Прямой контакт - Никита Велиханов Страница 21

Михаил так и не объявился. Следователи из района ещё раз посетили Митяево, со всем пристрастием допросили Андрюху, а не он ли, подлец, пришил любимого брата? Потом ещё раз объехали острова, допросили местных жителей, выясняя, не было ли между братьями какой ссоры. В конце концов стало ясно, что дело пропавшего без вести гражданина М. Горохова зашло в тупик. Труп не обнаружен, никакого состава преступления нет, вдова претензий к брату пропавшего, Андрею, не предъявляет... На том расследование и закончилось.

***

Астрахань, 5 июня 1998 года.

Борисов сыграл подъём в шесть утра; несмотря на яростное сопротивление сонного Ларькина, вытащил его из кровати и заставил делать зарядку. Шеф был «жаворонком» и лучше всего чувствовал себя именно в такую рань, удивляясь на вялое окружающее население.

Позавтракали они в гостиничном буфете какими-то засохшими бутербродами с колбасой и выпили по чашке жидкого кофе. Потом Борисов дал Виталию последние ценные указания, проводил его до вокзала и посадил на автобус.

Астраханский автобус довез Виталия только до Лимана — районного центра, в котором Ларькин битых три часа прождал ещё один автобус. Но и этот автобус шел не в Митяево, а в соседнее, довольно крупное село со странным названием Рынок, от которого до Митяева, как объяснили Виталию, было совсем недалеко — километров пятнадцать, не больше. Ларькин прикинул, что даже при хорошей дороге это как минимум два с половиной часа пешего хода, обреченно вздохнул и, поудобнее ухватив нелегкую поклажу, двинулся в путь. Ему повезло: не прошагал он и получаса, как сзади раздался шум мотора. Ларькин на всякий случай, не очень-то рассчитывая на удачу, проголосовал — машина остановилась.

— Слушай, братишка, до Митяева подкинь!

— Садись, почему же не подкинуть, всё равно туда еду... — без особого восторга отозвался мужик, и Ларькин быстро, пока он не передумал, закинул сумки в кузов, набитый какими-то ящиками и коробками, и залез в кабину.

— А ты чего в Митяево-то едешь? Вроде не местный, — шофер оторвался на секунду от дороги и внимательно посмотрел на Виталия.

— Правильно угадал, не местные мы.

— А тут и угадывать-то нечего. Рубашечка белая, брюки отглаженные, сразу видно — городской. Из Астрахани, что ли?

— Угу, — Ларькин кивнул и потянулся за сигаретами. — Будешь?

— С фильтром... Богато живешь, а я все «Астру» курю. Ну, давай попробуем твои. — Водитель закурил и, зажав сигарету в зубах, протянул Ларькину руку. — Сергей.

— Виталий... А ты сам-то из Митяева?

— Да нет. Я в Лимане живу, шоферю помаленьку. Вон, видишь, товар в ларёк везу... А чего в Митяево едешь? Икорки, небось, прикупить? Так я подскажу, где получше и подешевле. Сейчас ведь знаешь, народ какой пошёл — один на совесть засолит, нормально, а другой столько соли наложит, что обопьешься потом.

— Да я не за этим еду. Я вообще-то в университете работаю, диссертацию пишу — вот еду фольклор собирать.

— Чего?

— Ну, фольклор — сказки всякие, предания, обряды...

— Тосты... На Шурика вроде не похож, — засмеялся Сергей. — Какие уж теперь сказки... Может старики, только чего-нибудь наплетут.

— А ты вообще-то народ здешний хорошо знаешь?

— Да знаю, конечно, кое-кого. Тебе зачем? — Сергей докурил сигарету с фильтром и потянулся за родной «Астрой». — Слабоват у тебя табачок, своё как-то привычнее.

— Остановиться мне где-то нужно, не подскажешь, у кого можно?

— Господи, да у всех, считай, можно: деньги только плати и живи. С деньгами-то у народа плохо стало, зарплату вовремя не платят, вот они и живут на подножном корме. С одной икры и барыш... Вот хоть к Григорьевне попросись, живёт она одна, старика своего схоронила, дети в город уехали, а дом большой, на четверых рассчитанный. Я тебе, как приедем, дом её покажу.

Митяево оказалось больше, чем представлял его себе Виталий. Дома были почти все как на подбор одинаковые: деревянные, одноэтажные, крашенные зелёной или голубой краской. Деревьев почти не было, и на огородах, которые были около каждого дома, зеленели помидорные кусты, огуречные плети и ещё какие-то нехитрые овощные культуры. Берега, к величайшему сожалению Виталия, мечтавшего с ходу окунуться с дороги, видно не было. Оказалось, что до него ещё нужно идти около двух километров. Из достопримечательностей в глаза бросался сельсовет с развивающимся над ним помятым триколором и застекленный торговый ларёк, ничем не отличающийся от тех, которые встречались Виталию на каждом углу в Москве.

— Вон, видишь зелёный домик с красной крышей? Вот там Григорьевна и живет. Можешь сказать, что от меня. Ну, всё, пока, — Сергей протянул Ларькину руку и принялся разгружать свои ящики и коробки.

Виталий дошел до указанного Сергеем дома и осторожно постучал.

— Анна Григорьевна, можно к вам?

За дверью была тишина. Ларькин постучал ещё раз, потом толкнул дверь и вошел внутрь.

— Эй, есть здесь кто?

В доме никого не было. Виталий в нерешительности постоял несколько минут, переминаясь с ноги на ногу, потом его осенило заглянуть на огород. Отворив калитку, Виталий увидел пожилую женщину в цветастом халате, склонившуюся над грядкой.

— Извините, вы Анна Григорьевна?

Женщина разогнулась и, прикрыв ладонью глаза от солнца, посмотрела на Ларькина. Ей было, по всей видимости, не больше шестидесяти, но темный загар, покрывавший её лицо, подчеркивал светлые паутинки морщин, и в платке, закрывавшем лицо по самые брови, она казалась совсем старухой.

— Да, это я. А что вы хотите?

— Видите ли, я приехал в Митяево на несколько дней, и мне нужна, так сказать, крыша над головой. Не могли бы вы меня приютить — я квартирант спокойный. Мне ваш дом Сергей показал, водитель.

— Ну, что ж, поживи, если человек хороший. А сколько платить будете? — Анна Григорьевна, по всей видимости, ещё не решила, как нужно обращаться к потенциальному постояльцу — на «ты» или на «вы». С одной стороны, видать, интеллигент — вон рубашка какая светлая и очки на носу; с другой стороны, молодой ещё.

— А сколько нужно? — Виталий тут же потянулся за бумажником. — Сколько скажете, столько и будет.

Анна Григорьевна призадумалась. В колхозе, конечно, максимальная зарплата — триста рублей, да и та у председателя. По десяти рублей за день Анну Григорьевну ой бы как устроило. С другой стороны, парень-то, видать, при деньгах — вон