Патриция Бриггз - Тень Ворона Страница 9

– Тут самое узкое место Серебряной реки, – сказал он. – Раньше здесь была переправа, но несколько поколений назад септ приказал возвести мост.

Сэра подумала, что он собирается начать новый рассказ, но он замолчал. Мост остался в стороне, а они вышли на узкую тропинку вдоль берега. В паре дюжин ярдов от моста был загон, в котором паслись несколько ослов и пара мулов.

Он нашел пустой загон и начал освобождать Скью от тележки. Сэра слезла с коня и стала помогать.

К ним подбежал какой-то мальчик.

– Я найду им сено, сэр, – тут же предложил он. – Вы можете поставить тележку под навес в дальнем загоне. – Он присмотрелся к Скью и присвистнул. – Какой разноцветный! Никогда не видел такого коня: как будто он должен быть гнедым и кто-то разрисовал его большими белыми лоскутами.

– Он из породы фахларнов, – ответил Таер. – Хотя большинство из них гнедые или коричневые. Я видел много пятнистых коней.

– Фахларнов? – переспросил мальчик и подошел поближе к Таеру. – Значит, ты солдат?

– Был, – согласился Таер и повел Скью в загон. – Где ты сказал поставить тележку?

Мальчик обернулся, чтобы посмотреть на тележку, и его взгляд наткнулся на Сэру. Мальчик застыл и нервно облизнул губы.

– Вы Вечные Странники?

– Вечная Странница – она, – ответил Таер, закрывая загон. – А я – редерни.

Таер всегда говорил с людьми уважительно. Сэра была абсолютно убеждена, что если она позволит Таеру вести беседу, то мальчик не даст им уйти.

– Он сказал поставить тележку в дальний загон, на том конце, – прошептала Сэра. – Я поставлю.

Когда она вернулась к Таеру, мальчика уже не было, а Таер закинул себе на плечо седло и уздечку.

– Мальчик пошел дать Скью сена, – пояснил он. – Здесь он получит хороший уход. Большим животным нельзя находиться на улице. В любом случае, склоны здесь слишком крутые.

Он не лгал. Почти на четверть мили мощенная булыжником дорога повторяла контуры горы – дома стояли по верхней стороне дороги, – затем резко изгибалась назад, как змея, круто карабкаясь на новый уровень, и так далее. На втором уровне дороги дома располагались тоже на верхней стороне холма, глядя окнами на реку. Здесь Сэра могла разглядеть только крыши домов, которые они только что миновали.

Вдоль второго изгиба зигзагообразной дороги стояли каменные скамейки, и на одной из них сидел старик и играл на деревянной флейте. Таер остановился послушать, крепко зажмурив глаза. Сэра увидела, как старик поднял взгляд и слегка вздрогнул, но продолжал играть. Через мгновение Таер ушел, но его шаги стали гораздо медленнее.

Он остановился перед домом с вырезанными снопами пшеницы над дверью и запахом свежеиспеченного хлеба.

– Мой дом, – через минуту произнес он. – Не знаю, как встретят. Я покинул дом в полночь. Ушел на войну… С тех пор ни о ком ничего не слышал.

Сэра ждала, что он войдет, но он не шелохнулся, и она спросила:

– Они тебя любили?

Отвернувшись от двери, он кивнул.

– Тогда, – мягко произнесла она, – я представляю, что мужчины будут подтрунивать, а женщины – плакать и ругаться. Потом они накроют стол… и добро пожаловать домой!

Он рассмеялся.

– Похоже, что так. Думаю, ничего не изменится, и нет смысла откладывать на потом.

Он открыл дверь, пропуская ее вперед, и вошел следом в громадную комнату, которая одновременно служила и для жилья, и для работы. Позади прилавка, разделяющего помещение пополам, были врезаны полки, демонстрирующие дюжину форм выпечки. Там же стоял человек с огненно-рыжими волосами, совсем непохожий на Таера.

– Чем могу помочь, добрый человек? – спросил он.

– Бандор? – удивился Таер. – Что ты здесь делаешь?

Большой человек широко открыл глаза и побледнел. Затем стал трясти головой, как будто отгонял тревожные мысли. Потом дружелюбно улыбнулся.

– Как я жив и дышу, так и Таер восстал из мертвых. Потом Бандор вышел из-за прилавка и заключил Таера в сердечные объятья.

– Сколько минуло лет…

Было странно видеть, как обнимаются двое мужчин – у ее народа, перейдя черту детства, редко на людях касались друг друга. Но Таер с таким же энтузиазмом раскрыл свои объятья тому здоровяку.

– Надеюсь, ты здесь во благо? – отступая назад, поинтересовался Бандор.

– Это зависит от отца, – серьезно ответил Таер. Бандор покачал головой, и его губы скорбно изогнулись.

– С тех пор произошло слишком много событий. Дракен умер четыре года назад, Таер. Твоя сестра и я поженились на пару на лет раньше. Я поступил сюда учеником, когда ты сбежал, – он замолчал и замотал головой. – Я все говорю шиворот-навыворот.

– Умер, – застыл Таер.

– Бандор! – раздался за дверью женский голос. Дверь распахнулась, и в помещение спиной вперед вошла женщина. В руках она держала большую корзину булочек. – Неужели сотни булочек нам не достаточно и я должна делать еще пятьдесят штук?

Женщина была выше среднего роста, худощавая и стройная, как Таер. Когда она развернулась, Сэра увидела, что у нее темные волосы и широкий рот.

– Алина, – сказал Бандор, – к тебе пришли.

Она повернулась к Таеру с вежливой улыбкой и открыла было рот для приветствия, но, увидев его лицо, с ее губ не слетело ни звука. Корзина выпала из рук, булочки рассыпались по полу, а она бросилась вперед и прижалась к брату.

Он ее крепко обнял и поднял над полом.

– Эй, фея, – его голос тоже дрожал.

– Мы сохранили ее для тебя, – Алина запнулась. – Мы сохранили для тебя булочную.

Алина отстранилась, по ее щекам лились слезы. Она отступила на шаг, а затем неожиданно с плеча ударила брата кулаком в солнечное сплетение, вложив в это всю свою силу.

– Девять лет, – горячо прошептала она. – Девять лет, Таер, и даже ни строчки, чтобы сообщить, что ты, черт побери, жив.

Таер стоял согнувшись и хрипел, но в ответ поднял три пальца.

– Мы ничего не получали, – сердито ответила она. – Я даже не знала, куда тебе послать письмо, когда умер отец.

– В первый год я отправил три письма, – обиженно ответил он. – Когда не получил ни одного ответа, решил, что отец умыл руки.

Алина всплеснула руками.

– Если он даже и получал письма, то мне ничего не сказал. Это мой чертовский характер. Извини, что ударила тебя, Таер.

Таер покачал головой, показывая, что нет необходимости в извинениях.

– Как-то отец мне сказал, что однажды я пожалею, что научил тебя драться.

– Пойдем со мной. Мама рада будет тебя увидеть.

Она потащила брата за руку из комнаты, оставив Сэру наедине с человеком за прилавком.

– Добро пожаловать, – после долгого молчания произнес Бандор. – Я – пекарь Бандор, без роду и племени, и муж Алины – из рода пекарей Редерна.