Геннадий Ищенко - Выброшенный в другой мир (СИ) Страница 16

— Он попросил меня помочь, — ответил Сергей. — Ему и тебе. И кое‑что предложил взамен. Так вот, знай, что я за свою помощь ничего ни с кого не возьму.

— Ты не сможешь ничего не взять! — счастливо засмеялась Лона. — От того, что мы подарим друг другу ты не сможешь отказаться!

Шла третья неделя его пребывания в замке графа. В своей комнате Сергей так и не появился, поселившись в покоях Лоны. Кто говорил о ее истеричности, Рон? За все время их совместной жизни она демонстрировала ровный, покладистый характер, да и по ночам не было ничего, выходящего за рамки того, что у него было с Линой. После завтрака он шел в комнаты Ольды заниматься письмом с ее учителем, а после обеда и небольшого отдыха часа четыре занимался фехтованием. Рон подобрал для него в арсенале замка один из самых легких мечей.

— Мышцы ты, конечно, нарастил, — говорил он Сергею, — но с тяжелым мечом все равно не управишься. Для него тебе еще расти года три, не меньше. С твоим проворством тебе проще уклониться или отвести удар клинком, чем пытаться переломить противника силой, как это обычно делают те, у кого ее в избытке. А главное — следи, чтобы тебя не загнали в угол и не лишили подвижности. Таких быстрых бойцов, как ты, я вообще никогда не видел, в этом твое преимущество, его и старайся использовать.

Сергей и сам уже давно заметил, что он двигается и думает немного быстрее людей этого мира. Разница была не очень велика, но в бою должна была его выручить. По крайней мере, на тренировках выручала. И еще здорово помогало то, что он изучал на секции. Сергей вспомнил упражнения на растяжки и начал их регулярно выполнять, что еще больше добавило телу гибкости и скорости. Помимо меча его увлекло метание ножей. Почему‑то этот вид оружия очень мало использовался бойцами дружины. Профессионально им владел только один из дружинников, который научился этому искусству, когда еще был в наемниках. Посмотрев фильм «Великолепная семерка», Сергей, как и многие его приятели, пробовал себя в метании кухонных ножей. Теперь, глядя на то, что со своим железом вытворяет Дей, он загорелся попробовать сам. Предупреждение о том, что нужны годы тренировок, не подействовало. После недели занятий виртуозности Дея у Сергея не появилось, но он научился без промаха всаживать тяжелые метательные ножи в мишень с дистанции в пять–шесть шагов.

— Неплохо! — оценил Дей. — В бою может пригодиться. Но больше на это время не трать, лучше больше удели его мечу. А с ножами занимайся раз в декаду, чтобы только не потерять навыки.

И подарил Сергу пару своих ножей. К концу лета он уже приобрел некоторую сноровку в обращении с мечом.

— Надо же! — удивлялся Рон. — До мастерства тебе далеко, но уже сможешь за себя постоять. Все, что тебе нужно знать, я уже показал, теперь это нужно оттачивать тренировками. Быстро ты обучаешься, наверное, тебя уже можно ставить на дежурства. Как у тебя с грамотой, еще не освоил? А то бы с утра занялись лошадьми. У тебя это пока самое слабое место. Заканчивается вторая декада осени, скоро уже пойдут дожди, и на лошади можно будет разъезжать только по двору замка.

— Что, вы в дожди совсем не ездите? — удивился Сергей.

— Ездим, конечно, — скривился Рон. — Но это не езда, а мучение. Мало того что лошадь может идти только шагом, а рысью совсем чуть–чуть, так еще и лошадь вся будет в грязи по уши, и ты вместе с ней. Поэтому в дожди выезжают только в случае необходимости и ездят одвуконь.

С грамотой у Сергея было очень неплохо, хотя совершенства он пока не достиг.

— Как ваши занятия? — спросил как‑то граф учителя Ольды. — Я не дочерью интересуюсь, а Сергом.

— Очень способный молодой человек, — осторожно сказал уже пожилой учитель. — И он очень много всего знает. К сожалению, мне очень часто просто не хватает знаний, чтобы его понять. А в некоторые идеи, которые он высказывал, просто трудно поверить. Я, если честно, и не поверил. Учится он не просто быстро, а очень быстро. Еще немного, и мои услуги ему не потребуются.

Освоив письмо, Сергей начал брать книги из библиотеки графа и читать их вечером при свете масляных ламп. После книг наступал черед Лоны.

— Ты знаешь, — счастливо шептала ему девушка. — С тобой я почувствовала себя женой. Ты любишь меня уже не из жалости, а потому что чувствуешь потребность в ответной любви. Я хочу тебе сказать то, что не слишком приятно услышать мужчине. У меня были разные любовники. Были и более искусные в любви, и более неутомимые, но ты вытеснил их всех и из моей памяти, и тем более из сердца. Они все только тешили похоть, а ты даришь любовь, думая в первую очередь обо мне. Мне в жизни еще никогда не было так хорошо. Я ведь сейчас обхожусь гораздо меньшим, чем раньше, и никаких страданий не ощущаю. Неужели прошла болезнь?

— Это нетрудно проверить, — сказал он. — Достаточно нам себя ограничить…

— Боюсь! — ответила она, прижавшись к нему и опять рождая желание. — И не хочу себя ограничивать в твоей любви. Мне почему‑то кажется, что стоит тебе уйти, и это навсегда! И приходит страх! Как же я в тебя влюбилась, Серг! Скажи, что и ты меня любишь! А не любишь, просто соври, ну что тебе стоит?

— Мне и врать не нужно! — ответил он ей. — Неужели ты сама этого не чувствуешь?

— Женщине мало чувствовать! — возразила она. — Слышать тоже очень важно.

— Я тебя люблю, Лона. Ты самая нежная и красивая на свете! Если хочешь, можем пожениться. Только нужно немного подождать. Мне будет шестнадцать только через месяц.

— Все время забываю о том, что ты еще так молод. И умом, и телом ты кажешься гораздо старше. А насчет свадьбы… Не боишься брать в жены девушку с таким прошлым?

— Ничего я не боюсь! В человеке главное не прошлое, а настоящее и будущее! И пусть только кто‑нибудь посмеет открыть пасть!

Внезапное происшествие поломало все планы и в очередной раз резко повернуло его судьбу, оставив на сердце еще один шрам. В дружине графа было немногим больше шестидесяти человек. Еще год назад их было вдвое больше, но в короткой войне сюзерена графа герцога Лазони с герцогом Рошти пришлось поучаствовать и воинству графа. Им тогда сильно не повезло нарваться на засаду и понести большие потери. Потом вмешался король, и отношения между герцогами из открытого противостояния перешла в глухую вражду с редкими столкновениями их вассалов. Граф постоянно пытался увеличить число своих воинов, но это было нелегко. Брать абы кого не хотелось и было опасно, а опытные, свободные для найма бойцы с репутацией после смуты и войн попадались нечасто.

С наступлением темноты половина маленькой дружины заступала на дежурство по охране стены замка и внутренних покоев графа. При отце нынешнего короля об охране стен давно забыли, теперь об этом вновь пришлось вспомнить. Людей на все не хватало, поэтому как только Сергея сочли готовым к выполнению караульной службы, сразу же на нее и поставили. Дежурили в две смены часов по пять, а отстоять столько времени в карауле было несложно. Днем стену не охраняли, а только вели наблюдение за окрестностями из четырех башен силами нескольких человек. Сергею, который продолжал усиленно тренироваться с оружием, изучать язык и заниматься с лошадью, приходилось тяжелее, чем остальным. А нужно еще было уделить время жене, как он про себя называл Лону.