Майкл Муркок - Похититель душ / The Stealer of Souls Страница 11

Где-то наверху вдохновленные мелнибонийцы захватили плацдарм на стене и сошлись в схватке с людьми Никорна, которые теперь отступали, некоторые из них были уже сброшены со стены вниз. Один из таких защитников с криком рухнул чуть ли не на голову Элрика. Тот, получив толчок в спину, тяжело упал на вымощенный булыжником и залитый кровью дворик. Раненый воин пустыни быстро оценил свои шансы и бросился на врага с торжествующим криком и искаженным гримасой лицом. Его кривой меч уже готов был отсечь Элрику голову, но тут его шлем раскололся надвое, а из головы фонтаном хлынула кровь.

Дивим Твар извлек из черепа мертвого воина трофейный топор и улыбнулся поднимающемуся с земли Элрику.

— Мы оба увидим победу, — прокричал он, перекрывая бушующие стихии и звон оружия. — А моя судьба… она минует меня, пока… — Он вдруг замолчал, на его точеном скуластом лице появилось недоуменное выражение, а у Элрика внутри все оборвалось, когда он увидел, как из бока Дивима Твара появилось острие меча. За спиной Владыки драконов стоял воин пустыни; злобно улыбаясь, он извлекал из тела Дивима Твара меч. Элрик с проклятиями ринулся вперед. Воин попытался защищаться, одновременно отступая от взбешенного альбиноса. Буревестник опустился вниз с жуткой песней смерти, он разрубил сталь чужого меча, вонзился в плечо воина и рассек его тело надвое. Элрик повернулся к Дивиму Твару, который продолжал стоять, но был бледен и едва держался на ногах. Из раны текла кровь, просачиваясь сквозь одежду.

— Ты тяжело ранен? — взволнованно спросил Элрик. — Ты можешь говорить?

— Кажется, его меч прошел у меня между ребрами — ничто жизненно важное не задето. — Дивим Твар набрал в легкие воздуха и постарался улыбнуться. — Я наверняка бы чувствовал, если бы это было серьезно.

Сказав это, он упал, а когда Элрик перевернул его, лицо Дивима Твара было уже мертвым. Повелитель Драконьих пещер никогда больше не сможет подойти к своим подопечным.

Элрик стоял над телом мертвого родича, и его одолевали боль и скорбь. «По моей вине погиб еще один прекрасный мелнибониец», — подумал он. Но кроме этой мысли, он не мог позволить себе никаких других слабостей. Он должен был защищаться от мелькающих мечей двух воинов, наступавших на него.

Сквозь разбитые ворота в замок бросились лучники, закончившие свою работу снаружи, и их стрелы принялись разить врагов внутри стен.

Элрик громко крикнул:

— Мой родич Дивим Твар убит. Его заколол в спину воин пустыни — отомстите за него. Отомстите за Владыку драконов Имррира!

Из глоток мелнибонийцев вырвался крик скорби, и они стали сражаться еще яростнее. Элрик окликнул вооруженных боевыми топорами воинов, и они, покончив с врагом наверху, спустились вниз.

— Следуйте за мной. Мы отомстим за кровь, которую взял Телеб К'аарна!

Он хорошо представлял расположение покоев замка. Откуда-то раздался голос Мунглама:

— Один миг, Элрик, и я присоединюсь к тебе!

Воин пустыни, стоявший спиной к Элрику, упал, и из-за него возникла фигура ухмыляющегося Мунглама. Его меч от эфеса до острия был залит кровью.

Элрик побежал к маленькой двери в главной башне замка. Указывая на нее, он сказал своим воинам:

— Поработайте-ка топорами, ребята. Да побыстрее!

Воины с мрачным видом начали рубить плотное дерево. Элрик нетерпеливо смотрел, как отлетают в стороны щепки.

Сражение было проиграно. Телеб К'аарна в отчаянии рыдал. Какатал, Владыка Огня, и его подданные мало что могли противопоставить Ветрам-гигантам, чья сила, казалось, все больше и больше росла. Чародей грыз ногти и дрожал от страха в своей комнате, а внизу продолжалась схватка, воины проливали кровь и умирали. Телеб К'аарна сосредоточился теперь на одном: на полном уничтожении сил Ласшаара. Но он уже знал: так или иначе, ему суждено погибнуть.

Топоры врубались в дерево двери все глубже и глубже. Наконец, дверь пала.

— Дело сделано, мой господин, — сказал один из воинов Элрику, указывая на дыру, пробитую ими в двери.

Элрик просунул внутрь руку и нащупал засов. Щеколда подалась, а потом упала вниз на каменные плитки. Элрик плечом толкнул дверь.

Над ними в небе появились две огромные фигуры, напоминающие человеческие. Одна из них была золотой и сверкала как солнце. Казалось, она орудует огромным огненным мечом. Другая фигура была темно-синего с серебром цвета, она извивалась, и очертания ее были расплывчаты. В руке она держала мерцающее, переливающееся разными цветами копье.

Майша и Какатал сошлись между собой. От исхода их схватки зависела судьба Телеба К'аарны.

— Быстрее! — крикнул Элрик. — Наверх!

Они бросились вверх по лестнице, которая вела в комнату Телеба К'аарны.

Они были вынуждены остановиться, оказавшись перед черной дверью, окованной алым железом. В двери не было ни скважины, ни замка, и тем не менее она преграждала им путь. Элрик приказал воинам работать топорами. Все шестеро одновременно ударили по металлу.

Они в один голос вскрикнули — и исчезли. После них не осталось даже дыма, даже намека на то, что мгновение назад они были здесь.

Мунглам отпрянул назад, его глаза расширились от ужаса. Он отступал от Элрика, который был полон решимости оставаться у двери. Буревестник подрагивал в его руке.

— Уходи отсюда, Элрик. Мы имеем дело с колдовством страшной силы. Пусть лучше твои воздушные друзья прикончат чародея!

Элрик чуть ли не истерически закричал:

— С магией лучше всего бороться средствами магии!

Он изо всех сил опустил меч на черную дверь. Буревестник вонзился в нее, издал вопль, похожий на победный клич, и заворчал, словно истосковавшийся по душам демон. Последовала ослепляющая вспышка, Элрика оглушил жуткий рев, альбиносу показалось, что он стал невесомым. Дверь рухнула внутрь. Свидетелем этому был Мунглам, который оставался здесь против своей воли.

— Буревестник редко подводил меня, Мунглам, — воскликнул Элрик, ринувшись внутрь. — За мной, мы у покоев Телеба К'аарны… — Он вдруг замер, глядя на нечто расположенное на полу и нечленораздельно лепечущее. Прежде это нечто было человеком. Оно было Телебом К'аарной. Теперь от него осталась жалкая безвольная плоть, сидящая в центре магической фигуры и глупо хихикающая.

Внезапно в его глазах засветилась какая-то разумная мысль.

— Ты опоздал для мести, господин Элрик, — сказала эта студенистая плоть. — Я победил, ты видишь… я присвоил твою месть себе.

Элрик с мрачным лицом, не говоря ни слова, сделал шаг вперед, поднял Буревестник и опустил взвывший рунный меч на череп колдуна. На несколько мгновений он задержал его там.