Андрей Щупов - Прыжок Ящера Страница 68

— Гонтарь, — ровно произнес я. — Кажется, старые знакомые.

— Старые?

— Ага, старее некуда.

По напрягшимся плечам телохранителя стало ясно, что он тоже сообразил что к чему. Выходит, помнил еще хозяев, приютивших нас в «Южном»! Но, увы, помнил не только он.

— Контрики это, Пантелей! — выкрикнул на бегу матросик. — Задержать их надоть! Особенно ту сволоту, что на заднем сиденьи…

Я непроизвольно откинулся назад. И почти тотчас оглушительно загрохотала «Гюрза». Охнувшего усача отбросило от машины. Вторая вспышка, и еще один солдатик волчком завертелся на тротуаре. Мой сосед, увалень в квадратном пиджаке тоже дремать не собирался, — выхватив из кармана пушку, бегло принялся садить в окно.

— Гони! Чего ждешь!..

Водитель крутанул руль, вдавил в пол педаль газа. Прыгнувший с места «Ниссан» заставил шарахнуться патрульных в стороны. Но и последние не лишены оказались боевой сноровки. Резво заколотил маузер, гулко забабахали трехлинейки. Моего соседа скрючило, «Стечкин» стальной рыбиной выскользнул из ослабевших пальцев, полетел под ноги. Будь мы в бронированном «Мерседесе», прошли бы сквозь революционеров, как нож сквозь масло. Но пули утюжили машину, рвали насквозь, и спасли нас только те, что двигались следом. Высыпав из машины сопровождения, парни врезали по солдатикам лавиной свинца. Если судить по слуху, работало, как минимум, два автомата. Матросика-Микиту положило на месте, еще троих, бросившихся было к тачанке, смело тем же ураганом. Гонтарь продолжал в скоростном режиме опустошать обоймы. Щелкнул впустую затвор, и вместо «Гюрзы» в руки ему тотчас прыгнул «АКСУ». По ушам ударило близким грохотом, и прыснувшие было из магазина матросики проворно юркнули назад.

— От черти! — водитель встревоженно кивнул вперед, но мы уже и сами видели, что по улице, размахивая шашками, несется отряд всадников.

— А ну-ка, разверни чуток!.. — Гонтарь выставил ствол автомата в окно, ударил прицельной очередью по всадникам. Две или три лошаденки кувыркнулись, создав кучу-малу, но отряд и не думал останавливаться. Тертый попался народец! Явно из тех, что хаживал в атаку не однажды.

— Уходим! — гаркнул я. Подобрав «Стечкин», выстрелил на удачу по вспышкам из разбитой витрины. Утробно взревел двигатель. Перевалив через чей-то жутко хрустнувший труп, машина стала разворачиваться. Не очень-то просто это было проделать на узкой улочке. Однако после трех-четырех ерзаний взад-вперед нам это удалось. Пытаясь повторить тот же маневр, автомобиль сопровождения неуклюже попятился. Увы, им повезло меньше нашего. Кто-то из солдатиков все-таки успел добраться до тарантаса. Мы как раз проезжали мимо машины с охраной, когда рокочущими очередями ударил с тачанки пулемет. Я поневоле пригнулся. Большая часть пуль досталась охране, однако и нас зацепило самым краешком. Рассыпалось лобовое стекло, водитель, охнув, отвалился в сторону. Гонтарь ухватился за руль, рывком перебросил мне АКСУ. Я поймал автомат налету, выставив ствол в окно, стал отыскивать глазами тачанку. Из-за джипа, перегородившего дорогу, ее трудно было рассмотреть. Зато хватило одного беглого взгляда на машину сопровождения, чтобы понять: отныне мы остались одни! Парни в салоне валялись мертвыми куклами, стекла и обивка были заляпаны кровью. Я стиснул пальцы на рукояти автомата. Аля-улю, братья славяне! Вот так это все и происходило. Брат на брата, и сын на отца…

Сбоку внезапно выросла гигантская фигура седока, блеснула солнечная дуга шашки и тут же, кувыркаясь, полетела на тротуар. Очередь из АКСУ заставила коня пошатнуться, а всадника с воплем запрокинуться в седле. Руками он дотянулся до мостовой, а секундой позже свалился под копыта раненного скакуна.

— Гранаты! — прохрипел Гонтарь. — Сзади в подсумках…

Я тоже припомнил. Перед поездкой джип загрузили боеприпасами под завязку. Словно заранее чувствовали, во что вляпаемся. Были среди прочих армейских радостей и брезентовые тяжелые подсумки. Лихорадочно оглядевшись, я обнаружил последние возле музыкальных колонок. Путаясь пальцами, я принялся расстегивать клапаны. По счастью, взрывчатые гостинцы были уже снаряжены, запалы ввинчены куда положено. Разом оборвав пару колец, я швырнул гранаты в окно — под копыта настигающей нас конной лавы. В самой гуще людей полыхнули убийственные вспышки. Такое трудно было проигнорировать, и атакующие пришли в явное замешательство. Заглушая ржание лошадей, пронзительно закричали раненые и падающие с седел. Мельтешащая оскалами, багровая, всхрапывающая масса задержалась, а секундой позже понеслась назад, стремительно отдаляясь. Гонтарю все-таки удалось поменяться местами с убитым водителем, и теперь телохранитель умело уводил машину от погони.

Впрочем, погоней дело не завершилось. Шальной огонь по автомобилю открыли из первой же подворотни, в которую мы случайно сунулись. На этот раз я разглядел цепочку людей под предводительством низкорослого офицера. Впереди кособоко и валко катил двухбашенный броневик, толстенные стволы двух «Максимов» обильно полосовали очередями вдоль улицы. По домам, по окнам, по мостовой. Мы вовремя дали задний ход. Последними не слишком прицельными выстрелами я опустошил АКСУ и, выщелкнув пустой рожок, потянулся к подсумкам. Граната до броневичка не достала, но наступающих заставила залечь.

— Ходу, Гонтарь!..

Нас бешено раскачивало, приходилось то и дело хвататься за кресло и поручни. Прямо перед глазами безжизненно моталась голова водителя. Кровь стекала на спинку сиденья, капала на пол. Бедолага и в этот раз принял в себя парочку лишних пуль — за себя и за того парня. Стонов я по крайней мере больше не слышал. Битюг, что сидел слева от меня, тоже не подавал признаков жизни.

С рычанием «Ниссан» в очередной раз развернулся, в мгновение ока проскочил улицу. Грохот пальбы стремительно удалялся. Хотелось зажмуриться и втянуть голову в плечи, на такой сумасшедшей скорости мы неслись. Вылетев на проспект, Гонтарь едва не столкнулся с какими-то случайными «Жигульками». Впереди мелькнул шпиль «Макдональдса», рядом блеснули широченные стекла горисполкома. Бутафория кончилась, мы снова перенеслись в знакомое и привычное.

Завизжали стираемые покрышки, меня качнуло вперед. Замедлив ход, джип подрезал курс продуктовому фургону и перестроился в правый ряд. Мы ошарашенно закрутили головами. Перемены были слишком разительны. Крякнув, я сунул автомат в ноги, прицокивая языком, телохранитель вполголоса выругался. Самого обычного вида прохожие — с собаками, колясками и авоськами — текли вдоль залитых электрическим светом улиц, ларьки, что стояли справа и слева пестрели глянцевым ассортиментом.

— Ну? — Гонтарь хмуро оглянулся. — А это как понимать? Все, стало быть, по новой?

Я покачал головой.

— Спроси что-нибудь полегче.

— Но есть же всему этому какое-то объяснение!

— Ты считаешь, такое можно объяснить?

Гонтарь замолчал. Глядя на его широкую спину, я решил, что мучить телохранителя несправедливо, и хмуро выложил мысль, что казалась мне в этот момент сколь-нибудь заслуживающей внимания.

— Смерчи… Наверное, дело в них. Они расчертили город на зоны. Вернее, там, где они прошли, получился кавардак, который ты только что наблюдал. В других местах все осталось по-прежнему.

Гонтарь продолжал молча рулить, и я не удержался от усмешки.

— Ну? Тебе стало легче от моих объяснений?

— Мне станет легче, когда вы скажете, что нам теперь делать, — Гонтарь смачно плюнул в открытое окно. — Вон видите? Гуляют себе — и хоть бы хрен!

— А почему им не гулять?

— Так ведь получается, что мы видим и слышим, а они нет! Вот я чего не могу понять! Там ведь грохота было на весь город! Не глухие же они!

Не глухие и не слепые, тут Гонтарь прав. Хотя…

Я прикрыл глаза, вспоминая последние слова Безмена. Теперь когда мы имели честь лицезреть ожившего Микиту, когда в пяток минут какая-то солдатня перещелкала из допотопного «Максима» всю нашу охрану, я мог бы, пожалуй, повторить сказанное Безменом. Впрочем, вру… Не мог. По той простой причине, что это стало бы окончательным признанием нашего поражения, а значит, и нашего восторжествовавшего сумасшествия. Распухающим тестом бред напирал со всех сторон, наваливался и душил, однако мы стойчески держались. Ничего другого нам попросту не оставалось. Как ни верти, а иллюзии тоже способны служить неплохим щитом, и страусы суют головы в песок вовсе не от большой глупости. Они знают, что делают, — эти большие мускулистые птицы…

Глава 33

"Граждане, берегите деревья!

На них жили наши предки."

— Юнкерсы!..

— Чего, чего?

— Ложись, говорю, дурила!

Меня грубо толкнули в спину, а в следующую секунду над крышами домов с ревом промчались черные махины самолетов. Гулко и часто заколотили близкие орудия. Вероятно, зенитки. Следом, захлебываясь, ударили пулеметы. А рев моторов удалялся, меняясь в тоне и, видимо, приближаясь к заветной цели. Музыкальная строфа спешила завершиться — для кого-то роковой точкой, для кого-то триумфальным восклицательным знаком.