Джеймс Клеменс - Война ведьмы Страница 28

У Эр’рила отчаянно болела грудь, все тело пропиталось потом, рука, державшая меч, стала скользкой. Взглянув на своих товарищей, он увидел, что и у них дела обстоят не лучше. Солнце стояло высоко, уже близился полдень, прохладное утро уступило место влажной жаре, отнимавшей силы. Пройдет совсем немного времени, и орда драк’илов одержит над ними верх. Тыльной стороной запястья Эр’рил вытер кровь со щеки – в основном это была кровь драк’илов. Сколько еще воин и его друзья смогут продержаться против армии гоблинов? Даже если они выстоят, им придется сразиться с их главным врагом.

Рокингем стоял, прислонившись к грот-мачте. Из раны на обнаженной груди вытекали черные тени, а из пустой оболочки голема на защитников Элены смотрели зловещие темно-красные глаза. Эр’рил избегал этого взгляда, ему казалось, что он ослепляет его и подрывает волю. Воин равнин уже понял истинную стратегию демона, который так легко растрачивал жизни драк’илов. Рокингем и не рассчитывал, что орда одержит победу. Он использовал гоблинов для того, чтобы те измотали людей и ослабили их решимость.

Эр’рил посмотрел на их главного врага. Огненные глаза, казалось, потешались над ним. Демон знал, что Эр’рил прекрасно понимает, в каком они оказались положении. Но что воин равнин мог сделать? Даже если драк’илы всего лишь играли роль пушечного мяса и должны были поколебать защиту маленького отряда, Эр’рил не мог опустить свой меч. Он был готов прикончить все племя морских гоблинов, чтобы защитить Элену.

Шипение драк’илов усилилось – сигнал для новой атаки. На палубе собралась огромная толпа гоблинов, больше, чем прежде. Эр’рил подозревал, что они готовятся нанести завершающий удар. Именно сейчас защитники Элены либо выстоят, либо падут.

– Приготовьтесь, друзья, – скомандовал он.

Мощный гоблин с ядовитым шипом на хвосте выбрался из извивающейся толпы тел. Предплечья чудовища украшали гладко отполированные кораллы, а голову – корона из переплетающихся жемчужных нитей. В руке он держал копье с наконечником из заточенного акульего зуба. Вне всякого сомнения, перед Эр’рилом стоял один из вождей драк’илов. Громадный хвост извивался и бил по палубе, странные звуки вырывались из глотки.

– Позвольте представить вам королеву гоблинов! – крикнул Рокингем, перекрывая шипение своей армии. – Сейчас она объясняет вам, что вы станете кормом для ее детей, а из костей черепа и ног вашей ведьмы она сделает барабан, который поведает остальным кланам о ее победе над вами.

– По крайней мере, наши трупы не пропадут зря, – пробормотал Флинт.

Подав последний сигнал своей армии, королева гоблинов взмахнула копьем и издала яростный боевой клич.

Эр’рил напрягся и выставил перед собой меч, приготовившись к нападению.

И тут пронзительный вопль королевы неожиданно стих, словно его обрезал сам воздух, – так и было, решил Эр’рил. На шее королевы, вытянутой и напряженной в крике, появилась огромная рана. Она походила на злобную пасть, которая выплевывала из тела кровь.

Огромное чудовище задрожало у всех на глазах и в следующее мгновение повалилось на палубу.

Противники замерли, не в силах издать ни звука. Тишину нарушали лишь крики голодных чаек, сражавшихся за куски мяса. Что произошло? Эр’рил посмотрел на Джоака, но тот покачал головой. Его посох был ни при чем.

Армия драк’илов замерла перед растекающейся по палубе лужей крови, потрясенная внезапной смертью своей королевы. Даже Рокингем выпрямился, подозрительно прищурившись. Красные глаза в груди голема засияли еще ярче, словно не веря тому, что увидели. Из раны наружу выливались густые тени и превращались в расползающееся озеро у ног Рокингема.

Элена стояла над трупом королевы гоблинов. В дрожащей руке она сжимала кинжал; с его розовой рукояти на палубу капала кровь; девушку трясло.

Королева гоблинов была первым живым существом, которое она убила собственными руками. В прошлом она уничтожала чудовищ Темного Властелина при помощи своей магии, но сейчас все было иначе. Никакого ведьминского или ледяного огня, или огня бури – самое обычное убийство.

Мгновение назад Элена проскользнула мимо Эр’рила и остальных и просто подошла к королеве гоблинов. Она стояла, подняв свой серебряный кинжал и глядя в злобные глаза чудовища. Ей не потребовалось никакого мастерства, ни танца мечей, ни искусства магии. Когда королева завыла, Элена просто потянулась вперед и перерезала ей горло. Только горячая кровь, брызнувшая ей на руку и в лицо, свидетельствовала об убийстве.

Элена стояла и смотрела на скорчившееся тело живого существа, которое она прикончила.

Когда королева гоблинов вздохнула в последний раз, она схватилась одной рукой с когтями за свой живот. И только сейчас Элена заметила характерную выпуклость.

Королева гоблинов была беременна.

О, Добрая Матушка, что она наделала? Одним жестоким ударом она убила мать и невинное дитя. Во что она превращается? Элена повернулась к своим защитникам и протянула кинжал Эр’рилу, безмолвно умоляя его забрать. Но никто ее не видел. Все взгляды были прикованы к скорчившемуся телу королевы гоблинов.

У Элены задрожали ноги, и магия громче запела в ее крови, заглушая все остальные звуки. Потрясение от того, что она сделала, мгновенно ослабило жесткую хватку, которой Элена удерживала магию. Воспользовавшись ее замешательством, ведьма сбросила оковы и промчалась по венам девушки. Элена была так ошеломлена убийством королевы гоблинов, что не могла сопротивляться мраку в своей душе. А где-то в самых потаенных глубинах ее существа пряталась крохотная частичка, которая и не хотела с ним сражаться.

Элена упала на колени в луже крови гоблина и открылась навстречу ведьме, позволив ледяной стороне своего духа прогнать жаркий стыд и чувство вины.

Оказавшись наконец на свободе, ведьма ликовала, и с губ Элены сорвался невольный смех – смесь похоти, ужаса и безумия. Тонкая граница между женщиной и ведьмой начала таять. Элена обнаружила, что поднимается на ноги, а из ее гортани рвется злобное ликование при виде того, как жизнь покидает тело королевы гоблинов.

Девушка пыталась присоединить к этой яростной вспышке собственный голос. Она кричала о своем ужасе и сожалении, о потере и боли, молила кого-нибудь забрать все это у нее. Но ее голос был похож на шепот, сражающийся с ураганом. Восторг ведьмы изливался из ее сердца, он пел об освобождении и триумфе могущества.

И Элена не могла этому помешать.

Она смотрела, как ее левая рука взяла кинжал и приготовилась надрезать ладонь, сиявшую густым лазурным цветом. Ведьма собиралась выпустить магию, наполнявшую ее руку, освободить призрачный огонь и позволить ему промчаться по кораблю.

– Нет, – застонала Элена, – только не это!

В глубине своего сердца Элена не настолько поддалась горю и боли, чтобы забыть о друзьях, находившихся на корабле: Эр’риле, Джоаке, Флинте и Морисе. Они все погибнут!

И Элена начала сражаться с ведьмой. Кинжал дрогнул в ее руке. Но это было все равно что бороться с бурной рекой. Она не могла преуспеть, ее не пускали сильные потоки, бушевавшие в ее крови. Ведьма не желала терять контроль над происходящим.

Внутренняя борьба сопровождалась диким смехом, вырывавшимся из горла Элены. Ведьма ликовала так громко, что никто не слышал крика девушки о помощи.

– Что происходит? – спросил Флинт.

– Я не знаю, – ответил Эр’рил, не сводивший глаз с орды гоблинов.

Мгновение назад он и его друзья смотрели на драк’илов поверх тела их убитой королевы, причем обе стороны явно не понимали, что случилось. Никто не шевелился, никто не осмеливался произнести ни звука.

А потом напряженную тишину разорвал злобный смех, прозвучавший с середины палубы, – сначала тихий, затем более яростный. Он отражался от парусов и воды, говорил о безумии и о чем-то еще – о неистребимом голоде.

Драк’илы извивались и шипели, не понимая, что означает странное явление. Несколько гоблинов принялись принюхиваться к воздуху. Затем горстка чудовищ бросилась бежать – и это стало сигналом. Вскоре вся орда отступила, гоблины извивались и перепрыгивали через своих соплеменников, цепляясь когтями за палубу. Со всех сторон слышались всплески воды, драк’илы прыгали в воду.

Эр’рил и его друзья не двинулись с места. И хотя от жуткого смеха по коже Эр’рила побежали мурашки и заболели уши, он знал, что сражение еще не закончено. Рокингем и живший в нем демон все еще стояли около грот-мачты. А гоблины, точно пенящийся поток, обтекающий камень, мчались мимо.

Однако не присутствие Рокингема мешало Эр’рилу пошевелиться. На одно короткое мгновение ему показалось, что он узнал знакомую интонацию в голосе, лишенном тела.

– Джоак, пойди взгляни на сестру, – поспешно приказал он.

– Но… – Юноша не сводил глаз с убегавших гоблинов. Эр’рил подтолкнул юношу к открытому люку.