А. Лейк - Битва драконов Страница 11

— Ничего не скажешь, разумный человек, — сказал о Графвельде Кэтбар, шагая по снегу. — Правда, на него сильно действуют всякие приметы и прочая чепуха. Но все равно он дал мне несколько полезных советов, как избежать большой беды. Да и у дочки его, сдается мне, есть голова на плечах.

Нынче Кэтбар шагал легче, хотя все еще медленно. Фрита и Элспет ушли вперед, и ему приходилось опираться о плечо Эдмунда. Впрочем, он старался не показывать свою слабость, никто из четверых не осмеливался о ней заговорить.

— Сказал Графвельд что-нибудь про меч? — спросил у Кэтбара Эдмунд.

— Меч удивил его не так сильно, как я предполагал, — отвечал воин. — Он все допытывался, откуда этот меч у Элспет, и требовал от меня клятвы, что он не служит черной магии. Я убеждал его, что меч попал к девочке от человека, которому я полностью доверяю, а черная магия здесь вообще ни при чем: я сам видел, как она разит им недругов. Тогда он призвал в помощь нам всех богов. — Кэтбар усмехнулся. — Надеюсь, парень, боги и впрямь помогут нам поскорее воротиться назад!

Сначала Фрита вела их быстро и уверенно, но, когда чаща стала редеть и впереди забелела снежная равнина, ее шаг замедлился. Элспет напряженно озиралась, в руке у нее поблескивал меч, разгораясь все сильнее по мере того, как меркнул солнечный свет. Эдмунд начал искать в лесу чужие глаза, но пока что им ничто не угрожало: под снегом сновали мохнатые создания не крупнее мыши. Среди ветвей перелетали птицы, и только. Тем не менее Фрита все сильнее тревожилась.

— До льдов уже близко, — предупредила она. — Когда лес останется позади, нас будут подстерегать расселины, припорошенные мелким снежком, — Uminni-giar…

— «Места забвения», — перевел Кэтбар. — Провалишься в такую — поминай как звали.

На опушку они вышли уже в сумерках. Сначала деревья расступились, их затопил красный свет заката, потом впереди простерлась белая пустыня, на которой не за что бывало зацепиться взгляду. Слева тянулась на север черная полоса леса, далеко впереди серели горы, накрытые облачными шапками.

Элспет хотела было идти вперед, но Фрита удержала ее.

— Нам на север, вдоль леса, — объяснила она. — Эйгг-Локи находится на северо-востоке отсюда, поэтому мы можем заночевать в лесу.

Элспет огорченно вздохнула, но послушно свернула и зашагала вдоль леса, хотя Эдмунд видел, как вожделенно она поглядывает на виднеющиеся справа горы. Сам он был только доволен тем, что они не удаляются от леса. Снежная пустыня была такой необъятной, такой безжизненной, что о ночевке там невозможно было и помыслить. Он снова сосредоточился на поиске чужого взгляда. И вдруг замер. Среди деревьев позади него стелились по снегу знакомые хищные силуэты. То были уже не мыши и не лисы, а…

— Волки! — крикнул он.

Все остановились. Кэтбар выхватил меч, Фрита вставила в лук стрелу. Но из-за деревьев никто не показывался.

— Ты уверен? — спросил Кэтбар, помедлив.

Эдмунд утвердительно кивнул. Он чувствовал приближение волков. На мгновение он позаимствовал зрение одного из них: зверь бежал вместе со своей белошерстной стаей, зорко глядя вокруг, соблюдая безопасное расстояние. Кое-что в этот раз обстояло, впрочем, не так: волк не был голоден, он просто соблюдал бдительность.

— Эдмунд! — окликнула его Элспет. — Ты не можешь узнать, где они? Нам надо идти!

Эдмунд напрягся.

— Они не собираются на нас нападать — пока, — выдавил он. — Но до них рукой подать. Боюсь, они нас преследуют.

Они двинулись дальше, еще осторожнее и медленнее, чем раньше. Фрита шла теперь следом за Эдмундом.

— Thu hefr andar-auga? Ты ясновидящий? — спросила она. Он кивнул, она широко распахнула синие глаза. — Никогда таких не встречала, — призналась она уважительно.

Фрита снова возглавила цепочку. Оставалось надеяться, что она не потеряет к нему доверия после его признания в своем редком даре. Так уже неоднократно случалось. Ее мнение было для него небезразлично, хотя он затруднился бы объяснить почему.

Полоса леса круто поворачивала на северо-восток. Уже почти совсем стемнело, снежная равнина превратилась в серое покрывало без конца и края, лес — в черную стену. Фрита остановилась.

— Мы подошли к кромке леса, — сказала она. — Можно свернуть в него и расположиться на ночлег — если это безопасно. Что скажешь, Эдмунд?

Эдмунд осторожно позаимствовал зрение у кого-то из волков. Звери по-прежнему крались за ними по пятам, но от них не исходило свирепости, их не мучил голод. Что улавливал он в их хищных желтых глазах? Пожалуй, нечто вроде интереса. Будь волки людьми, он бы назвал это чувство тревогой.

Возможно ли, чтобы волки их ОХРАНЯЛИ?

Глава шестая

«Не буду много говорить о путешествии. Нас преследовала буря, словно сама Погибель приказала ей остановить нас. Моя жена чахла на глазах, тоскуя по зеленой травке. Только Скворушка веселил нас. Наконец, когда облака опустились совсем низко, мы достигли земли, где не было ничего, кроме льдов, скал, черных сосен».

Клуаран нетерпеливо вглядывался во мглу. Время было на исходе, а маленькое суденышко едва двигалось. Плавание через море оказалось стремительным: он не ошибся, избрав это легкое судно, бодро ловившее парусами попутный ветер. Но стоило показаться на горизонте земле, как ветер словно по волшебству стих, и рулевой уже не мог сдвинуть кораблик с места, как ни старался. Клуаран сел за весла вместе с гребцами, словно это могло помочь беде. Но когда туман сгустился, капитан велел ему оставить весла. Моряки смотрели на него косо, ближайший гребец даже отодвинулся, словно не хотел прикасаться к нему. Даже до того, как случилось это несчастье — полный штиль, они не доверяли пассажиру, затянувшему их в сторону от привычных торговых путей, забыв, что он платит за это чистым золотом. Теперь, окруженные белой пустотой, они готовы были поверить в сглаз и колдовство.

Клуарану только и оставалось, что кутаться в свои одежды и умолять землю быстрее приблизиться. Он даже подумывал о том, чтобы обратиться к ветру, хотя знал, что не обладает для этого достаточной колдовской силой. Впрочем, силы, правившие здесь, сами повели бы корабль к суше, если бы желали видеть его. Ничего хорошего это ему тоже не сулило…

На носу корабля промелькнула вспышка — это рулевой высек искру из кремня, зажег кусок ткани, обвернув им стрелу, и выпустил стрелу в туман. Первый выстрел ничего не дал. Моряки уже начинали роптать, но рулевой спокойно выпустил в туман еще одну горящую стрелу. Звука не последовало, но стрела обо что-то ударилась. Вспышка словно остановилась на лету и упала вниз. Капитан изменил курс, моряки мгновенно перешли от уныния к ликованию: они уже радовались, облегченно хлопая друг друга по спине. Клуаран испытывал такое же, как они, облегчение, хотя сохранял бесстрастное выражение лица. Какие бы опасности ни подстерегали его впереди, он устремлялся прямиком к цели.