Алексей Троненков - Смоленская площадь Страница 23

— Ой ли! — воскликнула девушка. — У Вас, извините, какое образование?

— Неважно это совершенно! — смутившись, нахмурился Николай.

— Да уж, конечно, что тут особенного! — передразнила его Женя. — Всего лишь экономфак МГИМО, школа бизнеса Сент-Галена и по мелочам несколько «коротеньких» дипломчиков…

— Вы прекрасно информированы, мадемуазель! — ошарашено заметил Николай..

— Я же — в консульском отделе! — удивилась девушка. — А перед нашей встречей я не поленилась «полистать» компьютер. А еще ведь и иную академию заканчивали, не так ли?

— Не без этого. — кивнул Николай, отчаянно наплевав на все правила конспирации и зашифровки. А про себя подумал, неплохо было бы поговорить с тем, кому пришла в голову «гениальная» идея засадить личные дела «липовых» дипломатов в общий файл.

Девушка же ничуть не смутившись, продолжила:

— И, разумеется, превосходные зарубежные связи, которые Вы просто обязаны коллекционировать в процессе командировки. — Она усмехнулась. — Действительно, куда уж Вам с такими данными соваться!

Он ничего не ответил. Он не знал ответа. И, похоже, она и не ожидала от него возражения.

— Я Вам скажу, отчего Вы не уходите. — улыбнулась девушка. — По одной простой причине — Вы не сможете без Вашей разведки! Никогда. Это — Ваш мир…

— «…И Советский Союз, прежде чем развалиться, напихал в голову всяких глупостей, из-за которых теперь болтаешься между небом и землей и не можешь через некий порожек переступить…» — процитировал Николай.

— Тоже… писатель?

Николай кивнул.

— а вот и я не лыком шита! — воскликнула девушка, несколько секунд подумал и с чувством продекламировала. — Значит так,

О, господа…

дальше там, парам-пам-пам, и вот

Вы стали выше, все затмилиСвоим сиянием и величием.Окутав паром безразличияЭпохи разума и света!Презрев все наставления свыше,Стремитесь на вершину мира,Все время падая назад!Туда, где темнота и мрак,Где нету места для рассвета,А виден лишь один закат!

— Примерно так. Не помню, к сожалению автора… То ли Пру…, то ли Тра… Тре… Тро… Фро… Да и не важно. Лихо, а?

— Это все романтика, Евгения! — улыбнулся он. — Чрезвычайно опасная и ненужная сегодня госпожа. Государство, к сожалению, не в состоянии оплачивать свое хобби, а внешняя политика вкупе с разведкой — это ничто иное, как хобби. Чем сильнее государство, тем… Да это очевидно! Многие, очень многие уходят!

— Мне достаточно того, что Вы не уходите! — тихо возразила девушка и снова стала смотреть на реку.

Ее слова отозвались сладкой дрожью где-то в области солнечного сплетения. Он возликовал смутным мыслям и невысказанным словам. Кровь в висках застучала бойкими молоточками.

Но Николай поспешил сменить ставшую почему-то щекотливой для него тему разговора и ненавязчиво начал расспрашивать ее об отце. И тут он услышал такое, что по силе воздействия могло сравниться с добрым ударом копытом шайрского тяжеловоза.

— Мошенник он, мой папочка! — примерно так это прозвучало для ушей ошеломленного разведчика…

…А спустя пару недель, в середине января, девушка познакомила Николая с отцом. Такой стремительности не ожидал даже старый опытный резидент…

— Пап, ты, наверное, помнишь Николая Кузнецова? Он утверждает, вы встречались когда-то!

Директор «Аэробус-Лайнс» несколько секунд морщил лоб, будто бы вспоминая, затем покинул свое рабочее кресло и прошел к центру комнаты, протягивая руку.

— Конечно. Лозанская выставка «Аэро-98», не так ли? Как поживаете, господин Кузнецов?

— Можно просто Николай.

Дипломат пожал протянутую руку, и с удовольствием откликнулся на предложение занять место на двухместном кожаном диване под торшером.

Пока гости усаживались, Раменов исподлобья наблюдал за парой. Они неплохо смотрелись вместе, надо признать. И все же неприятное чувство не покидало Алексея. Безо всяких на то оснований, он не мог избавиться от убеждения, когда Женя покинет его, он умрет. Ни больше, ни меньше. Откуда и когда это ощущение в нем укрепилось, Алексей сказать не мог. Это было на уровне подсознания, мысли, никогда не оформленные в виде таковых. И судя по всему, момент этот не за горами. А ему еще столько надо сказать ей…

Но в этот момент у Раменова появился новый повод для тревоги — он поймал на себе короткий, словно молния, пристальный взгляд дипломата. За свою жизнь Раменов достаточно насмотрелся подобных взглядов, острых, как стрела и проницательных, как рентген.

А если припомнить маленькие и совсем незначительные фактики последнего времени… О! Совсем незначительные, но тем не менее… То денежные переводы в банке задерживают… да и вопрос с гарантией банка по аккредитиву как-то странно завис… И это в отношении одного из самых лучших клиентов — фирмы Раменова, коей лично занимается один из членов правления банка!

Определенно, нужно будет навести более подробные справки об этом Кузнецове… возможно придется задействовать Москву… Ничего, пусть тоже поработают — не все же халявные бабки срубать!..

Николай совершенно не обратил внимания на душевные переживания хозяина, взгляд его привлекла красивая настольная рамка.

— Это Женя?!

Николай во все глаза смотрел на небольшую, словно обрезанную под размер портмоне черно-белую фотографию. Маленькая девочка, похожая на маленького медвежонка в своей темной шубке. На голове — меховая шапочка с длинными завязочками, на концах которых висели меховые шарики. Шарфик подпирает румяные от мороза щечки. Но глаза!.. Большие, огромные глаза… Глазищи, чуть сощуренные от морозного ветра. Глаза, в которых читается вся мудрость человечества.

Они притягивали.

Завораживали.

От них невозможно было оторваться, так неестественно взрослыми выглядели эти спокойные, чуть грустные глаза на лице малютки…

Николай вздрогнул от неожиданного звука голоса Евгении:

— Какая смешная, не правда ли…

…И спустя два всего два месяца Николай не может представить свою дальнейшую жизнь, если в ней не будет невысокой девушки с короткой стрижкой и лучистыми глазами.

Эта мысль пульсировала в нем каждый день. Справедливости ради следует заметить, девушка полностью разделяла его чувства. Они не отдавали себе отчета в происходящем с ними, просто им было хорошо друг с другом. После работы они садились в автомобиль Николая и уезжали из города, или до поздней ночи бродили по тихим узким историческим улицам…