Гарри Тертлдав - В Низине Страница 15

— Я отлично представляю, каково им приходится, — вздохнула Эвилия, пробежав рукой по своим густым черным волосам. — По-моему, меня уже можно разделывать.

— Ну, надеюсь, не все так плохо, — сказал Рэднал. — Сейчас наверняка меньше пятидесяти сотых, а здесь температура поднимается и выше. Причем на территории Котлован-Парка нет самых глубоких мест Низины. Спуститесь еще на несколько тысяч кьюбитов, и может зашкалить за шестьдесят.

Не-тартешцы застонали; к ним присоединились Тогло зев Памдал и Пеггол вез Менк. Столица Тартеша Тартешем была благословлена сравнительно мягким климатом, температура переваливала за сорок сотых только с поздней весны до ранней осени.

— А какова самая высокая температура, зарегистрированная в Низине? — с мрачным любопытством поинтересовался Мобли, сын Сопсирка.

— Шестьдесят шесть, — ответил гид.

Туристы снова дружно застонали.

Рэднал повел группу вокруг Горького озера, не подходя к нему близко — копыто осла могло пробить солевую корку, порой затягивающую маленькие лужицы; тогда животное споткнется или порежет ногу об острую твердую кромку.

— Ну, все вдоволь нафотографировались? — спросил гид через некоторое время. Не встретив возражений, он про должил: — Тогда возвращаемся в лагерь.

— Погодите. — Эльтзак вез Мартос указал на противоположную сторону Горького озера. — Что там такое?

— Я ничего не вижу, Эльтзак, — немедленно отреагировала его жена. — У тебя, должно быть, галлюцинации… А-а, — сердцебиение спустя нехотя протянула она.

— Это стадо безгорбых верблюдов, — тихо произнес Рэднал. — Постарайтесь не спугнуть их.

Стадо было маленькое — несколько длинношеих самцов, вдвое больше самок, сложением помельче и поизящнее, и молодняк — крохотное неуклюжее тельце на длиннющих ногах. Животные спокойно расхаживали по соляной корке вблизи озера — мягкие широкие копыта не давали им проваливаться — и пили пенистую воду.

— Они наверняка отравятся, — огорченно проговорил Голобол. — Я бы не стал пить эту чудовищную жидкость, даже если бы умирал от жажды. — Его округлое коричневое лицо скривилось в отвращении.

— Да, если бы вы ее выпили, то умерли бы быстрее, чем от жажды. Но одногорбые верблюды эволюционировали вместе с Низиной; их почки поразительно эффективны в извлечении большого количества соли.

— Почему у них нет горбов? — спросила Лофоса. — Крепалганские верблюды — с горбами! — Судя по ее тону, право на существование имело только то, к чему она привыкла

— Я знаю, что у крепалганских верблюдов горбы есть, — ответил Рэднал, — но у верблюдов южной части Двойного континента нет, и нет горбов у этих. Что касается обитателей Низины, думаю, причина в том, что любой кусок жира — а горб есть не что иное, как жир, — лишняя нагрузка при выделении избыточного тепла.

— В прежние времена, до моторов, мы ездили верхом на наших крепалганских верблюдах, — сказала Эвилия. — А ваших безгорбых кто-нибудь приручил?

— Хороший вопрос. — Рэднал улыбкой скрыл свое удивление — у девицы откуда-то взялись мозги! — Вообще-то говоря, это пытались сделать неоднократно. Пока никому не удавалось. Они слишком упрямы, чтобы выполнять команды человека. Если бы мы могли одомашнить безгорбых верблюдов, вы бы сейчас ехали на них — они лучше, чем ослы, приспособлены к передвижению по этой местности.

— Зато уродливее, — вставила Тогло зев Памдал, почесывая своего осла за ушами.

— Не могу не согласиться с вами, свободная… э-э… Тогло зев, — сказал Рэднал. — Животное уродливее и непропорциональнее трудно найти.

Будто оскорбленные словами, которые они слышать не могли, безгорбые верблюды подняли головы и затрусили прочь от Горького озера. Их спины, в соответствии с покачивающейся поступью, двигались вверх и вниз, вверх и вниз.

— В Крепалге верблюдов иногда называют кораблями пустыни, — сказала Лофоса. — Теперь я понимаю, откуда это пошло: на них только посмотришь — и то тошнит!

Туристы рассмеялись. Рассмеялся и Рэднал.

Не всякий мог пошутить на чужом языке. Тогда почему же она ведет себя как набитая дура?.. Впрочем, мало, что ли, умных людей совершают глупости?

— Верблюды ведь могут съесть всю зелень в Котлован-Парке? — спросил Бентер вез Мапраб, обеспокоенный скорее судьбой растений, нежели верблюдов.

— Когда стада разрастаются и представляют собой угрозу для скудных ресурсов Парка, мы производим отстрел, — ответил гид. — Экологическая система здесь очень неустойчива. Стоит ее чуть качнуть, и она долго потом не придет в равновесие.

— А за пределами Котлован-Парка остались еще дикие безгорбые верблюды, Рэднал вез? — поинтересовалась Тогло.

— Буквально несколько маленьких стад, в районах Низины, слишком безжизненных для человека. Мы иногда вводим в стадо посторонних самцов для улучшения генофонда, но берем их из зоопарка, а не из естественных условий. — Стадо быстро удалилось, скрытое из глаз поднятой пылью. — Я рад, что нам представилась возможность их увидеть, хоть и на расстоянии, — не зря боги нам дали телеобъектив. Ну а теперь возвращаемся в лагерь.

Поведение туристов по пути назад казалось Рэдналу странно неестественным. Хотя среди них ехал Пеггол вез Менк, все старательно делали вид, будто это самая обычная экскурсия и ничего страшного не случилось. Впрочем, иначе приходилось бы постоянно оглядываться — ведь твой сосед мог оказаться убийцей.

И все-таки чей-то сосед на самом деле был убийцей. Ничем не выделяющимся из остальных — именно это тревожило Рэднала больше всего. Даже разговор с Тогло зев Памдал не доставлял особого удовольствия. Он не мог представить ее в роли убийцы — но не мог представить в этой роли и никого другого, кроме Дохнора из Келлефа, который был мертв, и четы Мартосов, готовых убить друг друга.

Вскоре Рэднал обращался к девушке «Тогло зев» уже без заминки. Его так и подмывало спросить (но не хватало смелости), с чего она с ним так любезна, даже став невольной свидетельницей его утех с узкоголовыми девушками; тартешцы неприязненно относились к тем, кто давал волю плоти.

Еще он думал, что станет делать, если ночью к нему в комнату придут Лофоса и Эвилия. «Выгоню прочь!» — твердо решил гид. Одно дело — позволить себе сексуальное образование, когда рядом туристы, и другое — когда рядом милиция и Глаза-и-Уши. Хотя это не просто сексуальное образование, а, наверное, самое высшее… Может, не выгонять?.. Рэднал в сердцах стукнул себя кулаком по колену, злясь на собственную слабость.

До лагеря оставалось уже всего несколько тысяч кьюбитов, когда его осел внезапно фыркнул и будто оцепенел на негнущихся ногах. «Землетрясение!» — слово прозвучало одновременно на тартешском и других языках. Почва дрогнула и задрожала. Рэднал с удивлением увидел, что супруги Мартос, не сходя с ослов, прижались друг к другу.