Андрей Быстров - Если останемся живы... Страница 56

— На мои нервы давно ничего не действует. — Генерал нажал кнопку дистанционного управления.

Экран погас. — Они атрофированы, Фрэнк. Впрочем, если вы принесли хорошие новости…

— В нашей истории хорошими новостями могут быть только плохие… Мой список сократился до трех человек, и я почти знаю, кто из них предатель.

— Не надо гипотез, — поморщился Стюарт. — Я объелся ими настолько, что вот-вот закипят мозги… Посадите его в наручниках на этот стул, тогда и поговорим. Вы получили последние данные?

— Я еще не был у себя, сэр.

— Тогда вот. — Генерал протянул Коллинзу пачку принесенных Уитмором бумаг. — Возможно, здесь что-то поможет вам, в особенности то, что касается нападения на «Маунтин».

— Уже помогло, — Коллинз бегло просматривал документы, — даже без этого. Сам факт нападения. Говорю же, я почти знаю, кто передал террористам коды специальной связи с «Атлантисом» и параметры нештатной посадки…

— Да, лихо они от нас улепетнули. — Генерал вытащил из тумбы стола бутылку и рюмки. — Спутники слежения вновь засекли «Атлантис» уже над Мексиканским заливом. «Блэк Тандер» поднялись по тревоге, но… Хотите виски, Фрэнк? — не дожидаясь ответа, он налил Коллинзу и себе. — Специалисты утверждают, что существовала одна-единственная траектория спуска, на которой мы бы зафиксировали «Шаттл» не сразу, а с задержкой.

— Где тонко, там и рвется, — философски заметил Коллинз, пригубив напиток. — Кстати, у меня нет информации и о поисках похищенного плутония.

Генерал покосился на вторую сигарету, которую достал Коллинз, но оставил и ее без комментариев.

— Двадцать килограммов плутония — не иголка, — сказал он. — Если бы они транспортировали его по земле, по воде или по воздуху, мы накрыли бы их. Сеть была столь плотной, что это не вызывает никаких сомнений.

— Значит? — взмахнул сигаретой Коллинз.

— Под водой, — подтвердил Стюарт.

— Не думаете ли вы, что это связано с исчезнувшей субмариной русских?

— С ней или с какой другой — не все ли равно, — безнадежно отмахнулся генерал. — Впрочем, если с ней — дело совсем плохо. Тогда нет шансов обнаружить плутоний прежде, чем его пустят в ход. Лодки этого типа обладают автономностью в девяносто дней и погружаются на шестьсот метров. Она может преспокойно улечься на дно среди скал, и мы никогда ее не отыщем. А тем временем плутоний всплывет в любом месте побережья с водолазами или в небольшом одноместном батискафе…

— Вряд ли, — возразил Коллинз. — Судя по обычной основательности противника, они не станут полагаться на такой ненадежный вариант. Гдето у них есть база, да вот где?

— Мы думали и об этом. — Генерал проглотил дозу виски, но усталость помешала почувствовать привычное облегчение. — База не может располагаться слишком близко от места приводнения «Атлантиса» — ее нетрудно будет вычислить, как и слишком далеко — тогда путь до нее становится долгим и опасным. Она также не может находиться в Мексике или в США по понятным причинам..

Скорее всего это какой-нибудь необитаемый покрытый джунглями островок. Увы, в очерченном нами круге их чрезмерно много, Фрэнк.

Багамы, Антибы, Суон, Флоридский пролив — сотни и сотни островов. На прочесывание всех уйдут месяцы…

Его прервал стук в дверь. Снова вошел Уитмор.

— Срочное сообщение, сэр.

Стюарт разорвал пакет, всмотрелся в листы распечаток.

— Вот это уже интересно, Фрэнк… Доклад группы НАСА. Они натолкнулись на чертовски поганую вещь… Передатчики «Атлантиса», а также система видеопамяти и выпуска шасси повреждена преднамеренно. Причем сделано это до посадки Коллинз недоверчиво тряхнул головой.

— Преступник среди экипажа? Немыслимо.

— Тем не менее это так. Дело приобретает занятный оборот, — продолжил Стюарт. — Гадать не будем… Подробная разработка всех, а русские коллеги проверят своих.

По его интонации полковник догадался, что преимущественно русские космонавты вызвали подозрение генерала. Был ли тому причиной американский шовинизм или основания — он не брался утверждать. Стюарт прочел в глазах полковника немой вопрос.

— Да, понимаю, — проговорил он. — Но сам факт их исчезновения ничего не значит. Их может не быть в живых. Да, террористы могли расправиться со своим агентом в числе прочих и по каким-то соображениям захватить русских, но… Четверо похоронены на Арлингтонском кладбище, а трое — нет.

— Я полагаю, девушку можно исключить, — сказал Коллинз. — у нее не было необходимых технических навыков, чтобы вывести из строя аппаратуру.

— Я никого не буду ИСКЛЮЧАТЬ, — генерал веско надавил на последнее слово. — Исключения, включения, подключения — все после скрупулезнейшей проверки…

— Да, сэр, — наклонил голову Коллинз. — Утечки информации в прессу пока нет?

— ПОКА нет, — подчеркнул генерал. — Черт знает, сколько времени мы сможем держать двери секретности закрытыми. Чересчур много людей знает чересчур много вещей. Достаточно одному пронырливому журналистишке сунуть ногу в щель, как задует такой сквозняк, что снесет не только дверь, но и весь дом.

Коллинз вспомнил о Лесли Энджеле, вслух же высказал совсем другое:

— Будем надеяться, что этого не произойдет, сэр.

— Да. Будем надеяться, — эхом откликнулся генерал, но было видно, что если есть на свете нечто, чему он склонен доверять меньше всего, так это надежда.

В России события вокруг катастрофы «Атлантиса» воспринимались примерно так же, как в Америке, разница заключалась лишь в масштабах. Генерал Рубинов вызвал на ковер Шебалдина и Ласкерова, как офицеров, лично ответственных за расследование.

— Это черт знает что такое, — резко говорил Рубинов. — Я слов не нахожу… Да, захватили космический корабль, погибли люди, это — трагедия…

Но погибли, а не исчезли! Что значит — пропали без вести? Утонули, попали в плен, сбежали? Это позор! — Он задохнулся, отпил глоток воды из стакана. — Вот что, товарищи (генерал принципиально не признавал в армии «господ»). Даю вам два дня, слышите — двое суток, чтобы выяснить всю подноготную этих двоих! Я прикажу оказывать вам максимальное содействие, просите все, что хотите, но через сорок восемь часов я должен знать, не изменники ли они. Докладывать лично мне! Все!

Через час Шебалдин и Ласкеров отбыли в Звездный городок.

Делом потерявшейся подводной лодки Рубинов не занимался, как не имеющим непосредственного отношения к операции «Сэрвайвл», хотя навязчивые совпадения должны были насторожить его.

Последний сеанс связи «Барс» провел из Мексиканского залива, а несколько часов спустя там приводнился «Атлантис». В ту же ночь практически в точке координат «Барса» российский спутник зарегистрировал вспышку неустановленной природы.

Тем не менее узел проблемы «Барса» вяло распутывало военно-морское ведомство, не проявляя излишнего рвения. Никому не улыбалось повесить на себя после скандальной катастрофы «Комсомольца» в 1989 году еще одну утонувшую атомную субмарину, пусть и без ядерного вооружения.

В Париже, как и во всех столицах мира, крушение «Атлантиса» было новостью номер один для газет, телевидения и радио. Корину поручили срочно подготовить соответствующую программу на «Радио Европа», чему он даже ухитрился уделить немного времени, хотя был поглощен собственным, не особо продвигавшимся расследованием.

Лесли Энджел отнесся к сенсации сдержанно.

Известие задело его не больше, чем информация о землетрясении на Сахалине — конечно, ужасно, но его лично не касается. Он задержал взгляд на фотографии симпатичной мулатки в траурной рамке — Саманты Л. Ларрены, как явствовало из подписи под снимком. Жаль, подумал он. Почему Господу было угодно, чтобы эта молодая красивая женщина умерла?

В это время еще один человек на другой половине земного шара думал о Саманте Ларрене. Оставляя в стороне не очень, признаться, ясный вопрос о Господе, можно было с уверенностью утверждать, что ее смерть была угодна Кеннету Дорену.

14

Предательство Ратникова, появление подводной лодки с вооруженными людьми, внезапная стрельба, кровь — все это повергло Андрея Шалимова в состояние шока. Он действовал бездумно, как автомат. Когда загрохотали выстрелы, он рефлекторно толкнул Саманту локтем в грудь — не потому, что надеялся спасти ее, а потому, что она стояла рядом и чуть сзади. Когда девушка полетела в воду, Шалимов, ни секунды не мешкая, прыгнул за ней. Еще в воздухе он ощутил болезненный укол в ногу — пуля вырвала часть мышцы выше колена.

Шалимов со всплеском погрузился в зеленую воду, немедленно окрасившуюся кровью. Пули Дорена буравили морскую толщу, как крохотные ракеты, уносящиеся вертикально вниз с жужжащими пузырьковыми шлейфами.