Братья ветра - Тэд Уильямс Страница 62

Мой господин, который с трудом мог сидеть, скорее всего, ничего не видел, кроме странного танца, который исполняла Фен Йона, но я начал различать слабое сияние в воде возле лодки. Сначала я решил, что это лишь мерцавшее течение, какие иногда можно увидеть в ночном океане, но оно разгоралось, пока не стало вполне отчетливым. Это было не бесформенное пятно, а точка яркого зеленого света.

И самое удивительное: сияние исходило из океанских глубин.

Когда я об этом сказал, Фен Йона принялась отплясывать еще быстрее и закричала:

– Леди идет! Звезда Моря зажглась!

Мой господин не обращал на происходившее никакого внимания, лишь с плотно закрытыми глазами раскачивался вместе с маленькой лодкой – он сражался с болью, которую никто из нас не мог даже представить. Затем, когда песня или молитва целительницы достигла пика, она остановилась возле моего господина, поставила кадильницу на палубу, и в руке у нее что-то сверкнуло. Подумав, что это нож, я бросился между женщиной ниски и Хакатри. Она удивилась и тут же принялась сердито возмущаться моим вмешательством. Я потребовал, чтобы она показала, что зажато у нее между пальцами, все еще опасаясь нападения, хотя не понимал причины – наше золото осталось на берегу вместе со стражами зида'я.

Племянник целительницы Фен Хаша попытался оттащить меня в сторону. Разумеется, я не обладаю силой народа моего господина, но я проходил боевую подготовку с молодыми воинами Асу'а, а сейчас мне пришлось бороться со своим соплеменником, так что я сумел поставить Фен Хаша подножку и столкнуть за борт. Его тетя тут же принялась вопить, что его заберут килпы и я должен помочь ему забраться обратно. Тогда я подумал, что она преувеличивает, но позднее мне рассказали, что килпы действительно плавают вокруг лодок, которые осмеливаются выйти в океан ночью, иногда даже хватают зазевавшегося матроса с палубы и утаскивают в глубину.

Я отказался помогать ее племяннику, пока она не покажет, что у нее в руке. Тогда она позвала на помощь родственника тинукеда'я, которому принадлежала лодка, но он не мог бросить весла и старался поставить маленькое суденышко так, чтобы его не перевернули волны, пытаясь одновременно оставаться рядом с Фен Хаша, который отчаянно колотил руками по воде. Наконец женщина разжала пальцы, я увидел осколок зеркала и сразу все понял, мне стало очевидно, что я не должен оставлять Хакатри без присмотра, и остался рядом с ним, предоставив владельцу лодки вытаскивать Фен Хаша из воды.

После долгих споров и обмена угрозами между мной и ниски они отвезли нас обратно на Тапу, куда мы добрались с первыми лучами рассвета. Там мы нашли другую лодку, заплатили хозяину, и он доставил нас в Наббан, я больше не верил Фен Хашу и его многочисленным родственникам. Я испытывал стыд за то, что первый же опыт обращения к целителю тинукеда'я закончился столь печально, но мой господин погрузился в собственные страдания и ничего не заметил кроме того, что ему не стало лучше.

– Они оказались жуликами, милорд, – сказал я ему, когда мы благополучно сошли на берег. – Мошенниками, обманщиками, называйте как угодно. Зеленое сияние – «Звезда Моря», как ниски его назвала, – должно быть, отраженный свет знаменитой Зеленой колонны, Главного Свидетеля Джина Т'сеней, много лет назад ушедшего на дно океана вместе с островным городом. Вероятно, мы плавали над его руинами.

– Нет, – сказал Хакатри. – Город и остров затонули далеко от того места, где мы находились. Но кто знает? Возможно, течения Мезумииру растащили осколки Свидетеля на большое расстояние по дну. Однако ты сказал, что сияние появилось только после того, как мы там оказались, Памон, словно она его призвала. Если они всего лишь мошенники, тогда как ей это удалось?

– Она прятала в руке обломок Свидетеля, милорд. Вряд ли она знала, что с ним делать, кроме как на краткое время пробудить Свидетеля. Но это очень эффективный способ обманывать смертных, которые не знают истории, разве не так?

Некоторое время Хакатри молчал.

– Однако не все было враньем, Памон. Пока мы там находились, мне приснился новый сон – очень сильный, каких не бывало прежде. Хотели они нас ограбить или нет, но там происходило нечто истинное. Похожие ощущения я испытал рядом с Бассейном Трех глубин в Асу'а и другим Главным Свидетелем.

– В таком случае после того, что произошло в Долине Змея, вам лучше держаться подальше от таких людей и их глупого использования чужого могущества. Кто знает, к чему могло привести ее неумелое обращение к столь могучим силам, если бы мы ее не остановили?

– Я не уверен, что мы ее остановили, – заметил Хакатри. – Сон, который мне приснился в той лодке, был таким сильным, что я до сих пор его чувствую. Передо мной стояла фигура – стройная, бледная и далекая. Она говорила со мной женским голосом: «Иди ко мне, у меня для тебя послание». Это было так странно! Ничего похожего не возникало в других снах, которые приходили ко мне после ожогов драконьей кровью. – Он поднес руки к лицу, словно хотел проверить, остается ли самим собой. – Я не знаю, что делать дальше, Памон, чему верить.

Если честно, я подумал, что бледная женская фигура из его сна похожа на королеву хикеда'я, Утук'ку, о которой было известно, что она ходит по Дороге Снов так же легко, как другие по Серебряному пути или Дороге Снежных Полей. Я слышал, что она посылает свой призрак в такие места, где не осмеливаются появляться даже самые мудрые зида'я. И сейчас, видя, какое сильное впечатление произвел этот сон на Хакатри, я испугался, что нам придется снова отправиться в темную Наккигу, но в конце концов наши приключения привели к совершенно другим результатам.

Мы вернулись с оставшимися стражами и слугами моего господина на постоялый двор на побережье Наббана, чтобы Хакатри принял решение, что мы будем делать дальше. Я обнаружил, что в наше отсутствие из Асу'а переслали письмо от леди Оны, а также письмо моему господину от жены. Я отложил чтение послания леди Оны, чтобы отнести весточку от леди Брисейю в покои моего господина.

– У меня болят глаза, и я не могу их ни на чем сфокусировать. – Хакатри практически не вставал с постели после нашего возвращения. – Прочитай мне письмо Брисейю.

Я развернул изящный шелковистый листок, чувствуя себя так, будто вторгаюсь в покои леди и перебираю ее вещи.

«Муж мой, —

– начал я, —

вчера я увидела тебя в твоем любимом кресле, ты пил из