Анастасия Акулова - Танец безликих Страница 13

Город сиял тысячью разноцветных огней, манил, завораживал, как завораживает танец пламени безумного мотылька. Ухоженные распущенные волосы стелились по плечам, как жидкий шёлк, слегка развеваясь на ветру, дорогая ткань платья приятно льнула к телу, а глаза — я знаю это — сияли. Охватившее чувство невероятного облегчения отражалось и в походке, и в улыбке.

Я не спеша брела по узким мощённым плитой улочкам, любуясь огнями города и безмятежным звёздным небосводом, украшенным бледным диском серебристой и печальной луны. Естественно, Мишель подробно объяснила мне, куда идти. М-да, из одной авантюры в другую. Впрочем, в данном случае пословица «из огня да в полымя» не подошла бы, ибо одно дело быть служанкой-воровкой, которую все, включая хозяина, терпеть не могут, и другое — быть официальной женой не менее богатого аристократа, пусть не любимой, но оберегаемой. Хотя это же, с другой стороны, и напрягает. Буду надеяться на то, что у господина Дюрана не будет времени видеться с «женой». Вся моя жизнь — это авантюра. Вот только с появлением в ней лорда Брайта уровень риска повысился на несколько порядков.

Решительно тряхнула светлыми с медовым отливом волосами. К чёрту Брайта и всё, что с ним связано. Я буду далеко от него, и второй раз он меня не раскусит.

Итак, по словам Мишель, посла с его гаремом расположили в небольшом поместье близ императорского замка. Санрайс я с детства знаю как свои пять пальцев, потому найти указанное место не составило труда.

Это было большое и довольно богатое поместье, смахивающее на маленький дворец. Он мерк рядом с величием поражающего взор императорского дворца, но всё же… наверное, именно такой дом я бы приобрела, если бы у меня были деньги и семья.

Отперев данным Мишель ключом железную калитку, вошла во двор по мощённой тропинке, рассекающей красивый цветущий сад. У самих дверей заметила вооружённую стражу из четырёх человек, и сердце на секунду предательски сжалось. По роду своей профессии я побаиваюсь дяденек в латах или униформах с погонами. Но тут же вспомнила, что конкретно сейчас всё иначе. Я не я, а Мишель Дюран.

— Добрый вечер, госпожа, — те, вытянувшись в струнку, слаженно поклонились.

— Добрый. — Милостиво кивнула я, с грацией королевы шествуя через открытые мне двери.

Выдохнув и чуть расслабившись, осмотрелась. Внутри поместье тоже не разочаровало — красиво, дорого, без аляповатости и помпезности.

— Добрый вечер, госпожа, — передо мной исполнила изящный книксен девушка, по описанию походящая на служанку Мишель, — Изволите ужинать, или же сначала подготовить вам ванную?

— Сначала ванную. — Распорядилась я, пряча в уголках губ счастливую улыбку.

После того «забега» из личной бани Брайта я так и не помылась в нормальной бане, только в медных тазиках, как и все служанки. До этого же всю жизнь доводилось мыться только в озёрах да прудах по ночам, пока никто не видит, за исключением редкой удачи. А тут… ванная. Да и, небось, не абы какая.

…Из ванной я вышла совершенно счастливой. И что, что пришлось терпеть то обстоятельство, что мыли меня служанки — если бы отказалась, никто бы не понял. Зато какой результат, ммм… чувствую себя только что распустившимся цветком, чей чудесный аромат заглушает все другие.

Гарем мало чем отличался от гарема Кристофера. Тоже десятка два наложниц и фавориток — все ухоженные, красивые, кланяются смиренно, а в глазах вызов. Несколько служанок и надзирательниц. Ничего необычного.

Мои новые апартаменты находились на порядок выше этажа фавориток, и занимали весь последний этаж гарема. Просторная комната буквально утопала в вышитых мягких подушках, софах, приземистых столиках с иностранными лакомствами, будоражащими мой голодный желудок, в коврах, тканях и подсвечниках со множеством ароматизированных свечей. В воздухе витал приятный цитрусовый аромат апельсинов — кажется, любимый аромат Мишель. А вся комната казалась живой и обладающей просто безумной энергетикой. Ну, это, наверное, уже совсем у меня разыгралось воображение от восторга.

Всё это великолепие казалось раем на земле для нищенствующей всю свою жизнь воровки.

И вот, я, облачившись в сорочку и шёлковый халат, расположилась на огромной кровати с бокалом дорогого холодного вина, читая оставленный Мишель любовный роман.

— Мишель, вы уже здесь? — Потонув в неге, я не услышала тяжёлых шагов, и из экстаза меня вырвал низкий мужской голос. — Дорогая, вы заставили меня поволноваться. Неужели вам стало настолько дурно, что вы покинули замок лорда Брайта, не предупредив меня и не попрощавшись с ним? Это несколько невоспитанно и не похоже на вас.

О, вот и рогоносец. Я с любопытством взглянула на муженька — Матрис Дюран небезызвестная личность. Итак, он предстал именно таким, каким его мне доводилось видеть в газетных портретах: грузный, широкий в плечах мужчина с развитой мускулатурой, он бы очень сильно напоминал того служаку, телохранителя Кристофера по имени Андрэ, если бы ни лощеность и некоторый светский лоск, свойственные всем аристократам, а уж птичкам такого высокого полёта — тем более. Несмотря на далеко не модельную внешность, этот человек вызывал у меня невольное уважение — насколько я знаю, он не потомственный аристократ, а добился всего сам, будучи изначально простым горожанином. Даже меня это как минимум восхищает.

— Прошу меня извинить, дорогой, — по словам Мишель называть его следует именно так, — Мне действительно стало плохо и… очень захотелось покоя. При первой же возможности принесу свои искренние извинения лорду Брайту. — Надеюсь, такой возможности более не представиться, насмотрелась я на него уже.

— Что ж, — он несколько укоризненно сжал и без того тонкие губы, — Если вы сочли это необходимым… Но, прошу вас, не ставьте меня больше в такую ситуацию. В конце концов, я волновался за вас.

— Мне очень приятна ваша забота, дорогой, — томно опустила реснички и слегка порозовела, — Право, мне уже лучше.

— Поправляйтесь, дорогая, — дежурно произнёс «муж», безо всякой двусмысленности касаясь губами моей руки, — Завтра, если вам станет лучше, мы навестим лорда Брайта вновь, чтобы не осталось сомнений.

Я едва удержала на губах приклеенную улыбку. Чёрт, да я ж только что от этого вашего долбанного лорда сбежала!

Не произнеся боле ни слова мой весьма походящий на равнодушный айсберг муженёк степенно покинул мои покои, с таким достоинством и выправкой, словно маршировал на параде. М-да. Вот к этому и прочему подобному придётся привыкать. Ничего, навряд ли всё это надолго.

Надоедливый яркий луч солнца щекотнул закрытые веки. Каждую клеточку тела наполняла неведомая ранее нега и умиротворение.

— Госпожа, пора вставать, — тонкий девичий голос раздался неподалёку, — Лорд Дюран просит вас к завтраку.

Госпожа? Кто госпожа? Нет, ну это точно не ко мне. Значит, можно поспать ещё…

Промямлив нечто невразумительное, я весьма недвусмысленно повернулась к говорившей… спиной.

— Госпожа, — та продолжала настойчиво жужжать под ухом, — Прошу вас, просыпайтесь.

Врезать ей, что ли? Да я отродясь не спала так хорошо, а она мне «вставайте»!

Но как только открыла сонные глаза и оглядела комнату, в которой нахожусь, вспомнила, наконец, что госпожа — это я. Я — Мишель Дюран.

— Доброе утро, госпожа, — дежурно улыбнулась Мэри, служанка лет восемнадцати, — Ваша ванна уже готова.

Наверное, ванна — это единственное, что могло бы заставить меня подняться. Сладко потянувшись на шёлковой постели цвета молочного шоколада, сонно поплелась вслед за горничной.

…Когда водные процедуры были окончены, меня беспрекословно усадили на табуретку перед трельяжем и, высушив магией волосы, начали «наводить красоту». Я прекрасно знаю все тонкости этого дела, так как мне приходилось практически каждый день примерять новый образ, и зачастую это казалось приятным времяпрепровождением. Однако эти девушки, стайкой окружившие меня, превратили сей приятный процесс в настоящую пытку, которая растянулась больше чем на час. Стараясь абстрагироваться от ситуации, я принялась внимательно разглядывать «своё» лицо. Надо признать, Мишель красива, даже очень, вот только красота её кажется какой-то холодной, надменной. Хрупкая, высокая, с длинной лебяжьей шеей, белокожая блондинка с тонким прямым носом, маленькими пухлыми губами, бровями вразлёт и выразительным взглядом синевато-бирюзовых глаз. Очевидно, что эта женщина знает себе цену и правильный способ ухода за своей внешностью. К своим двадцати восьми годам Мишель выглядела на несколько лет моложе, и надменность, проскальзывающая в чертах её лица, хитром прищуре глаз не отталкивала, а, скорее, манила. Не удивительно, что она нашла замену мужу, который ею пренебрёг.

Когда, наконец, меня перестали мучать причёсками и макияжем, я выбрала лёгкое безыскусное белое платье, в каких дамы обычно завтракают. Вкупе с жемчужной нитью на шее и серёжками с тем же камнем смотрелось восхитительно. Нацепив сияющую улыбку, спустилась вниз, к террасе близ гарема, где Мишель обычно завтракает с мужем.