Господин судья - Mikka Hope Страница 29

— Профессионалку?

— Можно и её. Раньше на это никто не обращал внимания, потому что у вашего предшественника с этим были проблемы, а теперь это станет подозрительно.

— А почему проблемы были?

Я махнул рукой предлагая Клаусу сесть на небольшую скамейку, чем он и воспользовался.

— Он дружил с сыном герцога Филиппа. Двое молодых людей носились по вечеринкам и занимались не самыми лучшими делами. В ходе одного такого вечера новоявленный герцог был кастрирован.

Я приподнял брови.

— Ничего себе.

— Тогда его батюшка только что умер. Пришлось герцогу Сайману как-то выпутываться из этой тупой ситуации. Вот после этого и испортился у герцога характер. А потом случилась беда с Алишей. Я ничего не хочу сказать, девушка она отвратительная, но сын Филиппа её соблазнил, а ведь ей было всего тринадцать.

Я задумался, Георг стал герцогом в двадцать шесть лет, едва перешагнув первое совершеннолетие. Если у Филиппа были свои планы на власть, то такое положение вещей укладывалось в рамки плана, которого я не знаю. Алише сейчас что-то около семидесяти. Тиган и того младше.

— Ладно, — сказал я Клаусу. — Вызывай свою профессионалку.

— Сейчас я позову одну из девочек матушки Марты.

Проституция тут легальна. Содержатели притонов платят налог за каждую девочку, что работает на них. Условием нормальной работы и отсутствия проблем является здоровье работниц. За распространение заразы могли и на каторгу отправить.

Женщина приехала моментом. Это была молодая особа с огненно-рыжими наверняка крашенными волосами и шикарной грудью. Она улыбнулась и сказала:

— Вы, господин герцог, не волнуйтесь. Мне проблему описали. Я справлюсь.

Я чувствовал себя малолетним придурком, который в первый раз оказался с женщиной. Но думать мне не дали. Справилась она в самом деле великолепно. Через пару минут я забыл о дурном Пьере и о том, что он мне в штаны забрался.

— Вы зовите, если что, — сказала она уходя.

Впервые за столько времени я спал в эту ночь совершенно спокойно и не думал о себе, как о несчастной женщине, которую сломали и выплюнули.

Утром я вызвал помощника и показал ему клеймо.

— Мне нужны все сведения о владельце этого клейма.

Сведения мне принесли через пару часов. Владельцем клейма был один не очень богатый ювелир, который жил в пригороде столицы.

— Ваша Светлость, мастер был не очень умелым. Заказов у него всегда было мало. А тут соседи сказали, что он стал говорить, что теперь он будет богат и станет делать украшения для самого императора. Но допросить его нельзя. Дом сгорел вместе с его обитателями.

— А что с нападением на меня? Где дело?

— Я не знаю.

— Выясни немедленно.

Помощник выскочил из кабинета. У него свои способы добывать информацию. Я в это не лезу, но если нужно, информация будет у меня в кратчайшие сроки. Я не успел даже прочитать пары листов, когда он вернулся.

— Ваша Светлость, сегодня в полдень, нападавший на вас человек будет казнён.

Я посмотрел на него с недоумением.

— А где приговор? Он должен быть вынесен императором.

Я быстро поднял экран и связался с Максимилианом, в надежде, что меня не пошлют. Уже через час казнь, которая должна была произойти по приказу Саймана, была отменена. Слушать, как император распекает герцога за самоуправство я не стал. Максимилиан точно не простит ему такого. Нападение на герцогов расследуется канцелярией императора. Он же выносит приговор по этим делам.

Максимилиан ничем не выдал то, что узнал о заговоре герцогов. Он вёл себя как прежде, собирал нас, требовал отчётов. Только иногда в его глазах мелькало нечто такое, что заставляло нас напрягаться. В один такой день он сказал:

— Я нашёл бумагу отца, в которой указана невеста герцога Георга ди Монтельфи.

Он вытащил из стола лист бумаги, подписанный прежним императором и показал нам.

— Что-то менять я не вижу смысла.

— И кого ему приготовили? — спросил Филипп.

Максимилиан усмехнулся и прочитал:

— Милия де Бёрк. Ваша родственница, герцог Якоб.

Тот сморщился.

— Она мне такая же родственница, как и вам. Дочь моего вассала.

Я эту девушку не видел, а если и видел, то не помню. Так что даже представить не могу, кого мне выбрали в жёны.

— Она приедет в столицу через неделю на праздник. Там и сообщим об этом.

Остальные на меня покосились. Я себя вёл так, словно ничего необычного не случилось. На выходе я остановил Филиппа.

— Погодите Филипп.

Он посмотрел на меня с презрением. Когда все разошлись, я сказал:

— Что я вам сделал, герцог? Я понимаю мой предшественник, но даже там можно было понять человека. Благодаря вашему сыну едва не прекратил существование род. Но я к той истории не имею ни малейшего отношения.

Филипп окатил меня презре6нием.

— Я не понимаю, о чём выговорите.

— Как хотите. Но помните, коронационные регалии связывают не только правителя с народом и империей. Не только Максимилиан не может ничего нам сделать, но и мы ему тоже. Это заложено в суть плетений в этих артефактах. Потому-то и погиб он, хотя правитель ничего не мог сделать. Не попадитесь и вы в такую ловушку.

Филипп посмотрел на меня и процедил:

— Я не понимаю, о чём выговорите.

Он развернулся и стал спускать по лестнице, и только тогда я заметил, что нас слушал Сайман. Он подошёл ко мне и спросил:

— Вы в этом уверены?

— Да, герцог. Не попадитесь в ловушку нашему ушлому Филиппу. Что-то его длинного носа становиться слишком много. Зачем вы устроили представление с короной?

— Меня попросили только поддержать.

— Ювелира, который сделал корону, сожгли вместе с семьёй. Надеюсь, вам не нужно ничего больше говорить.

Сайман посмотрел вслед Филиппу и нахмурился.

— Спасибо вам.