Константин Соловьёв - "Канцелярская крыса" Страница 124

Пистолет пришлось стиснуть двумя руками, чтоб заставить хотя бы смотреть в одном направлении. Должно быть, это получилось у него наилучшим образом, потому что мистер Беллигейл удовлетворенно кивнул и положил ладонь на отпирающий рычаг. От улыбки, пробежавшей по его бледному лицу, температура в помещении разом упала на несколько градусов.

— Добро пожаловать в «Лихтбрингт», полковник!

Когда многотонная дверь, натужно заскрипев, стала откатываться в сторону, Герти едва подавил желание отпрыгнуть в сторону. Дверной проем напоминал распахивающийся зев какого-то подземного чудовища, это неприятное сходство усиливалось царящей за дверью темнотой. Причем темнотой не молчаливой, а жужжащей, шипящей и потрескивающей, точно ночь в джунглях.

Люди, захватившие управление машиной, намеренно потушили свет в зале, понял Герти. Нарочно для того, чтоб штурмующие оказались в невыгодном тактическом положении, сделавшись живыми мишенями на фоне света. Без сомнения, они взяли выход под прицел и теперь хладнокровно наводят свои «винчестеры» на его, Герти, живот…

Герти едва удержался от того, чтоб не выпустить в темноту весь магазин и, бросив тяжелый пистолет, броситься обратно по тоннелю. Зловещие и неживые помещения Канцелярии сейчас казались ему уютнее любого гостиничного номера.

Мистер Беллигейл действовал быстро. Не успела дверь полностью откатиться в сторону, как он, ухмыльнувшись, жутко и остро, точно голодный шакал, беззвучно скользнул в проем. Его черный костюм мгновенно растворился в темноте, точно капля чернил в луже. На мгновенье Герти даже померещилось, что механическое чудовище «Лихтбрингт» засосало его своей металлической пастью.

«А может, там никого и нет? — эта спасительная мысль обвилась вокруг позвоночника скользким морским угрем, — Пусто. Ни души. Никто не врывался в центр управления машиной, а просто у пары шестеренок вывалились зубы или там мышь перегрызла кабель… Обычное дело, когда касается сложной машинерии. И с автоматонами просто чья-то случайная оплошность…»

Но Герти не удалось долго держаться за эту мысль. Потому что из черного провала ударил голос мистера Беллигейла, властный и оглушительный:

— Всем оружие на пол! Буду стрелять!

В темноте вспыхнул гальванический фонарь мистера Беллигейла, пронзив внутреннее пространство пляшущей шпагой невыносимо-яркого света. Его луч метнулся от стены к стене, выхватывая какие-то бесформенные зубчатые контуры, бывшие, судя по всему, самой сутью счислительной машины. Один из контуров отличался от прочих. Слишком плавных линий, не похожий на механический агрегат, но очень похожий на человеческое тело. Мистер Беллигейл, по всей видимости, его не заметил, рассматривая темные углы. Но Герти видел отчетливо даже после того, как луч фонаря ушел далеко в сторону.

— Стоять на месте! — закричал истошно Герти, пытаясь пляшущим стволом пистолета нащупать зловещую фигуру, вновь слившуюся с темнотой, — Канцелярия!

Пистолет в его руке вдруг ожил и выбросил из себя три огненных цветка подряд, дергаясь в руках как маленький, но отчаянно сильный зверь, пытающийся обрести свободу. Должно быть, пальцы Герти, нервно сжавшие рукоять, излишне сильно надавили на спусковую скобу. Изнутри донесся визг рикошетов, сменившийся глубокой тишиной, еще гудящей от соприкосновения металла с металлом.

Герти едва не выронил дымящееся оружие из рук. Что если одна из пуль попала в самого мистера Беллигейла?..

Шатаясь от волнения и страха, Герти приблизился к дверному проему и крикнул:

— Мистер Беллигейл!.. В-вы в порядке?

И ощутил невероятное облегчение, когда изнутри донесся знакомый голос:

— Я цел, полковник. Просто выключил фонарь. Погодите минуту, сейчас включится свет.

Он щелкнул каким-то выключателем и непроглядная тьма отсека управления наполнилась серией коротких фиолетовых вспышек. Судя по всему, где-то наверху загоралось множество гальванических ламп. Включались они долго, сердито потрескивая. В последний раз им довелось работать много месяцев назад и теперь, подобно очнувшимся после затяжного летаргического сна организмам, они не сразу вспоминали свое предназначение.

Но еще прежде, чем свет сделался пригодным для глаз, Герти разглядел то, что едва не заставило его вскрикнуть. Посреди помещения лежало распростертое человеческое тело в коричневом шевиотовом костюме. Лежало ничком, беспомощно раскинув руки, и всякая мысль о том, что это не человек, а что-то иное, оказалась безжалостно развеяна еще прежде, чем лампы включились на полную мощность.

— Отличный выстрел, — одобрительно сказал мистер Беллигейл, тоже глядевший на тело, все еще со своим жутким хаудахом в руках, — А у вас твердая рука, полковник. Удивительно метко попали. Точно между лопаток. Небось, набили руку в джунглях, когда охотились на ягуаров, а? Что ж, в наших джунглях подчас можно встретить не менее смертоносных хищников… И этого вы уложили наповал.

Герти ощутил, что кислород, вырабатываемый его организмом, по какой-то причине не поступает в мозг, точно на шею ему накинули прочную и упругую джутовую веревку. Герти хватал ртом воздух, чувствуя горячую пульсацию крови в висках и затылке. Столь сильную, что делалось даже удивительно, как глаза еще остаются в своих глазницах.

— Всего один, — прокомментировал мистер Беллигейл, приближаясь к телу, — И без оружия. Удивительно дерзкий мерзавец, судя по всему. Сейчас мы узнаем, кто это такой.

Он только что убил безоружного. В спину. Герти привалился боком к холодному металлу двери, губы его дрожали, а глаза неотрывно смотрели на крохотную, окруженную излохмаченной тканью, дырку аккурат посередине шевиотового пиджака. Дырка эта все еще курилась дымком. Едва заметным, как от плохо притушенной папиросы.

Это не был полли-бомбист или германский агент. Он не был вооружен и поблизости не было заметно адской машинки с детонатором. Более того, даже от входа Герти видел седину покойника. Какой-то бедолага, быть может, заблудившись в канцелярских тоннелях, забрался в управляющий отсек счислительной машины. Кто-то попросту забыл запереть дверь или же непрошенный гость оказался на свою беду необычайно удачливым, подобрав нужные цифры. Но не успел он сообразить, где оказался, как дверь открылась и на пороге возник полковник Уизерс, чертова канцелярская крыса Уизерс, всадившая пулю ему в спину…

Мистер Беллигейл, не замечая смертельной бледности Герти, присел над телом. Сейчас он как никогда походил на строгого гробовщика, придирчиво оценивающего параметры своего клиента. Отвернув голову покойника, он присвистнул. Свист второго заместителя был протяжен и тонок, как свист жокейского стека, рассекающего воздух.