Ольга Роговая - Солнце в созвездии Льва Страница 6

Эмоции были так велики, что она устала, но как только прикрыла глаза, перед мысленным взором возникали светящиеся огни, вращающиеся в такт мелодии. Усилием воли она заставила себя смотреть вперед, но и это не помогало, все происходящее на сцене пульсировало в ритме напева. Она видела Принца стоящем на одном колене, жреца с мечом в руке, но уже ничего не понимала, все мелькало, молниеносно менялось, качалось в такт волшебного заклинания.

Картина, происходившая на сцене, теряла яркость и четкость, перед глазами все плыло, звуки стали пронзительными до боли в ушах. У Василисы возникло такое ощущение, что она смотрит на происходящее через толщу прозрачной воды, в которой, к тому же, отражаются разноцветные круги. Я потеряла линзы, решила она. По мере того, как напев усиливался или затихал, картинка перед глазами то теряла четкость, и она не могла отличить одного человека от другого, то обретала вновь. Вдруг она видела совсем близко глаза жрицы с узкими, как у хищника зрачками. Василиса осознавала, что присутствует при чем-то важном, необычном, и в тоже время неуловимом, как содержание заклинания на чужом языке, но сконцентрировать внимание не могла.

Неожиданно у нее свело живот так, что Василиса согнулась. Когда она подняла глаза на соседа, то в страхе отпрянула. Черная маска скрывала верхнюю часть лица, а вся нижняя состояла из огромной челюсти, которая странным образом двигалась, рот был неприятно перекошен, и из него вылетали вместо слов нечленораздельные звуки. Он со всего размаха ударил Василису по лицу, а затем стал избивать. И все гости, которые теперь стали похожи на чудовищ, повскакали с мест и кинулись ее бить. Это были длинные тонкие люди с головами комаров и множеством рук, крокодил на двух ногах, низкое и широкое чудище с головой дятла, женщина, похожая на свинью.

Этого не может быть, мелькнуло в ее голове. Василиса хотела закричать, позвать на помощь, но удары посыпались со всех сторон. Ее били кулаками, пинали ногами, ударяли клювами, а потом стали рвать на куски. Она уже давно валялась на полу в проходе, пытаясь закрыть голову руками, а какой-то здоровый молодец бил по ней железным молотком. Василиса чувствовала, что голова уже в нескольких местах раскололась, и какая-то вязкая и липкая жидкость течет по лицу. Василиса, делая последние усилия, залезла под стол, но сотня маленьких стрел сразу впилась в тело. Василиса с ужасом видела, что стрелы торчат из рук, груди, живота. Она попыталась выдернуть хоть одну, бесполезно. Она с трудом поднялась на четвереньки, да так и стояла, качаясь, как больное животное, уже не сомневаясь, что перешагнула за грань безумия, в реальном мире этого быть не могло. Страдания становились нестерпимыми. Но когда она увидела на полу свои глаза, вывалившиеся из глазниц, то совсем онемела от ужаса. Василиса стала судорожно хватать их руками, а они, как скользкие головастики, выскальзывали и не давались. Ее охватила такая паника, что боль разодранного в клочки тела, не шла ни в какое сравнение.

Как же я буду рисовать без глаз? Мелькало в дребезжащей голове.

Даже под столом, страшные уроды старались достать ее руками или ногами, наконец, одному особенно старательному это удалось, удар пришелся в живот, и Василиса упала. Её вырвало, слабость была такая, что встать она не могла и валялась на грязном полу.

Василиса точно знала, что умерла.

Неожиданно, впереди возник свет, он манил, звал, возвращал силы, заставлял проснуться. Она попробовала подняться, придерживаясь за стул, но тут гости, превратившись в собак, кинулись на нее. Василиса вскочила. С испуга, она побежала не к двери, через которую вошла, а в противоположную сторону, не соображая, зачем она это делает, стала судорожно шарить по стене, и вдруг нашла потайную дверь, через которую и выбежала из дом.

Она оказалась в саду на узкой бетонной полоске, а прямо перед ней высокие заросли сирени без всякого просвета.

Разве бывает такой вход, с удивлением думает Василиса и оглядывается назад: никакой двери нет, ровный кирпич. Размышлять о том, как она смогла просочиться сквозь каменную стену, или о чудесах современной техники, было не когда, и Василиса стала пробираться сквозь кусты, за которыми сразу росли камыши, под ногами захлюпала вода. Озеро, заросшее камышом, поняла Василиса. Она сделала несколько шагов вперед, озеро глубже не становилось. Василиса пошла быстрее, раздвигая руками камыши и стараясь ставить ноги на кочки, вскоре она миновала озеро и оказалась перед залитой лунным светом, лужайкой. Ближние к поляне деревья были светлы, а дальше все тонуло во мраке, сливаясь в одну сплошную массу темного и страшного. От огромного раскидистого дерева на поляну падала длинная тень. Василиса пошла по поляне. В это время порыв холодного ветра, закачал деревья, наклонил цветы, и странное дело, тень на поляне сразу ожила, ветки задвигались, зашевелились, потянулись к ногам Василисы. Вот одна из теней-веток коснулась ее сапог, и будто кто за ногу схватил. Василиса ойкнула, подпрыгнула и опрометью бросилась бежать через поляну. Не останавливаясь, подгоняемая страхом, она перелезла через несколько рядов ровно подстриженных кустиков, и побежала по посыпанной гравием дорожке. Когда из-за деревьев показался олень с раскидистыми рогами, Василиса метнулась в сторону, поскользнулась на яблоках, которые в изобилии валялись в траве, и упала, испугав огромных павлинов. Они распустив хвосты, так громко и противно закричали, что Василиса от страха закрыла уши руками.

– Вот черт, сейчас всех переполошат, – выругалась Василиса, нащупала рукой первое попавшееся яблоко и запустила в павлинов. Те замолчали.

На ее пути оказалась искусственная горка, засаженная хвойниками и всевозможными ползучими растениями, обходить было некогда, и она полезла напрямую. Перешагивая через низкорослый можжевельник, она не удержала равновесие, стала падать, и только в последний момент уцепилась за выступ огромного камня. Чем дальше лезла Василиса, тем круче становилась горка, превратилась в самые настоящие горы с отвесными скалами, крутыми спусками и подъемами. Она потеряла счет времени, ей уже казалось, что она ползает по этой горе вечность, наконец, она выбралась на равнину.

– Понастроили, – ругалась Василиса.

Сразу за горкой она попала в розарий. Арки из плетущихся роз, дополнялись кустовыми розами всех размеров. Определить цвет цветов в темноте она не могла, но запахи были настолько сильны, что у Василисы кружилась голова.

Неожиданно она оказалась перед невысоким забором, доходившим ей до подбородка. Василиса привстала на цыпочки, но так и не смогла разглядеть, что же там находится. Не долго думая, ухватившись за верхнюю перекладину, она подтянулась, перекинула ногу и оказалась верхом на заборе. Ее взору предстали горы песка, щебня, глины, сложенные стопкой бревна, какие-то вещи, прикрытые брезентом, разбросанные инструменты и техника.

Здесь, что-то строят, догадалась Василиса, значит должен быть выход на улицу, что бы завозить материалы. И она спрыгнула на кучу песка, что была прямо под ней. Но как только она приземлилась, нога подвернулась, и Василиса покатилась под уклон, увлекая за собой песок. Она даже не успела испугаться, как оказалась на дне котлована, а песок все продолжал сыпаться. Василиса вскочила, прижалась к противоположному краю ямы, отплевываясь, вытирая лицо, отряхивая одежду, волосы. Песка было так много, что она решила, что без труда выберется наружу по пологому склону, который теперь поднимался от дна котлована до вершины песчаной кучи.

Она сделала шаг и провалилась по колени, а сверху опять посыпался песок. Пока она вытаскивала одну ступня, вторая сползала ниже, и ей никак не удавалось продвинуться, ну хоть чуточку вперед, каждое движение, вызывало новый обвал песка. Через несколько минут, она совсем выдохлась, и мечтала только об одном, растянуться на дне котлована до прихода рабочих. Она, наверное, так и сделала бы, если бы не страх, что ее дома утром хватится мать, да и кто знает, что за рабочие в этом странном доме. Она была совершенно сбита с толку всем происходящим. Такого быть не могло. Василиса опустилась на четвереньки и по-черепашьи медленно поползла вверх, прилагая огромные усилия. Только скатившись с противоположного склона на землю, она облегченно вздохнула.

– Не двор, а настоящая пустыня, – громко выругалась Василиса, и, вспомнив искусственную горку, добавила, – с горами в придачу.

Ворота на улицу действительно были, только они оказались запертыми на огромный висячий замок. Поискав и не найдя другого выхода, Василиса перелезла назад в сад, так как взобраться на двухметровую кирпичную стену, огораживающую участок от дороги, не стоило даже и пробовать.

– Где же эта калитка?

Василиса озиралась по сторонам. Теперь она ненавидела этот сад, боялась, ожидая появления из-за каждого дерева мертвеца с косой, или, еще хуже, гостей Принца. Страх перерастал в естественное желание выжить. От быстрого бега, она прерывисто дышала ртом, сердце бешено колотилось, тело дрожало от напряжения, чувства обострились до предела. Она прекрасно различала в темноте все предметы, а по запаху могла определить, где находятся посадки роз и откуда тянет еле уловимым ароматом хвои, и вдруг поняла, что дрожит не от страха, а от бешенного желания – победить. Это состояние ей было не знакомо, никогда раньше ей не приходилось бороться за свою жизнь.