Джон Пассарелла - Обряд посвящения[Rite of passage] Страница 9

ГЛАВА 3

Дин думал, ему придется вывихнуть Сэму руку, чтобы затащить его в закусочную «Жирный Гридль» на межштатном шоссе 87, но это было первое заведение, которое встретилось им после ночи, проведенной в Гарпиевой долине, и кофе из удовольствия стал необходимостью. К счастью, кроме крепкого яванского кофе, в этом оживленном придорожном кафе подавали диетические маффины и фруктовый салат, так что и Сэм не остался ни с чем. Бобби взял себе яйцо–пашот и грейпфрут. Дин заказал три по–разному приготовленные яйца и три вида мяса. Чтобы не усложнять заказ — всё в жареном виде.

Судя по тому, как скованно Сэм и Бобби пересекли парковку и опустились на сиденья в кабинке, после сражения с гарпиями болело у них всё точно так же, как у самого Дина. Бобби выглядел раздражительнее, чем обычно, Сэм — тише. Дин смог немного поспать, но спал урывками. Сдобренный виски аспирин помог не так хорошо, как он надеялся. От выпитого за завтраком кофе, однако, стало полегче.

В последнее время расслабиться удавалось нечасто, особенно в общественных местах. С тех пор, как созданные левиафанами «темные двойники» Винчестеров разъезжали по стране, убивая направо и налево, Сэму и Дину приходилось постоянно быть настороже, на случай, если кто–нибудь опознает в них печально известных серийных убийц. Так как двойники намеренно ездили на черной «Шевроле Импале» 1967 года, Винчестеров пришлось променять малышку Дина на множество украденных развалюх, которых никто не хватится, пока они не переключатся на новую. Так как левиафаны теперь охотились на охотников, Винчестерам пришлось забросить фальшивые удостоверения и кредитки, перейти на одноразовые телефоны и не оставлять за собой электронный след. Вдобавок братьям пришлось приобрести стойкую неприязнь к камерам слежения. Та еще жизнь. Но так настоятельно советовал страдающий биполярным расстройством и сильной паранойей знакомый (друг — слишком сильно сказано) Бобби, Фрэнк Деверо.

«Жирный Гридль» был раем для параноика: кафе на оживленной трассе, с чередой незнакомых лиц и полным отсутствием камер наблюдения. За еду они заплатят наличкой, не придется ни оставлять имена, ни махать поддельным удостоверением личности.

Как только их официантка, крашеная блондинка с застывшей улыбкой, которая выглядела так, будто все это видела не единожды и давно перестала обращать внимание на детали, унесла тарелки, Бобби поднялся и отправился к кассе оплачивать счет. С полными животом и чашкой, Дин чувствовал себя, насколько это возможно между охотами, довольным. Сэм, напротив, уткнулся в новехонький лэптоп — подарок параноика Фрэнка Деверо — и перелистывал какие–то собранные раньше газетные вырезки. Недолговечному удовольствию Дина грозила опасность.

— Чувак, ты что, и во сне работаешь?

— Я, кажется, нашел кое–что…

В этот момент вернулся Бобби и бросил на стол свежую газету.

— Над сгибом, — проговорил он. — «Лесной Каннибал?»

Дин, потянувшись, перевернул газету и пробежал взглядом статью:

— Анонимный звонок привел полицию на место ужасающих убийств… наполовину съеденные… до костей… мелкие могилы… нет подозреваемых… — он толкнул газету обратно и тихо проговорил: — Насчет «ужасающих» в точку. Но они потратят впустую месяцы, разыскивая Иеремию Джонсона[3] с потрепанной книжкой «Как готовить человечинку»[4].

— А ты хотел, чтобы они нашли здоровенные птичьи гнезда? — парировал Бобби, проверив, не подслушивает ли кто. — Черт, семьи погибших хотя бы смогут попрощаться с родными. Насколько это возможно, по крайней мере.

— Ты прав. Никому не нужно знать, что дядя Эд или братишка Джимми стали угощением для гарпий.

— Ребята, — позвал Сэм. — Кажется, у меня тут что–то есть.

— Нет отдыха лентяям, — заметил Бобби.

— Лорел — Хилл, Нью — Джерси, — проговорил Сэм, глядя в распечатки. — Три кровельщика вчера упали со второго этажа, один за другим. Двое сломали шеи. Один раскроил череп. Ну и шею тоже сломал. Владелица дома сказала, что они упали в течение считанных минут, друг за другом.

— Странно, — нахмурился Бобби, — но в пределах странных совпадений в окрестностях. Лорел — Хилл?

— А что? — спросил Дин. — Есть что–то?

— Подождет, — сказал Бобби. — Продолжай, сынок.

— Несколькими кварталами дальше через пару минут мужик, стоя на стремянке, подрезал ветки бензопилой, упал, вскрыл себе бедренную артерию и умер на собственном газоне.

— Достаточно странно? — спросил у него Дин.

— А дальше все страннее, — Сэм переключился с распечаток на экран. — Утром водитель автобуса схлопотал сердечный приступ и въехал прямиком в окно фитнес–центра. Парень на беговой дорожке и женщина на эллипсоиде погибли мгновенно…

Дин поднял указательный палец:

— Сэмми, даже не смей больше критиковать мой образ жизни.

Увлекшись, Сэм пропустил его замечание мимо ушей:

— Через несколько минут примерно в километре случилась авария с участием семнадцати машин. Многочисленные взрывы и жертвы.

Бобби покачал головой:

— Похоже, Лорел — Хилл навестила фея неудачи.

— Я в деле, — сказал Дин. — Бобби, а ты? Или вернешься?

Бобби поскреб бороду, задумчиво глядя из–под кепки.

— Что–то с Лорел — Хиллом? — подсказал Сэм.

— Знаю там кое–кого, кто, возможно, поможет, — отозвался Бобби. — Ключевое слово «возможно».

— Охотник? — уточнил Дин.

— И да, и нет.

— Я даже не уверен, что понимаю, о чем речь, — заметил Дин.

— Короче, я позвоню, — сказал Бобби. — Если он не захлопнет дверь у нас перед носом, будет, где остановиться.

— А если захлопнет?

Бобби пожал плечами:

— Клоповник или брошенная развалюха. Выбирай, что больше по душе.

Сэм вел «Плимут» на юг по межштатному шоссе 87. Бобби на своей машине ехал следом, снова набирая номер своего знакомого из Лорел — Хилла. Первый звонок, сделанный еще на парковке, был коротким и завершился тем, что на другом конце показательно бросили трубку. Но Бобби не сдался… пока.

Молчание царило километров восемьдесят, потом Сэм покосился на Дина, который растянулся на пассажирском сиденье — нарочито расслабленно, но явно хмуро. Перед поездкой он отхлебнул из фляги.

Наконец, Сэм не выдержал:

— Хочешь поговорить?

— Нет.

— О прошлой ночи. О гарпиях.

— Всё еще нет.

— Если тебя что–то беспокоит…

— Это работа, понятно? — сказал Дин. — Сделать ее. Унести ноги. Нет нужды сидеть кружочком, жарить зефирки и распевать «Кум ба Ях»[5].