Хозяин жизни - Иван Андреевич Банников Страница 11

Водитель уже закончил есть, когда я только приступил к своим хинкалям. Довольно поглаживая живот, Андрей откинулся на спинку стула и выдал:

– А мама всё равно их вкуснее готовит, – поймав мой вопросительный взгляд, он пояснил. – Мама грузинка у меня, умеет всё готовить из той кухни.

– А моя мама отличные пельмени лепит, – решил похвастаться участковый, который до этого не сказал ни слова.

– Мамы наше всё, – кивнул я, жуя сочную мясную начинку, брызгающую соком.

Несколько минут спутники ждали, пока я закончу, старательно избегая смотреть друг на друга. Андрей с кем-то переписывался в телефоне, а участковый просто осторожно осматривался и поглядывал на прохожих, проходящих мимо нашего окна.

За нами подсматривали в приоткрытую дверь, конечно же, потому что как только последний кусок исчез у меня во рту, хозяин выскочил из кухни, широко улыбаясь. Штаны он заменил голубыми джинсами, а непослушные волосы пригладил расчёской.

– Понравилось? – он подобострастно заглядывал в глаза и чутко ловил эмоции неудобного гостя.

– Счёт, пожалуйста.

– Нет, что вы! – он замахал руками. – За мой счёт!

– Ни в коем случае, – стальным голосом выговорил я. – Или я расценю это как взятку.

Его тут же как ветром сдуло, а мои спутники как по сигналу встали, поглядывая на меня неуверенно.

– Подождите на улице, ребята, – я избавил их от неудобного момента, что оба встретили с облегчением.

Тут же вернулся хозяин, предусмотрительно неся наспех заполненный от руки счёт и банковский терминал. Я оплатил счёт, пожелал заведению честного процветания и пообещал вернуться. Не думаю, что такая перспектива обрадовала хозяина, но он стойко улыбался, провожая меня до двери.

И когда я вышел на улицу, то явственно услышал за спиной вздох облегчения.

Мы быстро вернулись к машине.

– Теперь за работу, – строго велел я. – Время идёт, а жизни неустановленного количества людей под угрозой.

Первой в цепочке перемещений оказалась Галина Полищук. Дверь открыла девочка лет пятнадцати, бледная и худенькая.

– Здравствуй, а кто из взрослых есть дома? – спросил я мягко и вежливо.

– Папа дома, – она открыла дверь и впустила нас в прихожую.

Я внимательно оглядел довольно бедную обстановку, хотя и отметил почти идеальный порядок и приятный запах простой еды, доносящийся из кухни. Из ванной комнаты показался крупный мужчина лет пятидесяти с лицом, покрытым пеной, и с бритвой в руке.

– Что-то случилось? – испугался он.

– Здравствуйте, мне необходимо побеседовать с вами о… – я покосился в сторону девочки. – О смерти вашей жены.

Он резко переменился в лице и сглотнул. Потом исчез в ванной комнате и показался через десять секунд, поспешно вытирая пену полотенцем.

– Пойдёмте на кухню, – предложил он, недовольно глядя на наши ноги.

Мы с участковым разулись и надели предложенные тапочки, запаянные в полиэтилен.

В бедно обставленной кухне тоже царила идеальная чистота. На плите стояла одинокая кастрюля, напомнившая мне обстановку у патологоанатома. Хозяин предложил нам сесть, плотно прикрыл дверь, а сам остался стоять, скрестив в защитном жесте руки на груди.

Я сверился со списком.

– Сергей Анатольевич, я из спецотдела Росотслежнадзора. Я выясняю обстоятельства смерти нескольких человек, в том числе и вашей жены. Мне нужно, чтобы вы описали как можно подробнее, как она умирала. И обстоятельства до того, как ей стало плохо.

Он молчал и кривился, старательно пряча глаза.

– Я понимаю, что вспоминать о таком очень неприятно, – я тяжело вздохнул. – Мой сын умер три года назад, а мне до сих пор очень тяжело говорить об этом. И крайне тяжело вспоминать, как он умирал на моих руках, пока мы безуспешно ждали «скорую», которая всё не ехала и не ехала…

Участковый смотрел на меня во все глаза, а хозяин лишь кинул сочувствующий взгляд и повернулся к окну.

– А что с ним случилось? – спросил Дмитрий.

– Машина сбила, – ответил я лаконично. – Пьяный сосед. Во дворе. Вы поймите. Ваша жена не просто так умерла. Она умерла при подозрительных обстоятельствах, потому что ещё несколько человек в городе скончались в тот же день с такими же симптомами. И для нас очень важно выяснить причину, чтобы не допустить подобного в будущем. Вы понимаете меня?

– Да, – глухо проговорил Сергей. – Понимаю.

– Хорошо, кем она работала?

– Поваром. Она была очень хорошим поваром.

– Где она работала? – я открыл блокнот в телефоне и принялся записывать.

– Раньше много лет она работала в детдоме, – хозяин вздохнул. – А потом в кафе одном. А последние три года она работала кухаркой у этого хмыря.

– Какого хмыря? – от меня не укрылся проблеск ревности, пробежавший по лицу.

– У Иванова этого, – он раздражённо повёл плечом.

– У Алексея Иванова? – уточнил я, замерев.

– Угу.

– Она ходила к нему домой? Там готовила?

– Угу.

– А вы сами там не бывали?

– Нет, меня не приглашали, – яду в его голосе могла бы позавидовать и кобра. – Она приходила к нему рано утром, готовила в один присест и завтрак, и обед, и ужин. И пекла там что-то, если он заказывал. Полдня примерно торчала у него, а потом шла домой.

– Она работала у него в тот день, когда умерла?

– Нет, он почему-то дал ей выходной, – хозяин пожал плечами.

– Почему-то?

– Помню, что она должна была работать, но сказала, что выходной. Да она и не смогла бы пойти…

– Почему?

– Потому что с ночи ей стало плохо, – глухо выдавил он из себя.

– А именно? – я весь превратился в слух.

– Ночью живот заболел. Она в туалет вставала несколько раз, спать не могла. И я не спал, какой уж тут сон…

– А как именно болел живот?

– Она говорила, что жжёт.

– Жжёт? – удивился я, перестав печатать. – Точно?

– Да, говорила, что у неё там как будто огонь. Сжигал её изнутри.

– Занятно, – пробормотал я, глядя в никуда. – А ещё были симптомы?

– Да, потом у неё понос начался… – ему было неудобно говорить о таком.

– Сильный?

– Очень. Её прям всю вынесло. И это… там было с кровью.

– Что?! – воскликнул я. – С кровью?! Вы уверены?

– Ну да, – он кинул взгляд в сторону кухонной двери. – И с кровью моча.

– И моча?! – меня охватило волнение, и я вскочил со стула. – Постарайтесь припомнить точно. Вы ничего не путаете? И стул, и моча с кровью?

– Ну да, – кажется, его испугала моя реакция, да и участковый даже опасливо отодвинулся к стене.

– Но это решительно меняет всю картину, – раздражённо заметил я, обращаясь к самому себе. – Так, хорошо, что было потом?

– Потом ей стало ещё хуже. Её начало рвать… И тоже…