Чуть короче жизни - Алина Николаевна Болото Страница 10

– А я и не боюсь! – Женя посмотрела на свисающую из кармана цепочку. – Скажите, пожалуйста, который час?

Зимин вынул из кармана часы, откинул крышку.

– Четвертый! Вас, верно, дома уже заждались? Вы всегда гуляете в одиночестве?

– Это наш парк, еще не поздно, и я не одна, а с собакой.

– С этой?! – Зимин пренебрежительно посмотрел на Кертона. – Да он своей тени боится!

– Это – нормальная собака! Он свое дело знает.

– Не похоже. А если бы я был разбойник и захотел бы вас обидеть… – Зимин не договорил, потому что, желая подчеркнуть свои слова, он неосторожно протянул руку, почти коснувшись плеча Жени, Кертон прыгнул, всей массой ударил обидчика в грудь, и человек вместе с собакою полетали в пруд.

– Ах, ты!.. – приятель Зимина потянулся за валяющейся в траве палкой, но Женя пинком ноги отбросила ее далеко в сторону.

– Кертон, ко мне!

Мокрый пес, шумно работая лапами, поплыл к берегу. Зимин, чудом не ударившийся о нос лодки, барахтался у мостков, его сердитый приятель протянул ему руку и помог взобраться на мостки.

Кертон выбрался на берег, отряхнул воду и, подбежав к хозяйке, вполне добродушно смотрел, как вытаскивают недавнего противника.

– Вот теперь вам точно придется меня проводить, – покачала головой Женя, глядя, как со студента ручьями бежит вода. – Вам нужно переодеться, до деревни еще далеко идти.

Зимин с удивлением посмотрел на собаку:

– Он казался вполне безобидным!

Женя подумала, что неизвестно каким был бы сам Зимин, повстречайся ему среди бела дня водяной. Она могла бы посчитать свое видение сном, если бы собака не отреагировала бы так бурно. Подумать только: в собственном пруду, в котором она столько раз купалась! Не скоро ей теперь захочется на ночную прогулку!

Наскоро распрощавшись, приятель Зимина ушел, а Женя с новым знакомым отправилась к дому. Бежавший впереди Кертон то и дело оглядывался, но Зимин держался от хозяйки на значительном расстоянии, и пес успокаивался.

21

Добравшись домой, Женя поручила гостя Глашке, а сама отправилась переодеться к обеду. Надежда Никитична хотя не обрадовалась известию, что за обедом у них будет еще один едок, но велела поставить еще один прибор.

Только закончили отбивать мелодию настенные часы в столовой, взлаяли дворовые собаки. Гости оказались удивительно точными, и их пролетка подкатила к парадному входу в одну минуту пятого. Гости приехали на извозчике, что заставило Надежду Никитичну недовольно поморщиться. С ее точки зрения это не говорило о высоком статусе приезжих, могли бы нанять автомобиль.

Глашка проводила господ в гостиную, где Надежда Никитична соизволила подняться им навстречу и произнести приветствие на плохом французском языке.

Вначале Ирил Данни показалась Жене моложе матери, но, увидев седину, Женя поняла, что они ровесницы. Впечатление производила статная фигура вошедшей, и ее моложавое, с едва заметными морщинками лицо. Надежда Никитична в город выезжала редко, а деревенская пища сохранению фигуры не способствовала. Хозяйка добросовестно затянулась в корсет, но полнота рук и двойной подбородок выдавали любительницу вкусно покушать.

Выслушав приветствие, Ирил склонила голову и ответила по-русски:

– Добрый день, милочка, очень рада вас видеть!

Надежда Никитична опешила, но довольно быстро пришла в себя.

– Я тоже очень рада, как добрались?

– Спасибо, хорошо. Вы позволите погостить у вас пару дней? Нам нужно закончить кое-какие дела?

Надежда Никитична была несколько огорошена такой откровенной навязчивостью гости. Вначале следовало обменяться любезностями и сведениями о родственниках, а лишь потом переходить к просьбам! Но что взять с иностранцев?! Разве они понимают приличия? Один их синематограф чего стоит?! Сплошной разврат!

– Конечно-конечно, гостите, сколько пожелаете! Наш деревенский воздух для здоровья весьма полезный!

Темно-синего шелка платье Ирил произвело на Женю впечатление. Оно было неброским, но удивительно элегантным, и чем-то напоминало английские платья Анны Горюновой.

– А это мой секретарь – Герни Вольф! – с некоторым запозданием представила Ирил своего спутника.

Вольф вновь был одет весьма экзотично: короткие кожаные сапоги, кожаные брюки со шнуровкой до колена, широкий ремень с пристегнутыми к нему ножнами охотничьего ножа, неизменная сорочка и замшевая куртка с бахромой. Вольф напоминал не то богатого американского плантатора, не то зажиточного железнодорожного бандита, но никак не обычного секретаря.

– Глафира покажет вам ваши комнаты! – сообщила Надежда Никитична, мысленно прикидывая, не извлечь ли из приезда иностранцев дополнительной пользы и не пригласить ли назавтра на обед соседа – Егор Дмитриевича Поливанцева. Авось он впечатлится иностранной родственницей и позволит повременить с выплатой долга! – Освежитесь с дороги и, милости просим, к столу!

22

Стол, как и положено в русской глубинке, по случаю приезда гостей ломился от яств. Замысловато изукрашенные зеленью закуски, поросенок с хреном, заливное из рыбы, уксус в маленьких графинчиках на серебряных подносах, несколько сортов домашних вин, рябиновка в пузатой дымчатого стекла бутылке, сложенные пирамидками салфетки – все это будило голодное воображение. Беседовавший с отцом Федором о видах на урожай студент Зимин то и дело бросал в сторону стола алчные взгляды. Переодели Зимина в одежду покойного Александра Семеновича, потому сидела она на нем несколько мешковато. Зато он был одет вполне прилично, да и вел себя вполне благопристойно. (Надежда Никитична пообещала Жене урезать расходы на книги, если ее неожиданный гость чем-либо сконфузит ее перед иностранцами).

Когда появился отец Федор, Женя не заметила. Казалось, он находится в доме уже давно. Во всяком случае, следов передвижения по жаре на нем заметно не было. Он сидел, уютно расположившись в кресле, и сравнивал климатические причуды этого года с прошлыми временами.

При появлении дам мужчины встали, Зимин со слегка насмешливым поклоном, отец Федор вполне приветливо. Зимин представился старшей хозяйке и сослался на знакомство с Поливанцевым, чем заслужил милостливый кивок Надежды Никитичны. Она утвердилась в мысли пригласить Поливанцева и решила использовать для этого появление его знакомого. Отец Федор сообщил, что принес в подарок немного меда и велел Глафире подать его к чаю. Надежда Никитична искренне поблагодарила, так как считала мед весьма полезным для сердца. Беседа лениво продолжалась, пока минут через двадцать не появились приезжие.

Госпожа Данни успела переодеться, секретарь лишь повязал наподобие галстука шейный платок. Зимин при виде Данни встал и представился с церемонным поклоном, Вольфу лишь слегка кивнул. Отец Федор напротив, вначале пожал руку Вольфу (причем весьма крепко), и только потом подошел к Данни.

– Случалось ли вам и раньше бывать в России или же вы здесь впервые? – спросил он, после