Василий Гавриленко - Теплая Птица (отредактированный вариант с альтернативной концовкой) Страница 8

сделала эта рыжая?

-Ладно, закопаю эту падаль,- сказал я.- Если ты так этого хочешь.

Лучи наискось пробили будку. Марина поправила волосы – они вспыхнули,

и мне показалось, что на голове у девушки надета корона. Почему-то вспомнилась

Анюта из всполоха – ее нарисованные глаза и губы, жидкие волосы.

Марина улыбнулась, перехватив мой взгляд.

Я раскидал заграждение. Снег, добавившийся ночью, ровно укрыл следы

вчерашних страстей.

-Ну что, пошли?

Я подвинул к Марине свой рюкзак и автомат, а сам взвалил на плечи

мертвого игрока. Тяжелый, гад. Любитель поэзии.

Согнувшись, побрел к лесу, не задумываясь о том, что делаю и зачем.

Увидел бы меня тот «я», что ждал на поляне Последний Поезд!

Виновница моего «преображения» ковыляла позади, таща два рюкзака и

два автомата. Ничего, пусть поработает, пока я исполняю ее блажь.

Найдя ложбинку, с силой швырнул туда труп – эта затея мне нравилась все

меньше. Голова игрока ударилась о торчащую из-под снега корягу. Пока я

стрелковой лопаткой ковырял подмороженную землю, Марина зачем-то

протирала игроку снегом лицо.

-Можно подумать, что ты его знала.

-Я и тебя не знала.

Я хмыкнул: сравнила тоже, одно дело – я, совсем другое – какой-то игрок.

-Этот гад убить меня хотел. А потом и тебя.

-Не он, а Джунгли.

Я заткнулся: ее не переспоришь.

Яма получилась неглубокой.

Игрок таращился из нее остекленевшими глазами. Я поспешил забросать

землей его голову, а затем - лопата за лопатой – все остальное.

Джунгли шумели. Еще бы – ведь они никогда не видали ничего подобного…

Утирая пот со лба, я подошел к Марине.

-Что ты делаешь?

Она возилась с короткой бечевкой и двумя неравными палками. Не

ответила, быстро сделала узел, стянула зубами – получился крест. Подойдя к

могиле, Марина воткнула его в землю.

-Так делали бывшие.

-Ясно.

Вскинув на спину рюкзак, повесив на плечо автомат, я приготовился

продолжать путь.

Марина стояла у могилы.

-Ну, чего ты?

Она едва заметно вздрогнула и, дотронувшись до креста, сказала:

-Спи спокойно, человек.

Джунгли снова зашумели, заколыхались.

Мы вышли из лесу, вскарабкались на насыпь. Глядя, как передо мной

стелется железная дорога, я подумал: если умру, - мне хотелось бы, чтобы с

моим телом кто-то поступил так же, как мы с мертвым игроком.

Насыпь понемногу истончилась, и скоро рельсы побежали по земле, лишь

слегка присыпанной гравием.

-Сегодня ночью ты разговаривал во сне,- сказала Марина, тяжело дыша от

ходьбы,- Звал какую-то Анюту. Кто это?

-Анюта? Никто.

Мне стало не по себе. Надо же, и не догадывался, что разговариваю во

сне.

- Она - игрок?

Где-то в высоте запел ветер.

-Чего молчишь, Андрей?

-Анюта – это всполох,- признался я.

-А, понятно, – протянула девушка и замолчала. Я не ожидал, что она так

легко отстанет - почему-то стало досадно.

Когда за поворотом железной дороги перед нами возник занесенный

снегом город, уютно разлегшийся на дне широкой долины, дыхание у меня

перехватило.

-Калуга, - сказала Марина, вытирая рукавом вспотевшее лицо.

Отсюда, с возвышенности, город казался пирогом, разрезанным на две

части широкой рекой. Виднелись припорошенные снегом развалины домов,

большие ямы с зеленой водой, поставленные на дыбы машины.

-Пошли,- бросила Марина, поправляя на плече лямку автомата.- Может, к

ночи дойдем.

Она двинулась вперед, стуча подметками по шпалам. Я остался на месте:

город внушил мне, нет, не страх, а некоторую нерешительность. Чем-то грозным

веяло из долины.

-Ты идешь?

Я догнал девушку.

-Слушай, может, нам не стоит туда соваться?

-Почему? Ночлега нам не найти, а спать на дереве ну совсем неохота.

Марина улыбнулась, сверкнув мокрыми зубами.

Глядя на нее, я решился: Калуга так Калуга.

Мы вошли в город, когда сумерки вонзили в воздух морозную хрусткость. На

улицах ни души. Пустые глазницы окон.

-Красивый, наверное, был город,- сказала Марина. - Посмотри, какое

интересное здание.

Я взглянул на каменных ангелов, целящихся в нас из луков. Огляделся

настороженно.

-Э-ге-гей!

-Что ты творишь? - накинулся я на девушку.

-Да не бойся, - беззаботно отозвалась она. - Здесь никого нет. Ого,

посмотри, троллейбус!

Марина исчезла в разинутой гармошке дверей, и через секунду из чрева

машины послышался ее испуганный вскрик. Сдернув с плеча автомат, я

поспешил к ней.

Марина, бледная, стояла посреди салона. Прямо перед ней, оскалив

золотые зубы, сидел одетый в кожаную куртку скелет.

Еще с десяток пассажиров мертво таращились на нас из глубины салона.

Я выругался, опуская автомат.

-Извини, Андрей.

-Марина, к чему эта глупость?

-Я же сказала, извини.

Она прошлась по троллейбусу, держась за поручень. Приблизилась к

одному из пассажиров:

-Ваш билет?

Скелет щелкнул зубами и предпочел ехать зайцем. Марина засмеялась. Я

не выдержал и улыбнулся.

-Андрей, не хочешь одолжить вон у того кожанку?

-Мне своя куртка нравится.

-Я думаю, тебе бы подошла кожа. Ты был бы похож на комиссара.

-На кого?

-Потом расскажу.

Мы вышли из троллейбусa.

Б-ррр! Холодно-то как. Лед, кругом лед. А на небе — звезды, эти странные,

маленькие огоньки.

Марина больше не веселилась, задумалась и погрустнела.

Чутьем, вероятно, оставшимся во мне от бывших, я понял причину этой

перемены. Там, в троллейбусе, среди прочих пассажиров, ехал в никуда скелет

ребенка, и девушка, должно быть, представила ту силу, что смела и этого

ребенка, и троллейбус, и людей в нем, и этот город, и еще тысячи городов. Но –

что поделать, никто не виноват…

Среди развалин дул колючий ветер, какого не бывает в Джунглях.

Мы вышли на площадь. Здесь возвышался каменный человек с лысиной и

бородкой. Он протянул к нам руку, словно просил чего-то.

-Ленин, - едва слышно сказала Марина.

-Что?

-Это памятник Ленину. Был такой человек.

-Но зачем памятник?

-Я тебе расскажу … потом,- Марина поежилась.- Давай найдем ночлег, мне

холодно.

Ленин смотрел на полуразрушенный дом из красного кирпича с

множеством окон. Над широким проемом входа - позеленевшая табличка.

-«Администрация города Калуги»,- прочла Марина.

Мы вошли.

Мне не приходилось бывать в таких местах, и я замер в изумлении.

Просторный зал распадался на несколько коридоров. С высоченного,

украшенного лепниной, потолка, свешивались спутанные провода. Наверх вела

широкая каменная лестница, укрытая полуистлевшим ковром.

По ковру пробежала крыса.

Мы поднялись по лестнице до самого верха. Здесь тоже бесконечная

паутина коридоров.

-Андрей, давай сюда.

И правда, отличная комната для ночлега! Письменный стол, черный и

трухлявый, - это дрова. Из стен торчат разноцветные провода, под потолком -

разбитая люстра.

За столом на вертящемся кресле сидел хозяин кабинета, брат-близнец

пассажиров троллейбуса.

-Вы по какому вопросу?

Это сказала Марина. Засмеялась.

-Наверное, среди бывших он был большим начальником,- она кивнула в

сторону скелета, положив на пол рюкзак.

Я подошел к окну. Над площадью кружился снег, несколько острых

снежинок впилось в щеки. Каменный человек насмешливо смотрел на меня.

Марина распаковала концентрат и, поморщившись, съела щепотку.

-Погоди, я сейчас поймаю крысу.

-Не надо, – испугалась она.

Ясно – пока не готова. Но рано или поздно придется заставить себя есть

все, что посылают Джунгли.

Я не настаивал, тем более, что сильно устал и гоняться за крысами мне

не хотелось. Но без костра нам будет тяжело - подмораживает. Подойдя к

скелету, я отодвинул его в сторону вместе со стулом. Скелет застучал костями и

уронил голову, сердито клацнув челюстями.

Разломать трухлявый стол не составило труда, а вот соорудить костер из

его обломков оказалось сложнее.

Клубы сизого дыма устремлялись к потолку, зависали, словно в раздумье,

нехотя подтягивались к окну и исчезали где-то за крышей.

Наконец, вспыхнул огонь.

Я сел у костра, и, как и прошлой ночью, стал смотреть на склоненное

красивое лицо Марины. Красивое? Никогда не употреблял это слово. Какая, к

черту, в Джунглях красота? А вот Марина восхищалась заснеженным лесом…