Джейн Кренц - Глубже некуда Страница 43

Изабелла несколько минут обдумывала эту мысль, потом подошла к окну на другой стороне комнаты. И как раз увидела, что Фэллон идет обратно от бакалейной лавки. Но возвращался он не в контору, а затерялся дальше среди деревьев, направляясь к скалам по тропинке, ведущей от Коува.

Еще одно нарушение заведенного порядка.

Изабелла повернулась, схватила плащ с вешалки и выскочила за дверь.

Достигнув вершины утесов, Изабелла увидела Фэллона. Он уже спустился на каменистый пляж, направляясь к Пойнт на краю Коува. Джонс шел, глубоко засунув руки в карманы. Даже с такого расстояния Изабелла чувствовала сильное мрачное напряжение, витавшее вокруг него в воздухе.

Она осторожно сошла по крутому спуску. Сыпучий щебень скользил под подошвами. К тому времени, когда она спустилась по тропинке, Фэллон был уже около Пойнт. Изабелла сделала короткую передышку, чтобы открыть чувства. Фэллон светился в ледяном пара-тумане. Но потом его окутало этой субстанцией.

Изабелла шла за ним, прокладывая путь между лужами, оставленными отливом, и выступающими камнями. Из-под ног убегали маленькие крабы и вспархивали остроклювые ржанки.

Она знала, что Фэллон не мог слышать ее приближение в реве прибоя, но он, должно быть, почувствовал ее присутствие, потому что повернулся и подождал ее.

Подойдя ближе, она рассмотрела его помрачневшее лицо и темные тени в глазах.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

Изабелла не обратила внимания на грубый тон.

— Ты что-то важное получил с почтой? — спросила она. — Что-то, что ждал последнюю пару дней.

Несколько секунд ей казалось, что он не ответит. Потом взгляд его устремился к горизонту.

— Да, — наконец выдавил Фэллон.

— Ты мне можешь сказать, что именно? Или это чересчур личное?

Фэллон вынул из кармана коробку и посмотрел на нее:

— Я получил кольцо.

Ее пронзила тревога, когда она расслышала мужественное смирение в его голосе. Видимо, кольцо было связано с чем-то весьма тягостным.

— Чье это кольцо? — тихо спросила она.

— Оно принадлежало человеку, который умер три года назад. В прошлом году я получил его часы. За год до того мне прислали фото его гроба.

Она всмотрелась в застывшее мужественное лицо:

— Что происходит, Фэллон?

— Кто-то хочет удостовериться, что я ничего не забыл.

— Не забыл что?

— Что я убил своего друга и партнера.

Глава 20

Они сели на большой валун перед бушующим прибоем. Держа рукой в перчатке перстень, Фэллон изучал оправленный в черный металл зеленый камень.

— Его звали Такер Остин, — произнес Фэллон. — В то время мы оба работали агентами в «Джи энд Джи». Тогда агентством руководил мой дядя. Он уже готовился уйти в отставку и передать дела мне.

— Так ты сначала работал простым агентом?

Фэллон пожал плечами:

— Семейная традиция. В тот год мы с Такером вели вместе несколько дел. Из нас вышла крепкая команда, по крайней мере, на какое-то время. У него был «световой» талант высокого уровня.

— Никогда о таком не слышала.

— Наверно, потому что он чрезвычайно редок. Световые таланты среднего уровня манипулируют светом в области нормального спектра. «Призрачно-световой» же талант может читать излучение с темной невидимой части спектра. А вот люди, подобные Такеру, вдобавок могут искажать длины волн и видимого и паранормального излучения таким образом, что способны стать сами невидимыми.

— Правительство разрабатывает самолет-истребитель невидимку, который использует те же принципы, — вспомнила Изабелла. — Чепуха из серии сверхсекретной черной магии. Бабушка разоблачила эту историю на своем сайте несколько месяцев назад.

— Эта новость освещалась во всех научно-популярных журналах и нескольких изданиях газет задолго до того, как появилась на «Айсберге», — сухо заметил он.

— Правда?

Несмотря на мрачное настроение, уголок губ Фэллона чуть приподнялся:

— Как ты понимаешь, раз эта тема обсуждалась в «Нью-Йорк Таймс», то уж большим секретом ее назвать трудно.

Изабелла фыркнула:

— Ну уж не потому что эти тайные махинаторы не прилагали усилий утаить тот секрет.

— Ладно, не стану спорить. Вернемся к моей истории. Такер был особенно полезен для агентства не только потому, что мог стать невидимкой для людей с нормальным зрением, но и для тех, кто мог видеть или ощущать энергию в паранормальной области. Он мог скрывать свою ауру.

— Ух ты. Он мог спрятать ауру от чтецов ауры и охотников?

— Да Такер мог пройти сквозь толпу мощных чтецов и охотников как призрак.

— Понимаю, почему он был так полезен «Джи энд Джи». Он же идеальный шпион, призванный следить за плохишами-экстрасенсами.

— Такер свою работу любил. Чем опаснее она была, тем более его привлекала. Он слыл настоящим адреналиновым наркоманом. Я уже говорил, но повторю: мы с ним составляли хорошую команду.

— Ты что, тоже адреналиновый наркоман?

— Нет. Я скучный парень, ученый-трудоголик. В наших делах я отвечал за расследование и планирование. Определял и составлял список подозреваемых. Такер же внедрялся, чтобы найти улики. Затем мы собирали всё вместе и преподносили на блюдечке дяде. Он решал, передавать ли дело властям, или случай принадлежал к тем, с которыми «Джи энд Джи» справлялось своими силами.

Изабелла кивнула:

— Подобно тому, как мы справились с убийцей в тот вечер в особняке Зандеров.

— Знаешь, иногда такого рода случаи просто взывают взять закон в свои руки, — заметил Фэллон. В его словах прозвучала глубокая усталость. — А это не встречает одобрение.

— «Тайное общество» само обеспечивает порядок, потому что никто не сможет сделать эту работу.

— Подобное существование считалось разумным для «Джонс и Джонс» со времен его основания, — согласился Фэллон. — Хотя я никогда не делился своими мыслями ни с одним из агентов или даже в семье, но временами в самые темные ночные часы я размышлял, а правильно ли такое положение вещей?

Изабелла повернулась к нему:

— Мы оба знаем, что нельзя оставлять парапсихопатов свободно охотиться на людей. Нельзя, если в наших силах остановить их. Власти даже не признают существование преступников с паранормальными способностями. Как могут копы выслеживать плохих парней, а потом преспокойно оставлять их в тюрьме?

— Не думай, что я сам не задавал себе этот вопрос миллион раз, — Фэллон наклонился вперед, оперся локтями о колени и стал вертеть коробочку с кольцом в руках. Он смотрел, как прибой обрушивается на скалы. — Но иногда я сам удивляюсь, Изабелла.