Сакс Ромер - Рука доктора Фу Манчи Страница 17

— Смит! — крикнул я, но вместо крика из губ моих вырывался лишь хриплый шепот: — Смит! Веймаут!

Слова звучали все отчетливей и громче по мере моих дальнейших попыток — и наконец последнее «Веймаут!» я выкрикнул срывающимся фальцетом.

Дверь противоположного номера с треском распахнулась, и я услышал скрежет ключа в замочной скважине. Мгновение спустя в тускло освещенном проеме между гостиной и спальней появилась фигура Найланда Смита.

— Петри! Петри! — тревожно позвал он и остановился посреди гостиной, оглядываясь по сторонам.

Потом, прежде чем я успел ответить, он повернулся, и взгляд его упал на существо, лежащее на полу у изножья кровати.

— Боже мой! — прошептал Смит и прыгнул в комнату.

— Смит! Смит! — завопил я. — Что это? Что это такое?

Мой друг молниеносно повернулся (в то время как в гостиную ворвался Веймаут), увидел меня и отступил на шаг. Потом вновь перевел взгляд на пол.

— Включите свет! — властно приказал Найланд Смит.

Веймаут дотянулся до выключателя, и в спальне вспыхнул свет.

На ковре, раскинув руки с судорожно скрюченными пальцами, ничком лежал темноволосый человек, и смертельно-бледный профиль его казался еще бледней на фоне ярких узоров ковра.

Человек был без пальто, но в серой рубашке и черных брюках и совершенно не гармонирующих с костюмом грязно-желтых ботинках на резиновой подошве.

Я стоял, держась одной рукой за лоб, смотрел на него и начинал приходить в себя. Поняв мое состояние, Веймаут молча протянул мне фляжку, и я с радостью воспользовался ею по назначению.

— Как, во имя всего святого, попал сюда этот человек? — с трудом выговорил я.

— Да, действительно, как? — повторил Веймаут, обводя спальню изумленным взглядом.

И он, и Смит уже сбросили свои маскарадные костюмы, и теперь потрясенное трио — мы стояли и смотрели на лежавшее тело. Внезапно Смит бросился на колени и перевернул человека на спину. Самообладание уже вернулось ко мне. Я опустился на колени с другой стороны от белолицего существа, чье присутствие здесь полностью выходило за пределы возможного, и принялся рассматривать его с боязливым любопытством, ибо человек сей, если еще не умер, то явно находился при смерти.

Он был довольно хрупкого телосложения, и первое сделанное мной открытие удивило и озадачило меня. То, что показалось мне с первого взгляда темными волосами, являлось на самом деле париком! Короткие черные усы незнакомца тоже были накладными.

— Посмотрите-ка на это! — воскликнул я.

— Я на это и смотрю, — коротко ответил Смит..

Внезапно он встал на ноги, поспешно вошел в гостиную, включил там свет и уставился на тулун-нурский сундук. Я понял, о чем думает мой друг. Но сундук в целости и сохранности стоял на столе в том виде, в каком мы его оставили. Смит раздраженно подергал себя за мочку левого уха и затем снова перевел взгляд на человека на полу.

— Во имя всего святого, что все это значит? — произнес инспектор голосом, приглушенным от волнения и изумления. — Как он попал сюда? Зачем он пришел и что с ним случилось?

— К сожалению, я не могу сказать вам, что с ним стряслось, — ответил я. — Но могу сказать единственное: если не предпринять никаких мер, то минуты его сочтены.

— Может, положить его на постель?

Я кивнул, и мы вдвоем подняли легкое тело и перенесли его на кровать, где совсем недавно лежал я.

Внезапно человек открыл лихорадочно блестящие глаза, вырвался из наших рук и сел на кровати. Он поднес к лицу руки с растопыренными пальцами и уставился на них безумным взором.

— Золотые гранаты! — истерически прокричал он, и на бескровных губах его запузырилась пена. — Золотые гранаты!

Он дико расхохотался и упал на спину, бездыханный.

— Он умер! — прошептал Веймаут. — Умер!

В этот момент из гостиной раздался крик Смита:

— Скорей сюда! Петри! Веймаут!

ГЛАВА XIII

КОМНАТА ВНИЗУ

Вбежав в гостиную, я обнаружил Найланда Смита наполовину высунувшимся из окна, теперь широко раскрытого. Штора была поднята неизвестно кем, и, перегнувшись через подоконник рядом с другом, я успел заметить какой-то блестящий предмет, движущийся вниз по серой каменной стене. Почти в тот же миг он исчез за выступающим карнизом. В крайнем возбуждении Смит отпрыгнул от окна.

— Скорей, Петри! — вскричал он, хватая меня за руку. — Вы оставайтесь здесь, Веймаут, и не покидайте комнату ни под каким предлогом!

Мы опрометью бросились в коридор. Что касается меня, то я совершенно не представлял, куда и зачем мы бежим. Сознание мое еще не прояснилось полностью после пережитого потрясения, и странные слова умирающего человека — «золотые гранаты» — окончательно сбили меня с толку. Очевидно, Смит не слышал предсмертных слов незнакомца, поскольку он хранил угрюмое молчание, пока мы с ним плечом к плечу спускались по мраморным ступенькам в коридор нижнего этажа.

По ужасном своем пробуждении я не понял, какой идет час, но, очевидно, была самая середина ночи. Не встретив никого по пути, мы вбежали в длинный пустынный коридор… Но вдруг одна из дверей по правую руку от нас распахнулась, и из нее торопливо вышла женщина с небольшим саквояжем.

Лицо ее скрывала вуаль, так что разглядеть черты его не представлялось возможным. Однако каждое движение женщины свидетельствовало о крайней степени возбуждения, и возбуждение это заметно усилилось, когда она заметила нас со Смитом, идущих ей навстречу.

Найланд Смит, вслух считавший двери по мере нашего продвижения по коридору, внезапно бесцеремонно схватил женщину за руку, втащил ее обратно в номер, который та собралась покинуть, и плотно закрыл за нами дверь.

— Смит! — начал я. — Во имя всего святого, что вы делаете?

— Увидите, Петри! — резко ответил он.

Он отпустил руку женщины, указал на кресло и жестко сказал:

— Сядьте!

Онемев от изумления, я прислонился спиной к двери и принялся наблюдать за невероятной сценой. До сих пор наша пленница — элегантная дама в изящном дорожном костюме — не произнесла ни слова протеста и даже не вскрикнула.

Теперь же, повинуясь Смиту, который стоял неподвижно, с вытянутой в сторону кресла рукой, она с достоинством села и поставила кожаную сумку на пол у своих ног. Номер, в котором мы оказались, планировкой напоминал наш, но не носил следов длительного проживания. Окно его было широко раскрыто, и на полу лежало странное приспособление, очевидно, из алюминия. Рядом с ним стоял большой открытый саквояж, из которого торчало черное пальто и другая одежда.

— Итак, мадам, — произнес Смит, — не соблаговолите ли вы поднять вуаль?

Женщина молча повиновалась и подняла вуаль затянутыми в перчатки руками.