Айзек Азимов - Загадки Азимова (Сборник рассказов) Страница 8

Успел только удивленно выкрикнуть, и два человека набросились на него, вытолкнули вслед за ним цилиндр и закрыли дверь.

Он молча присоединил цилиндр к клапану мотора и вслушался в негромкий шелестящий звук: это гелий заполнял внутренности, медленно вымывая абсорбировавшийся радиоактивный газ во всеприемлющую пустоту космоса.

Потом любопытство победило благоразумие, и он сказал:

– У вас на борту силиконий, капитан. Большой.

Капитан медленно повернулся к Вернадски. Сказал голосом, лишенным всякого выражения:

– Правда?

– Я его видел. Нельзя ли взглянуть еще раз?

– Зачем?

Вернадски начал упрашивать.

– Послушайте, капитан, я на этой скале больше полугода. Прочел все, что мог об астероидах, значит и о силикониях. И никогда не видел даже маленького. Имейте сердце.

– Мне кажется, вам нужно работать.

– Гелий будет промывать еще несколько часов. Мне нечего тут делать. Как у вас оказался силиконий, капитан?

– Домашнее животное. Некоторые любят собак. Я – силикониев.

– Он говорит?

Капитан покраснел.

– Почему вы спрашиваете?

– Некоторые из них разговаривают. Даже могут читать мысли.

– Вы кто? Специалист по этим проклятым штукам?

– Я о них читал. Я ведь сказал вам. Ну, капитан. Позвольте мне взглянуть.

Вернадски сделал вид, что не замечает пристального взгляда капитана и появившихся у него по бокам двух остальных членов экипажа. Каждый их троих был крупнее его, тяжелее, каждый – он был в этом уверен – вооружен.

Вернадски сказал:

– А что такого? Я не собираюсь его красть. Просто хочу посмотреть.

Возможно, незаконченный ремонт сохранил ему жизнь. А может, видимость оживленной и почти тупоумной наивности сослужила ему хорошую службу.

Капитан сказал:

– Ну, ладно, пошли.

Вернадски пошел за ним, мозг его напряженно работал, пульс заметно участился.

Вернадски в благоговейном ужасе и с легким отвращением смотрел на серое существо. Он и правда не видел раньше силикония, однако видел трехмерные изображения и читал описания. Но в реальной близости есть нечто такое, что не передают никакие изображения и описания.

Кожа – маслянисто-гладкая серость. Движения медленные, как и полагается существу, живущему в камне и наполовину состоящему из камня. Под кожей не видны движения мышц; движется кусками, когда тонкие пластинки камня передвигаются относительно друг друга.

Яйцеобразная форма, закругленная вверху, сплюснутая внизу, с двумя наборами отростков. Внизу радиально размещенные «ноги». Их шесть, и они заканчиваются острыми кремнистыми краями, укрепленными металлическими включениями. Эти острые края разрезают камень, превращая его в съедобные порции.

На плоской нижней поверхности, скрытой от взгляда, если силиконий не перевернут, находится единственное отверстие в его организм. Расколотые камни просовываются в это отверстие. Внутри известняк и гидраты кремния вступают в реакцию, высвобождая кремний, из которого состоят ткани этого существа. Отбросы выходят в отверстие в виде твердых белых экскрементов.

Как ломали себе головы экстратеррологи над происхождением гладких булыжников, которые встречались в углублениях на поверхности астероидов, пока не были обнаружены силиконии! И как они дивились тому способу, которым эти создания заставляют силикон – кремнийорганический полимер с добавочной углеводородной цепью – выполнять так много функций, которые в земном организме выполняет протеин!

В высшей точке спины силикония располагаются еще два отростка, два перевернутых конуса с полостями, идущими в противоположных направлениях; конусы аккуратно укладываются в два углубления на спине, но существо может их слегка поднимать. Когда силиконий прорывает твердый камень, «уши» укрываются в углублениях, чтобы не нарушать обтекаемую форму. Находясь в вырубленной им пещере, силиконий может поднять «уши» для лучшей восприимчивости. Отдаленное сходство с кроличьими ушами делало название «силиконий» неизбежным[1]. Более серьезные экстратеррологи, обычно именующие это существо Siliconeus asteroidea, считали, что «уши» имеют отношения к рудиментам телепатии, которой обладают создания. У меньшинства другое мнение.

Силиконий медленно полз по испачканному нефтью камню. Другие такие же камни лежали в углу помещения и представляли собой, Вернадски это знал, пищу существа. Или по крайней мере то, из чего оно создавало свои ткани. Он читал, что этого недостаточно для необходимой энергии.

Вернадски удивился.

– Да это чудовище! Он больше фута в поперечнике.

Капитан уклончиво хмыкнул.

– Где вы его взяли? – спросил Вернадски.

– На одной из скал.

– Послушайте, никто не находил крупнее двух дюймов. Вы сможете продать этого какому-нибудь музею или университету за много тысяч долларов.

Капитан пожал плечами.

– Ну, посмотрели? Вернемся к гиператомным.

Он крепко сжал руку Вернадски и начал выводить его, когда послышался медленный скрипучий голос, произносимые им звуки чуть сливались.

Звуки произносили трущиеся друг о друга края камня, и Вернадски в ужасе смотрел на говорящего.

Силиконий неожиданно превратился в говорящий камень. Он сказал:

– Человек думает, может ли эта штука говорить.

Вернадски прошептал:

– Клянусь космосом, да!

– Ну, ладно, – нетерпеливо сказал капитан, – теперь вы его видели и слышали. Пошли.

– И он читает мысли, – сказал Вернадски.

Силиконий сказал:

– Марс оборачивается за два по четыре три седьмых и полминуты. Плотность Юпитера равна одной целой и двадцати двум сотым. Уран открыт в один семь восемь один. Плутон – планета, которая самая отдаленная. Масса Солнца два ноль ноль ноль ноль ноль…

Капитан вытащил Вернадски. Вернадски, спотыкаясь, зачарованно слушал, как стихают за ним эти нули.

Он спросил:

– Откуда он все это взял, капитан?

– Мы ему читали старую книгу по астрономии. Очень старую.

– Еще до начала космических путешествий, – с отвращением сказал один из членов экипажа. – Даже не книгофильм. Настоящая печать.

– Заткнись, – сказал капитан.

Вернадски время от времени проверял поступление гелия; наконец наступило время прекратить промывку и войти внутрь. Работа была трудоемкая, и Вернадски прервал ее только раз для кофе и небольшого отдыха.

С добродушной улыбкой на невинном лице он сказал:

– Знаете, как я себе это представляю, капитан? Эта штука всю жизнь провела внутри скалы, в каком-то астероиде. Может быть, сотни лет. Она очень большая и, наверно, гораздо умнее обычного силикония. И вот вы находите ее, и она узнает, что вселенная – это не скала. Она узнает триллионы вещей, о которых даже и не подозревала. Вот почему она заинтересовалась астрономией. Новый мир, новые идеи, которые есть в книге и в головах людей. Как вы думаете?