Патриция Бриггз - Тень Ворона Страница 10

– Добро пожаловать, – после долгого молчания произнес Бандор. – Я – пекарь Бандор, без роду и племени, и муж Алины – из рода пекарей Редерна.

– Сэра – Ворон клана Изольды Молчаливой, – ответила девушка, соблюдая внешнее самообладание и понимая, что ее слова скажут ему не больше, чем глаза, которыми он уже все увидел.

Он кивнул и, склонившись к корзине, которую выронила Алина, молча начал собирать рассыпанные по полу булочки. Закончив дело, он произнес:

– Алина будет занята Таером, а мне пора идти заниматься выпечкой.

Он развернулся и вышел через заднюю дверь, которой ранее воспользовались Алина и Таер. Сэра осталась одна.

Чувствуя себя не в своей тарелке, она села на маленькую скамеечку и стала ждать. Ей следовало уйти сразу, как только Таер прикончил преследовавшего ее богача. Тогда бы она была в достаточной безопасности. Здесь, в деревне, она была не на своем месте, как ворона в гнезде колибри.

Но она почему-то осталась где сидела, пока не вернулся Таер. Один.

– Прошу прощения, – извинился он. – Я не хотел оставлять тебя здесь одну.

Она пожала плечами.

– Сомневаюсь, что в вашей семье для меня есть место. Он слабо улыбнулся:

Да. Ну пойдем со мной. Я познакомлю тебя со своей сестрой и матерью. Она встала.

– Мне так жаль, что с вами нет твоего отца.

Его улыбка превратилась в гримасу.

– Не знаю, приняли бы меня обратно, если бы отец был жив.

– Может быть, не сразу. В конечном итоге он бы смягчился. – Она вдруг осознала, что гладит его по руке, и тут же отдернула руку.

Мать и сестра ждали их в маленькой комнате, в которой все говорило о больном человеке. Алина сидела на табуретке рядом с кроватью, где мать Таера держала лекарства. Волосы пожилой женщины были такого же темного цвета, как и у ее детей, хотя и тронуты полосками паутины возраста. Она была не старой, даже по меркам Вечных Странников, но ее кожа была желтой от болезни.

При знакомстве обе женщины смотрели на Сэру без любезности во взглядах.

– Таер сказал нам, что у тебя нет дома, девочка, – сухо произнесла мать, как будто она ожидала, что Сэра пришла занять ее место и остаться.

– Поскольку существуют Вечные Странники, у меня дом есть, – ответила Сэра. – Мне остается только найти их. Спасибо за беспокойство.

– Я сказал им, что провожу тебя к твоему народу, – ответил Таер. – Они не приблизятся к Падению Черного, поэтому нам потребуется несколько месяцев.

– Значит, мы опять тебя лишимся? – раздраженно спросила мать. – Алина и Бандор еле управляются с работой – каждую неделю они тяжело трудятся на твоей пекарне от рассвета до заката. Когда ты вернешься через несколько месяцев, я уже умру.

Все было произнесено в драматической манере, но Сэра чувствовала, что пожилая женщина говорит правду.

– Я могу найти своих людей и сама, – сказала Сэра.

– Ты слышишь, Таер? Она Вечная Странница и сама может найти свою дорогу, – ответила Алина.

– Ей всего шестнадцать, и она одна, – резко возразил Таер. – Я должен убедиться, что с ней все в порядке.

– Ты был даже младше, когда сбежал на войну, – парировала Алина. – И ты не был колдуном. – Она выплюнула последнее слово, как мерзкое ругательство.

– Алина, – Таер мягко произнес имя, но таким тоном, что сестра побледнела. – Сэра – мой гость, и ты не будешь оттачивать на ней свой острый язык.

– Я могу сама позаботиться о себе, о вас и в пути, – ответила Сэра. Почему-то его защита была ей приятна. Неужели слова посторонней солсенти ее задели?

– Нет, – подвел итог Таер. – Если ты приютишь нас на одну ночь, мама, мы уедем завтра утром.

Мать и сестра обменялись взглядами, как бы обсуждая создавшуюся ситуацию. А Таер, оставив их, повернулся к Сэре.

Мать Таера улыбнулась Вечной Страннице:

– Девочка, так ли тебе срочно нужно найти свой народ? Если тебя не позовет ветер странствий, пока я не перейду из этой жизни в мир иной, может, ты останешься и будешь нашей гостьей на сезон? Чтобы мы не лишились Таера, сразу же как обрели.

– Вечная Странница может плохо повлиять на ваш бизнес, – ответила Сэра. – Как я говорила, совсем необязательно, чтобы Таер меня провожал. Я вполне способна найти свой народ и сама.

– Если ты уйдешь, он пойдет за тобой, – смиренно вставила Алина. – Утекло много воды с тех пор, как я видела своего брата, но сомневаюсь, чтобы он сильно изменился и отступит, если дал слово.

– Останься, пожалуйста, – попросила мать. – Если несколько человек не сядут за стол, где ела Вечная Странница, то новый бизнес, который мы получим от любопытства тех, кто придет в пекарню просто на тебя посмотреть, принесет нам куда больше дохода.

У Сэры не было иллюзий, будто она будет здесь желанным гостем. Но и не было сомнений, что вряд ли они захотели бы ее пригласить, если бы это не был единственный способ хоть на некоторое время задержать Таера.

Я останусь, – неохотно согласилась она и почувствовала, как с ее плеч свалилась тяжесть, ведь теперь ей не придется сражаться с демонами и видеть, как вокруг гибнут люди, потому что она не в силах их защитить. – Я останусь не надолго.

– Где мой брат? – В голосе Алины звучало обвинение, как будто она не сомневалась, что Сэра сделала что-то Таеру.

Сэра оторвала взгляд от просеиваемой никогда не заканчивающейся муки – теперь она должна была заниматься этой черной работой – и посмотрела на пустующее рядом с ней место, где Таер провел последние три недели, смешивая различные компоненты дрожжевого теста. Она от удивления подняла брови, как будто и не заметила, что сегодня с утра его здесь не было. Затем перевела взгляд на Алину и пожала плечами.

Это было грубо с ее стороны, но и вопрос Алины не отличался вежливостью.

Алина поджала губы: она остерегалась Вечных Странников, потому больше ничего не сказала. Просто развернулась и ушла, оставив Сэру наедине с работой.

Таера не было до самого обеда. Вернувшись, он поцеловал Алину в макушку и уселся напротив сестры рядом с Сэрой.

– Где ты был? – спросила Алина.

– Ездил верхом, – произнес он тоном, предотвращающим дальнейшие расспросы. – Сэра, передай, пожалуйста, морковь.

Таер вернулся к ритмичному укладу жизни пекарни, как будто он не провел лучшую часть последнего десятилетия с мечом в руке вместо деревянной ложки. Он просыпался до рассвета, чтобы разжечь печи, а уже спустя несколько дней перестал расспрашивать Алину о правильных пропорциях ингредиентов.

Он видел, что дни стали тянуться бесконечной чередой, каждый следующий день похож на предыдущий. Годы службы не смирили его с мыслью, что остаток жизни он проведет, выпекая булочки.