Евгений Константинов - Хобби Сереги Костикова Страница 46

Джип Влада Мохова стоял на прежнем месте. А ведь прошло уже две недели, с тех пор, как его хозяин вынужденно сменил образ жизни и место обитания. Вот кому в Застолье должно было быть хуже всего. После того, как Влад сообщил ему код банковской карточки, Серега, как договаривались, объяснил всем остальным живчикам, чтобы те никоим образом не ущемляли «опластилинившего» соседа – в связи с его моральной травмой и неустойчивой психикой. Что, по сути, было недалеко от истины.

Как и договаривались, скульптор соединил комнату Влада с комнатой Машки, которая стала ему во всем «помощницей». Впрочем, саму Машку такое положение, кажется, вполне устраивало. Другие пожелания Влада скульптор так же не против был исполнить, но пока бывший приятель ничего особенного не требовал. Возможно, как и сам Серега, думал, что рано или поздно, каким-нибудь образом все вернется на круги своя.

А если не вернется? Костиков, хоть и «прикрылся» на время от Артура капитаном милиции, но тот навряд ли забудет о долге Мохова и, скорее всего, еще напомнит о себе.

Не успел Костиков вспомнить об Артуре, как, обозревая с высоты двенадцатого этажа двор, узнал его джип, припарковавшийся рядом со своим близнецом – брошенным джипом Влада. Вышедшего из передней двери совладельца ресторана «Фазан и сазан» Серега тоже узнал, а когда открылась дверь и со стороны водителя, и еще одна – задняя, у него похолодело внутри, – с одним Артуром он бы еще справился, но еще с двумя его помощниками…

Но Артур почему-то быстро забрался обратно в машину, и все двери резко захлопнулись. Все объяснилось просто – к подъезду дома подъехала «Волга» с мигалками, и из нее вышел человек в милицейской форме – капитан Клюев.

– Борисыч, как ты вовремя! – с радостной улыбкой открыл ему дверь Серега.

– Ты почему еще не собрался? – спросил тот с порога. – Давай быстрей, человек ждет.

– Какой человек?

– А, что значит – вовремя? Я же говорил, что быстро приеду. Дороги свободны, ну и…

– Понятно. Так, что за человек?

– Наш человек. Поехали, Шуба, сам все узнаешь…

– Борисыч, ты лучше сперва о своих сегодняшних снах расскажи, – Серега нажал в лифте на кнопку первого этажа.

– Какие там сны! Я после вчерашнего торжества дрых, как убитый, едва на службу не опоздал.

– Точно ничего не видел, ничего не помнишь? – подозрительно спросил Серега.

– Да какая тебе разница? Говорю же, напился вчера, а пьяный я никогда снов не вижу. Серега, я тебя попрошу сейчас в машине вообще ни о чем не говорить. Помолчим, добре?

Дороги действительно оказались на удивление свободны, но, сидевший за рулем сержант, все равно включил мигалку и сирену и несся, как на пожар. Серега, вопреки поговорке про «какого русского», быструю езду не любил и, молча, гадал, зачем понадобился Клюеву.

– Чего так гнали-то? – спросил капитана, выйдя вслед за ним из машины напротив входа в знакомое РУВД.

– Человек ждет. Пройдем-ка со мной быстренько в один кабинет!

– В какой такой кабинет? – нахмурился Серега. – На допрос ведешь, начальник? Борисыч, мы так не договаривались.

– На какой допрос? Почему на допрос? – удивился Клюев и, покрепче ухватив Серегу за локоть, повел по коридору.

– А куда ведешь?

– К шефу моему. У него к тебе дельце…

– По поводу инкассации? – Серега предпринял безуспешную попытку остановить дальнейшее продвижение. – Я стукачом быть не…

– Да причем здесь твоя инкассация! Все, пришли.

Капитан коротко постучал в дверь, украшенную золотистой табличкой, и впихнул Серегу в просторный кабинет с длинным столом, в дальнем конце которого восседал грузный седовласый мужчина в кителе с погонами подполковника. Заводнов – сразу узнал его Серега.

– Товарищ подполковник, вот и наш скульптор Шуба, – доложил Клюев и тут же поправился, – Сергей Михайлович Костиков.

– Отлично, капитан! – одобрительно кивнул Заводнов. – Ну, здравствуй, скульптор Шуба.

– Здравия желаю, товарищ подполковник, – вспомнил армию Костиков. Ему показалось, что в воздухе витает легкий запах алкоголя. Во всяком случае, хозяин кабинета выглядел не совсем трезвым. Оно и понятно – после вчерашнего-то юбилея.

– Проходи, присаживайся. Ты человек гражданский, так что зови меня просто Владимир Иванович, – подполковник чуть привстал и обменялся с Серегой рукопожатием. Только сейчас скульптор заметил на столе прямо перед Заводновым композицию «Рыбацкое счастье».

– Вот, любуюсь, – подполковник взял композицию двумя руками и поднес поближе к лицу. – Я, такое вот дело, очень люблю всякие такие миниатюрные штучки. Только чтобы все действие обязательно происходило на природе, где, отдыхают люди. Собирают грибочки, ловят рыбку, охотятся… Такое вот дело…

– Я тоже, Владимир Иванович, все это люблю, – решился вставить два слова Серега. – Собираю рыболовные и охотничьи марки, значки, открытки, фигурки по этой тематике леплю…

– Да-а-а… Я, собственно, в связи с этим и приказал капитану тебя вызвать. Да ты не шугайся, скульптор Шуба. Конечно же, не вызвать, а пригласить тебя сюда приказал я капитану нашему, Юрию Борисовичу. Порадовал он меня вчера подарочком пластилиновым. Все ведь стараются угодить начальству дорогой пафосной фигней, а тут вдруг приятный такой пустячок. Ты ведь прежде никогда меня, кроме как на фотографии, не видел, так? А слепил будто живого. Да-а-а… Такое впечатление, что я вот-вот окунька поймал и готов за удачу горло промочить, ха-ха…

– Ха-ха-ха, – засмеялся сидевший по правую руку от подполковника Клюев. Серега тоже вынужденно рассмеялся.

– А потом, – продолжил разговорившийся начальник РУВД, – капитан наш, Юрий Борисович про тебя мне рассказал, что лепить такие фигурки у тебя настоящий талант. Что у тебя таких фигурок несколько десятков. Верно?

– Верно, – кивнул Серега, пытаясь сообразить, к чему клонит подполковник. Неужели в связи с исчезновением Влада и Машки? Неужели Борисыч вышел на Артура, и лысый совладелец «Фазана и сазана» убедил капитана в его причастности к этим исчезновениям?

– А еще капитан наш, Юрий Борисович сказал, что ты свои фигурки никому и ни за что не продаешь, и только эту, как исключение, слепил по его большой просьбе.

– Ну, да…

– Да-а-а… – подполковник очень аккуратно поставил «Рыбацкое счастье» обратно на стол. – И тут возникает такое дело…

Серега напрягся, приготовившись услышать что-то очень для себя неприятное.

– Не мог бы ты, скульптор Шуба, по большой просьбе некого Заводнова Владимира Ивановича слепить еще одну композицию?