Алекс Бессмертный - Действие SKY. Часть вторая Страница 6

– А если убить себя? Ведь это отличный способ избавить себя от длительных страданий и лишить их Краура пищи. Должно быть, узники самуров так и поступают. Да! Что если я убью себя?

– Квалуг! Не будь таким глупцом. Как ты себя убьёшь? Ты не можешь сделать этого даже на галере. Что ты сделаешь? Твои ноги накрепко прикованы, и ты не можешь сдвинуться с этого места. В твоих руках нет ни ножа, ни верёвки. Ты что, будешь биться башкой о палубу или скамью пока не сдохнешь? Но таким образом ты не достигнешь цели, а только расшибёшь свою глупую голову!

Ширш снова начал хохотать, но быстро остановился, и продолжил:

– Карклунцы умны. Ими всё продумано. Им вовсе не нужно, чтобы гибли их рабы – это им невыгодно. И уж подавно им не выгодно, чтобы гибли их дорогие «жертвенные быки». Они прекрасно понимают, что многие предпочли бы смерть, столь невыносимым и длительным мученьям. Поэтому, подумай, если даже на галере убить себя практически невозможно, то, что можно говорить о самурах, где, наверняка, всё продумано до мелочей, для того, чтобы лишить узников такой возможности? И потом, Квалуг, ты же (Ширш оглянулся по сторонам и понизил голос до шёпота) – яруанин. А для яруанина – самоубийство великий грех.

– Почему ты перешёл на шёпот, Ширш?

– Нельзя произносить при них имени Господа нашего. Услышат – страшно накажут.

– Почему?

– Потому-что они считают, что нет бога, кроме их великого Краура. А Господа нашего, часть из них считает предрассудком невежественных животных, а часть – антиподом Краура, кем-то вроде Сатаны.

«Ароб!» – заорало барабанившее чудовище. Обед. Омовение. «Дарба!», – и снова за вёсла.

– Расскажи мне ещё о Карклуне, – попросил Тим Ширша.

– Охотно, – ответил тот. – С чего бы начать? Начну, пожалуй, с Бусвира, куда недели через три прибудет наше проклятое судно. Бусвир – чудесный город: большой, богатый и бесконечно красивый. Что не дом в нём – то дворец. Его украшает множество искусных скульптур, некоторые из которых сделаны из чистого золота. Многочисленные фонтаны из белого мрамора наполняют прохладою его воздух. И всё это великолепие утопает в прекрасных благоухающих садах. Большинство жителей его пребывает в довольстве и купается в роскоши. Порой мне думается, что этот их Сатана-Краур, действительно щедро возносит им за наши страдания, но гоню от себя эту крамольную мысль. И всё же Бусвир – не самый большой и не самый красивый город Карклуна. К северу от него, в двух днях езды, в самом центре острова расположен Краурбор – главный город страны. С карклунского Краурбор переводится как «Город Краура» или «Божественный Град». Я никогда не был в нём, но те невольники, которым удалось там побывать, говорили мне о том, что Бусвир меркнет перед огромностью, красотой и величием Краурбора. Множество самуров стоят на его земле, и в них томятся тысячи невольников, претерпевающих муки, сравнимые с адовыми. Что ещё рассказать тебе о Карклуне, мой несчастный друг?

– Ты рассказал мне о том, какая судьба в Карклуне ждёт рабов мужского пола. Но берут ли карклунцы в рабство женщин, и если да, то, что они делают с ними?

– О, да, Квалуг, женщины-рабыни тоже есть на Карклуне. Их берут в семьи, для исполнения самой тяжёлой и грязной женской работы. Хозяева подвергают их ежедневным телесным мучениям и всяческим унижениям – Краур должен получать свои жертвы. Если нам, мужчинам, ещё полагается некое подобие одежды – вот эта полоска грязной ткани на бёдрах, то женщинам-рабыням не положено никакой, – они заставляют их ходить полностью обнажёнными. Естественно, что карклунские мужчины постоянно используют их для плотских утёх – утех дьявольски гнусных и извращённых, таких о которых мне грешно даже рассказывать. Они делают с рабынями то, что даже в самых непристойных мыслях своих не могут позволить себе делать с карклунскими женщинами. Их жёны почти не ревнуют их к рабыням, но разве что, совсем чуть-чуть – не больше, чем наши жёны ревнуют нас к нашим скакунам или собакам. А когда молодость покидает тело рабынь, их свозят в каменоломни и рудники, где они в зной, задыхаясь от пыли, под ударами плетей надсмотрщиков, таскают на своих спинах тяжёлые мешки с рудой и камнями. Когда же несчастные становятся немощными и старыми, для того, чтобы справляться с этим непосильным трудом, их отправляют в драны. Драны – это жуткие места, они предназначены для мученического умерщвления старух-невольниц. Там несчастные старухи мучительно и медленно умирают, привязанные или прибитые по рукам и ногам гвоздями, к высоким столбам. Молодых невольниц регулярно привозят в драны, дабы они могли видеть, что ждёт их в будущем, для того, чтобы их сердца наполнялись ещё большим ужасом и безнадежностью, для того, чтобы их, и без того тяжкие страдания ещё больше множились. Представь, Квалуг, каково это: лес столбов с сотнями, подвешенных на них, стенающих, корчащихся в муках нагих костлявых старух! Да! Да! Одни из них ещё живы, другие же – гнилые полуразложившиеся трупы, источающие зловоние, вкруг которых клубятся сонмы мух, шершней и других отвратительных насекомых…

– Жуткие картины рисуешь ты предо мною, Ширш! В моей голове не укладывается вся эта безумная жестокость острова Кары. Это какой-то дурной кошмарный сон. Если всё это так и есть, как ты рассказываешь, то и вправду, это куда страшнее Чёрного Сапа, и моим друзьям, погибшим в его щупальцах, повезло. Я понял, основной закон Карклуна – здесь стараются любой ценой произвести страдания для Краура, страдания и телесные, и, в особенности, душевные. Карклунцы стараются, чтобы ни одна капля наших страданий не была потеряна для их бога.

– Верно, мой друг, именно так.

– А скажи, Ширш томятся ли в самурах женщины? Существуют ли женские самуры?

– Нет, женских самуров не существует. Но это вовсе не оттого, что карклунцы проявляют какое-то милосердие к рабыням. Дело в том, что женские страдания, в глазах Краура, ценятся почему-то намного меньше, чем мужские, и предлагать их Крауру специально, в форме священного ритуала, считается непочтительно, по отношению к оному. Даже если женщина принадлежала до плена к знатному сословию, её страдания ценятся не больше, чем страдания простолюдина, а для простолюдинов, вход в самуры, как тебе уже говорил, заказан, ведь, в качестве ритуальной пищи Крауру следует предлагать только самое лучшее, отборное. Конечно, если ты хозяин рабыни, то те страдания, которые ты выжал с неё, тоже возносятся к Крауру и множат твои заслуги перед ним, но в самурах должно производиться страдание только самой высшей пробы, которое, по карклунской вере, может быть порождено, лишь мужчиной высокого происхождения. Зато, есть мужские драны, где, точно также, заканчивают свою адскую жизнь на столбах, немощные рабы-старики. Правда, мужских дранов очень немного, ведь лишь ничтожная часть мужчин-рабов доживает до глубокой старости, даже, несмотря на высоко развитое искусство врачевания карклунцев.

– Я заметил, что карклунцы различаются меж собою, не только цветом и покроем одежд, но и причёской, и формой бород…

– Верное наблюдение. Вот, судовой врач Шарур одет в чёрное, голова его наголо обрита, борода его квадратной формы. Так полагается выглядеть на Карклуне священникам-крауритам и врачам. Собственно говоря, здесь это почти одно и то же – священнослужители и врачи – одна каста, между прочим, одна из высших. Религиозное и медицинское образование на Карклуне неразделимы, и являются уделом избранных. Наш хозяин и капитан – Врынур одет в лиловый плащ, расшитый золотом и драгоценными каменьями, голова его, как и голова Шарура гладко выбрита, на ней – очень высокий тюрбан, борода у Врынура имеет прямоугольную форму. Всё это отличительные признаки ашария – человека принадлежащего к самой высшей на Карклуне касты. А вон там, (Ширш показал одними глазами в сторону носа галеры) видишь человека в красном плаще? Это офицер Дорд. Он одет в красное, тюрбан его ниже, чем у капитана, борода тоже прямоугольная, но он не обрит наголо, у него просто очень короткая стрижка. Дорд принадлежит к касте сушумов. Сушумы не относятся к высшим кастам Карклуна, но тоже, весьма благородное сословие. А вот матросы не носят плащей, не носят тюрбанов. Их головы или непокрыты, или же на них повязаны косынки. Заметь, волосы их достаточно длины, их бородам не придано правильных форм – квадратной или прямоугольной. Матросы – простолюдины, то есть, они относятся к низшим кастам Карклуна. Обрати внимание: чем более коротка стрижка, чем более высок тюрбан, и длинён плащ, чем более ухожена борода, тем к более высокой касте на Карклуне принадлежит человек.

– Понятно. И потому мы – рабы, животные, а не люди, в их понимании, почти полностью лишены одежды, у нас самые длинные волосы и самые неухоженные бороды.

– Верно!

– Но что они делают, если, скажем, какой-нибудь простолюдин-карклунец начинает лысеть?

– Они сооружают ему парик.