Иван Кузнецов - Время желаний Страница 21

Я вздохнул и с тоской посмотрел на стены котлована. Несмотря на крутизну, они не выглядели неприступными. У человека в хорошей физической форме подъем отнял бы пару минут. К несчастью, сейчас я больше походил на сломанную механическую куклу, в суставы которой набился песок. Однако лестницу камнетес забрал с собой, а значит, выбора мне не оставил.

* * *

Тяжело дыша, я лежал на краю котлована и глядел на проторенную в гравии колею. Подъем не занял много времени, но отнял остатки сил. Светлый костюм покрылся вполне мирской пылью; по возвращении можно отправлять на помойку. Конечно, если удастся выбраться.

Я заставил себя подняться. Бросил последний взгляд на «алтарь». С высоты композиция смотрелась немного иначе. Узкий конец «алтаря» указывал точно на «надгробие». Этакая своеобразная стрелка, если добавить к этюду немного воображения. Что ж, хотя бы ясно, где находится юг. Осталось понять, зачем туда идти.

Окружающий пейзаж не оставлял сомнений в своей сумеречной природе. Вместе с тем он выглядел совершенно обыденным. Горная гряда на юге. Пустошь до горизонта на севере. На востоке щетинился каменный лес – высоченные сталагмиты, разрастающиеся на верхушках длинными шипами. По крайней мере так казалось отсюда – до каменных джунглей было не меньше километра. На западе, в полусотне шагов от меня, плато заканчивалось обрывом. Будь он подальше, я, может, и воздержался бы от прогулки, но сейчас любопытство взяло вверх.

Я доковылял до края и почувствовал, как по спине побежали мурашки. Дна у обрыва не было. Как не был виден противоположный край плато. Передо мной расстилалось бескрайнее море света – такого же ровного, чистого и чуждого, как в небесной выси. А еще я понял, что смущало меня в этом мире. Прозрачный сумеречный воздух, лишенный любых запахов, был абсолютно неподвижен. В подобный мертвый штиль мне попадать еще не приходилось.

Да, реакция на Сумрак у Иных индивидуальна: кто-то мерзнет, кому-то кажется, что он в духовой печи. От слоя к слою меняется лишь острота ощущения – чем глубже, тем болезненнее. Но вот с полным отсутствием реакции мне раньше сталкиваться не доводилось.

Я вернулся к котловану. Хватит экспериментов. Перво-наперво нужно определить, куда меня занесло, а сделать это гораздо удобнее из реального мира.

Тень бездонная, тень летящая, тень крылатая… Мне показалось, земля под ногами на миг потемнела, но, возможно, то была лишь игра воображения. Я сосредоточился, пытаясь вызвать своего безотказного проводника. Никакого эффекта.

Хорошо. Допустим, я забрался в Сумрак достаточно глубоко, и обычные методы здесь не работают. Значит, надо пробовать необычные. Тень всегда внутри меня; маленький кусочек мрака носят даже светлейшие из Светлых.

Бьющийся в душе клочок Тьмы, призываю тебя. Приди, открой врата, позволь шагнуть назад. Туда, где ты сможешь лечь к моим ногам въяве…

Ничего. Я попытался еще раз и еще. Безрезультатно.

Что за чертовщина? Я слышал о зонах, в которых трудно войти Сумрак, да и Джованни упоминал заблокированное инквизиторское хранилище. Но в моем представлении это были уникальные места, а не яма посреди голого поля.

Повинуясь импульсу, я вызвал «лед» – слабенькое заклинание, пригодное лишь для изничтожения синего мха. Крошечные голубые искорки сорвались с пальцев и унеслись в пространство. Значит, манипуляция Силой доступна, невозможен лишь переход со слоя на слой. Любопытно.

Я еще раз огляделся, затем подошел к краю котлована так, чтобы алтарь и надгробие остались у меня за спиной на одной линии. Впереди маячил аккуратный стройный пик, он-то и будет моим ориентиром. Не хотелось играть в игры неведомого шифровальщика, однако выбора мне не оставили. Северная пустошь не привлекала своей пустотой, западный обрыв подходил разве только для суицида. Оставались восточный лес и южные горы. Будь я моложе и поглупее, непременно пошел бы в лес, просто из чувства противоречия. Но годы мои уж не те.

Бросив прощальный взгляд на алтарь, я перекинул пиджак через плечо и направился в сторону горного хребта.

* * *

Все же расстояния в Сумраке обманчивы. Поначалу казалось, что до хребта не менее полусуток пути. Однако не прошло и трех часов, как мелкий гравий под ногами сменился камнями покрупнее. Дорога понемногу пошла в гору. Прямая поначалу тропа все больше петляла, пока не превратилась в узкий, извилистый серпантин.

Я как мог придерживался направления на южный пик, но в конце концов вынужден был отказаться от первоначального плана. Горная тропа все дальше забирала на восток. Спускаться к подножию и искать обходную дорогу мне не улыбалось. Поэтому я плюнул и решил отдаться на волю случая. Тем более сомнительное «юг там» вряд ли можно считать безусловным и единственно верным ориентиром.

Дважды я делал привал, пытался вызвать тень и дважды терпел фиаско. Словно какая-то часть меня… не умерла – уснула.

Преодолев очередной поворот, я вышел на небольшую площадку. Южный пик маячил слева. До перевала оставалось метров двести-триста, не больше. Я решил совершить последнее усилие и устроить отдых уже на вершине. Заодно и наметить дальнейший путь.

Как ни странно, горная прогулка пошла на пользу. С каждым шагом я чувствовал себя лучше. Боль в спине ушла, да и усталость – вечный спутник при штурме любой горы – не спешила навесить ярмо. Только очень хотелось пить.

Вообще-то Сумрак – не лучшее место для поиска воды. Но на практике для утоления жажды требуется совсем немного фантазии. Жаль, вокруг не росло ни одного захудалого деревца, пришлось уподобиться таинственному камнетесу. Я нашел подходящий, чуть более кулака, булыжник, свернул Силу в подобие тройного лезвия и четырьмя аккуратными ударами вырубил в камне углубление. Импровизированный кубок вышел уродливым, но хотя бы не раскололся от моих неуклюжих попыток сделать его поглубже.

Я вытряхнул крошку, продул и вытер чашу полой пиджака. Затем сложил пальцы в щепотку и вновь вызвал «лед». Понадобилось всего несколько секунд, чтобы наполнить кубок хрупкой прозрачной массой. Осталась самая малость – лед растопить.

Специалист по Светлой магии из меня невеликий (а файерболы, безусловно, оружие Светлых), поэтому я постарался слепить огненный шар настолько маленьким, насколько возможно. Что, вероятно, и спасло мне жизнь. Крошечный огонек трепыхался на кончиках пальцев буквально секунду, затем рывком превратился в гигантский факел. Меня обдало волной жара, в волосах заиграли жгучие искры, одежда начала тлеть. Я отшвырнул заклятье так далеко, как только смог. Бесформенный рыжий сгусток ухнул за перевал и лопнул волной алого пламени. Земля дрогнула, в небо, подобно возрождающемуся Фениксу, ударил столб огня.

Закончилось все столь же быстро, как началось. Я обнаружил, что лежу на земле. Рядом валялся раздробленный кубок, из которого медленно вытекали последние капли воды – наименьшая, но почему-то самая обидная потеря.

Я поднялся, как мог отряхнул одежду.

Первый вывод оказался поспешным. Заклинания действительно работали, однако результат получался, мягко говоря, не до конца предсказуемым. Дело именно в файерболах или в любой магии, имеющей сродство со Светом? Проверять не хотелось. Хватит с меня экспериментов.

В конце концов я просто сотворил горсть льдинок и отправил их в рот. Крошечные кристаллы неприятно хрустели на зубах, заломило челюсть. Но горло, что называется, промочил, заодно убедился, что смерть от жажды в ближайшее время мне не грозит. Осталось понять, как это время с толком использовать.

Вид с вершины открылся безрадостный: серый каменистый склон, узкое ущелье у подножия, полдюжины гор повыше и много круче уже покоренной. Сомневаюсь, что мне удалось бы забраться на них без специального снаряжения. Возможно, могла бы помочь магия, но после инцидента с файерболом я решил прибегать к ней, когда уж совсем припечет. А раз так, придется либо сидеть на месте и ждать у моря погоды, либо спуститься к ущелью. Тем более что оно уходит в сторону Южного пика. Авось куда-нибудь выведет.

Я закинул в рот пригоршню ледяной крупы и предпринял очередную попытку вызвать тень.

Поначалу ничего не происходило. Потом я почувствовал легкое покалывание в районе шеи. Сосредоточился – и покалывание усилилось, поползло вниз по позвоночнику. Я ощутил слабый контакт с живущим во мне комочком Тьмы, опустился на колени и повторил призыв. Заломило в висках. Покалывание разошлось по спине, из приятного сделалось болезненным. Ощущение связи стало острее. Тьма шевельнулась, заворочалась в попытках выбраться наружу. В сознании возник образ наполненной чернилами бутылки. Я надавил посильнее.

Мышцы скрутило. В голову словно вогнали раскаленный гвоздь. Из глаз потекли слезы, воздух превратился в жидкий свинец. По бутылке побежали трещины.

У меня промелькнула мысль о разумности своих поступков. Четверть часа назад я едва не угробил себя при куда более безопасном деянии. Искушать судьбу вторично – безусловно, не самый мудрый выбор. Мне вдруг вспомнился осмотрительный, осторожный, вечно желающий подстраховаться Джованни. Не готовый поставить многое ради того, чтобы получить все…