Всеволод Глуховцев - Пурпурный занавес Страница 53

– Одну минуту, Николай, – вмешался психоаналитик. – Однако ведь и в том, первом случае – улица Заозерная, сказал ты, так?..

– Да.

– Да. Так вот, и в том случае ты объезжал бывшее озеро?

– Тоже водная преграда, хотите сказать?

– Не то, чтобы преграда, но…

Гордеев поразмыслил. Затем пожал плечами.

– Черт его знает, – молвил неуверенно. – Действительно… Здесь реку объезжали. Там – озеро. Пусть бывшее, но все-таки…

Пинский откинулся на спинку своего роскошного кожаного кресла. «Паркер» сделал в пальцах сложный вольт.

– Все-таки?.. – повторил он с полунамеком.

Николай заворочался, закряхтел от умственного напряжения.

– Все-таки… Озеро, река – близость воды? Это общее, вы хотите сказать?

Психолог неуловимо сыграл взглядом:

– Я пока тоже размышляю вместе с тобой. Пытаюсь отыскать некие закономерности. Вот, кажется, что-то любопытное начинает проступать…

– Так, – голос Николая окреп. – Близость воды. В обоих случаях. К чему бы это?

– Ты меня спрашиваешь?

– Ну, в каком-то смысле. Тоже вроде того… рассуждаю вслух.

– Очень хорошо. Мозговой штурм продолжается, верно?.. А коли так, то вот что: припомни-ка название тех улиц, которые фигурировали в обоих заказах.

– Да и припоминать нечего, – отмахнулся Николай. – В первый раз ездили с Заозерной на Шерстомойную, а сейчас… это была Третья пристань, а там – Заливная…

Говоря это, Николай смотрел на Пинского и видел, что у того в глазах все играет знакомый неуловимый юморок: ну что, мол, друг ситный, неужто все еще не дошло до тебя?.. Гордеева это задело, он весь собрался, наморщил лоб:

– Что общего, вы имеете в виду?

Обратный пируэт «паркера»:

– Хотя бы.

– Что общего, – Николай крепко сцепил руки. – В названиях? Пристань… Шерсть моют где-то… Ну, Заливная, понятно: наверно, на том месте заливной луг когда-то был, который в половодье топило. А Заозерная…

– Ключевое слово – половодье, – лукаво перебил Пинский.

– Половодье? Почему?.. А?! Опять вода? – догадался Николай. – Точно! – догадка просияла совсем ясно. – Все понял. Названия всех улиц так или иначе связаны с водой! Пристань у воды, шерсть моют, опять вода… Заозерная, Заливная!..

Александр Яковлевич чуть прищурился.

– Но ведь, – Гордеев развел руками, – это более чем естественно. Тут река, там озеро… было – ясно, что и названия поблизости соответствующие. Разве что Шерстомойная выбивается из ряда, но это можно и на случайность списать.

– Случайность – непознанная закономерность, – напомнил Пинский. – А в нашем деле – мы уже говорили – закономерность начинает проступать все отчетливее…

Николай энергично почесал в затылке.

– Александр Яковлевич, – начал он. – Вы что-то знаете…

– Угадываю! – Пинский вскинул палец. – Это верно. Но я думаю, что и ты сейчас поймешь, к чему я. Ты уж извини, может показаться, что я темню, но я хочу, чтобы ты сам сообразил. А я уверен, ты это сделаешь. Здесь достаточно связать два факта: сходство этих двух заказов и…

Он выжидающе недоговорил.

Гордеев нахмурился:

– И мою встречу с Глухаревским?

Пинский полуприкрыл глаза в знак согласия.

Это приободрило Николая.

– Так, так, – забормотал он. – Какая связь?.. В заказах все крутилось вокруг воды. Глухаревский… Глухаревский…

И – точно вспышка магния в голове! Николая словно вышибло из кресла.

– Слушайте! – вскричал он. – Слушайте!

Психолог с улыбкой молча смотрел на «ассистента».

Тот с размаху сел. Кресло жалобно крякнуло.

– Нет, Александр Яковлевич! Как я сразу-то не просек!

Действительно, символика, связанная с водой, объединяла не только эти два странных заказа. Но и финальную их часть – Глухаревского! Во всех походах Николая по писательским подсознаниям только один раз фоном действия служила стихия воды, и это было именно в случае с Глухаревским!..

– …стихия воды, стихия воды… – как заклинание твердил Гордеев, раскачиваясь взад-вперед на кресле – и тут его поддела еще одна мысль: – Да! А ну-ка… Александр Яковлевич, у вас ведь даты рождения всех пятерых есть?

– Разумеется, – Пинский приподнял правую бровь: не очень понимая, к чему это?.. но тут же все догнал – умный все же был, собака. – Ах, вот что… Хочешь узнать, кто у нас господин Глухаревский по гороскопу?

– Точно так. По зодиакальному.

– Минуточку…

Пинский отложил «паркер», раскрыл ноутбук, пощелкал по клавиатуре.

– Минуточку, минуточку… – повторял он. Затем хмыкнул – громко, со значением, и взглянул на Гордеева.

– Что? – не утерпел тот.

– Все верно, – ответил аналитик. – Сочинитель наш по гороскопу – Рыбы, водный знак.

– Стихия воды… – в который раз пробормотал Николай и издал такой глубокомысленый звук: – М-м?..

– Да, но это не все, – весело сказал Пинский. – интересна и сама дата рождения. Что за день, как ты думаешь?

Теперь пришла очередь хмыкать Николая:

– Двадцать девятое февраля?

– Именно! – в веселье врача сквознула какая-то нервная нотка.

– Касьянов день, – Николай улыбнулся.

Пинский тут же подхватил:

– На что Касьян не взглянет, все вянет!..

Гордеев засмеялся:

– Ну, Глухаревский-то не увял. Здоровый дядя. Да и материально явно процветает.

– Да уж… – Александр Яковлевич вздохнул. – Послушай, Николай, а ты как эти заказы получаешь? Вообще, какова технология дела?

– Через диспетчера, – Николай пожал плечами. – Все звонки клиентов идут к ней, а она распределяет уже по водителям, звонит нам: одному, другому…

– Диспетчер – женщина? – лишне уточнил хозяин кабинета, ибо и так все было ясно.

Николай только кивнул.

– Та-ак… – Александр Яковлевич задумчиво провел двумя пальцами над верхней губой, словно поглаживая несуществующие усы. – Скажи, Коля, а ты все время с одной и той же… гм, с одним и тем же диспетчером работаешь?

– Ну да. С тех пор как начал извозом заниматься.

– Угу… А кстати, что тебе мешает работать без диспетчера? Дал объявление в газету – и вперед…

Николай покачал головой:

– Невыгодно. Она ведь не только звонки принимает. Сама звонит по базам, по магазинам там, ищет клиентов… Находится в активном поиске, так сказать. Нам, водилам, этим заниматься некогда.

Пинский кивнул, хотел что-то сказать, но Николай заторопился:

– Погодите, погодите, Александр Яковлевич! Вы… Я что хочу сказать: получается, что эти заказы были мне такими наводками на Глухаревского. Такие косвенные намеки на стихию воды… Но тогда что же получается! Диспетчер, Тамара Михайловна, она…

Не договорив, Николай уставился на хозяина кабинета.

Тот понял, соединил перед собой кончики пальцев.

– Опять-таки, давай попробуем заняться анализом, – промолвил он рассудительно. – Что мы имеем: твои поездки по заказам опосредованно, символически наводили тебя на Глухаревского. Наводили-наводили, и навели. Так?