставление службе безопасности особых полномочий в деле борьбы с Дьяволом. Правда, главу УАСС попросили привести доказательства деятельности в Системе агентуры Дьявола, хозяина «мячей», и Филипп вынужден был пообещать в скором времени предоставить эти доказательства. А так как он знал о наличии разведчика в Управлении, то, посоветовавшись с Юэмей Синь, решил подготовить два альтернативных проекта, один из которых можно было бы сохранить в абсолютной тайне.

Через день после исторического заседания Совета безопасности началась операция «Погружение», рассчитанная аналитиками СБ по императиву «двойной удар».

«Солнечный крот», о котором вспомнил Ян Лапарра, действительно существовал, причем – в натуре, хотя до экспериментов на Солнце дело у физиков Института Солнца не дошло. Когда они узнали, что их детищу нашлось применение, восторгам ученых не было границ, хотя на головы им и вылили ушат холодной воды в форме всевозможных оговорок, главной из которых оказалось условие «не брать с собой в экспедицию обузу – академиков и универсалистов». Безусловно, специалист в области физики Солнца на борту «крота» должен был присутствовать, однако непременно молодой, физически здоровый и бесстрашный. Этого представителя Института предлагалось выбрать на конкурсной основе.