Алексей Калиниченко - Тролль и огненное кольцо Страница 11

      провинциального мага-врачевателя настораживали.

       Корин задумчиво сидел в своей каюте, заполняя дневник и подводя итоги

      очередного дня своего путешествия: шли уже сороковые сутки, после его

      отплытия из Кордовы, и пятые сутки отплытия из Ивисаны, порта на Хуруле, на

      Дурул. Он сделал записи, их было немного: за последние несколько суток пути

      решительно ничего не происходило. Положив дневник в сундук, который был

      куплен в Ольяне перед отплытием на Хурул, маг достал оттуда две толстые книги

      в тисненных кожаных переплетах, купленные в небольшом городишке на Хуруле, в

      окрестностях Ивисаны.

       За одну из этих книг после долгих торгов с продавцом пришлось заплатить

      двенадцать солитов, за другую четырнадцать. Это было и много и мало: книги по

      магии стоили обычно вдвое, а то и втрое дороже; но эти талмуды, давненько

      валявшиеся на полке торговца, никто не покупал.

       Причина того, что они столь долго залежались в лавке, была ясна, маги в

      этом городке появлялись крайне редко, да и язык, на котором писались книги,

      был мало кому известен, если вообще кто-нибудь его знал. Корину, например, он

      точно был незнаком. Обычно все монографии, учебники и справочные руководства

      по магии писались на древних эльфийских рунах, язык же этих сочинений лишь

      отдаленно напоминал староэльфийский. Магистрнту же казалось, что он

      значительно древнее. По словам торговца, книги ему продал какой-то морской

      бродяга, нашедший их на одном из необитаемых южных островов.

       Книги выглядели очень странно и, несмотря на некоторые особенности,

      производили впечатление чрезвычайно древних. Даже сам материал, на котором их

      изготовили, вызывал у Корина огромное удивление. Кожа переплета несколько

      походила на драконью, которую использовали как древние, так и современные

      маги, но это была не драконья кожа, молодой маг был в этом уверен. Страницы

      книг были напечатаны не на пергаменте, как все манускрипты по магии, а на

      каком-то необычном, неизвестном ему материале. От книг так и веяло чем-то

      давним и таинственным, но, несмотря на то что книги казались напечатанными

      невероятно давно, они ничуть не состарились. Руны, переплет и страницы

      выглядели так, словно они покинули типографию только вчера. Шрифт также был

      весьма необычным, хотя очертания рун почти не отличались от староэльфийских.

       Хотя за эти книги Корин выложил двадцать шесть золотых, и вместе с ними

      его дорожные расходы уже превысили шестьдесят четыре солита, парень об этом

      ничуть не жалел, из них он надеялся почерпнуть многое из того, что ему

      потребуется для исследований. Магистрант просидел над книгами несколько

      часов, пытаясь разгадать текст, пока корабельный колокол не оторвал его от

      работы. Это был призыв на обед.

       Он вздохнул и встал из-за стола, текст по-прежнему не поддавался разгадке.

      Его каюта располагалась в носовой части корабля, а общий салон, где обедали

      пассажиры и офицеры корабля, находился на корме. Корин сложил книги в сундук,

      наложил на него заклинание, вышел на палубу и осмотрелся.

       Небо было чистым и ясным, раскаленное солнце висело в зените, но свежий

      ветерок хорошо обдувал морскую поверхность, разгоняя дневной зной. Корин

      находился на "Морском коне", большом быстроходным трехмачтовом барке.

       Корабль легко скользил вперед, разрезая голубовато-серую гладь Дурульского

      моря. Капитаном на нем был Апраш Тувод, потомственный мореход, а владельцем

      судна являлся богатый судовладелец и купец из Таринтела, крупнейшего порта на

      Дуруле, Бобот Ифукэб, который вместе со своей семьей: женой Заритой, дочерьми

      Гейфюйт и Зариной, сыном Ютасом и племянником Юхасом - возвращался на Дурул с

      Хурула.

       Из разговоров с девушками Корин знал, что они гостили у сестры Бобота

      Равият Шосяйб и теперь возвращались домой вместе с ее сыном Юхасом, который

      отправился погостить на Дурул.

       Корину стоило весьма немалых трудов найти корабль, который согласился

      высадить его в Палинсане: из Ивисаны все корабли, идущие на Дурул, обычно шли

      прямо в Таринтел. Ему удалось договориться с судовладельцем о каюте на этом

      корабле за десять солитов. Но Корину казалось, что даже не его золото явилось

      причиной согласия судовладельца, а он сам.

       Южане удивительно внешне похожи на эльфов, только заметно ниже ростом,

      примерно на пин (пин приблизительно равен 5 см), впрочем, они существенно

      выше северян. Сам Корин внешне сильно напоминал очень высокого эльфа, его

      рост был два арша и шесть с половиной пинов (арш приблизительно равен 80 см),

      или же невысокого юного тролля. Скорее всего, дон Ифукэб принял меня за эльфа

      - к такому выводу пришел молодой маг.

       Осмотрев горизонт, Корин отправился в общий салон, где его появления уже с

      нетерпением ждали проголодавшиеся спутники. Обед как всегда проходил весело и

      непринужденно, кроме Корина, офицеров, семейства Ифукэба и Шосяйба, в салоне

      находилось семейство Дукяйд: муж с женой и их тринадцатилетняя дочь Сийшахэ.

      Дукяйд, как и Ифукэб, вел торговые дела с Хурулом, он с семьей гостил у его

      торговых партнеров на острове, а теперь возвращались домой, на Дурул.

      Вероятно, возили девочку, чтобы она познакомилась со своим будущим мужем,

      решил Корин.

       Магистрант почти все свободное время занимался своими делами и мало что

      знал о своих попутчиках, они его почти не интересовали. Когда он находился на

      палубе, то главными его собеседниками были дочери Ифукэба и юная Сийшахэ. Со

      слов девочки ему было известно, что с ними на корабле плыла еще одна

      пассажирка толи ее родственница, толи гувернантка. Корин ее ни разу не видел:

      она предпочитала обедать в своей каюте. На палубе они с ней тоже ни разу не

      повстречались: может, из-за того, что он не часто там появлялся, занятый