Томас Барнс - Хозяин тумана Страница 16

— Ты просто не знаешь о возможностях древнего летательного аппарата!

— Я знаю! — вмешался Парсонс, не хуже Книгочея отличавшийся познаниями в разных областях.

Мотнув длинными спутанными волосами, юноша выпалил:

— Особый летучий газ наполняет прочную оболочку аэростата! Тогда она становится похожа на шар и становится способна преодолевать огромные, значительные расстояния… В принципе, такой воздушный шар способен пересечь даже Внутреннее море от одного края до другого!

— Молодец! Очень неплохо! — похвалил его аббат. — Можно гордиться такими познаниями древних технологий!

После этого Фарсманс помолчал и грустно добавил:

— Если бы Дино Книгочей остался в живых, он непременно объяснил бы более подробно тебе, мой медвежонок, да и всем нам, почему именно это нехитрое приспособление может вызволить нас из неволи. Дино обязательно рассказал бы нам, как это сооружение может спасти наши души…

«Да, если бы Книгочей был жив, он был бы длиннее ровно на голову…» — усмехнулся про себя Таррейтал, вспоминая тело чахлого умника, безжизненно валяющегося на окровавленном полу.

— Все равно, мне непонятно, как эта груда ветоши нам поможет! — упрямо тряхнув головой, сказал Вингмохавишну.

Маскей, Парсонс и Уэлбек никогда не спорили со своим наставником. Они всегда делали вид, что с полуслова понимают его, и тут же начали горячо убеждать Таррейтала в том, что он глубоко заблуждается.

В это время аббат отошел в сторону и наткнулся на какую-то дверь. Дверь вела в довольно большое приземистое помещение без окон, очевидно, служившее в древности подсобным техническим целям. На потолке коридора, низко нависающем над головой, даже спустя сотни лет змеились бесчисленные пучки заплесневелых проводов, пересекавшие темную комнату в разных направлениях. Сверху вниз вдоль стен тянулись ржавые окаменевшие трубы, покрытые толстым слоем гнили.

— Куда вы, аббат? — с тревогой спросил Таррейтал. — У нас слишком мало времени…

— Лучше помоги мне! — порывисто отозвался священник. — Запали факел и иди ко мне сюда.

Вспыхнуло пламя факела, и принц осветил внутреннее пространство подсобного помещения.

В одном углу громоздились, покрытые толстым слоем вековой мохнатой пыли, высокие штабеля ящиков. В другом стояли какие-то темные футляры разных форм и размеров. По обеим сторонам длинных стен тянулись галереи, своеобразные металлические ржавые мостики, на которых тоже виднелись какие-то футляры.

В действиях аббата появилась какая-то невероятная энергия, когда он стал вскрывать все ящики подряд, вздымая в воздух облака пыли.

— Смотрите! Вот и газовые капсулы! Именно они наполняют воздушный шар, — возбужденно воскликнул Фарсманс. — С такими капсулами ничего не страшно, можно пускаться в любое путешествие! Ты знаешь, Парсонс, зачем они предназначены?

— Конечно! — с готовностью откликнулся длинноволосый юноша. — Достаточно только открыть клапан капсулы и направить его в горловину аэростата, чтобы оболочка наполнилась газом и шар поднялся в воздух!

— Ты прав! Можно было бы хоть сейчас вытащить воздушный шар на крышу и отправиться в путь! — сказал священник. — Единственное, не так-то просто нам будет разобраться со спутанными стропами…

Удрученный аббат при свете факела углубился в изучение того немыслимого клубка, который представляли из себя переплетенные канаты, валявшиеся на полу. Таррейтал передал свой факел Маскею, а сам отошел в сторону. Он не мог больше дышать чудовищной пылью и в поисках свежего воздуха приблизился к узкому продолговатому окну.

Он бросил взгляд вниз, и лицо его изумленно вытянулось.

— Смотрите! Что это там? — вскричал внезапно юноша. — Идите сюда! Что это там, вдали?

— О чем ты, мой повелитель? — не полнимая головы, отозвался из темной кладовой Фарсманс. — Отчего ты так шумишь, мой повелитель?

— Идите ко мне! — настойчиво повторил принц.

Его голос звучал так настойчиво, что все почувствовали важность момента и, бросив свои дела, торопливо ринулись к окну.

— Посмотрите туда, на юг!

Рука Таррейтала вытянулась вперед и указала на странный предмет, отчетливо видневшийся среди серых бушующих волн.

Все уставились вдаль, следуя направлению его руки, и вскоре стало понятно, что к Небоскребу, разрезая пенистые буруны, быстро приближается длинная черная лодка. Судно еще находилось достаточно далеко, но уже можно было разглядеть, что в центре его на широкой скамье сидит какой-то человек в темном плаще с остроконечным капюшоном, полностью закрывающим его голову.

Перехватив взоры своих учеников, аббат немного прищурился, кивнул головой и едва слышно заметил:

— Так, так… значит, сюда пожаловал мастер Темного братства…

— Ты знаешь его? — удивился Вингмохавишну. — Кто это? Что это за человек?

— Не знаю, можно ли называть его человеком… У него было много имен. Несколько раз он менял свою судьбу и свои имена. А с некоторых пор его зовут только гнусным прозвищем С’герх. Неправда ли, мои медвежата, звучит гнусно, как базарное ругательство?

— Действительно… — согласились приятели. — Но, все-таки, кто же это?

Священник сурово сдвинул брови и сказал:

— Это и есть тот самый Хозяин лемутов, о котором я вам недавно говорил. Все эти твари находятся полностью в его власти…

— Но он совсем непохож на лемута! У него нет шерсти на теле, да и внешне он скорей напоминает нас с вами, чем этих поганых тварей. Он что, человек?

— Не думаю, что можно говорить так… — усмехнулся аббат. — Действительно, когда-то он был человеком, как ты и я, как все остальные кандианцы. Но сейчас уже он не может называться так…

— Он не напоминает мутанта…

— И, тем не менее, это уже не человек… Каждый, кто заключает союз с Нечистым, не имеет права принадлежать к людям. Он, конечно, может называть себя как угодно, но запомните: если кто-то хотя бы раз пошел на сделку с темными силами, никто не сможет его спасти. В каждом человеке сидит доброе и дурное, но смысл нашей жизни в том, чтобы бороться с тем злом, которое старается разъедать наши души. Если же человек сам идет навстречу тьме, никто, никто, кроме Всевышнего, не сможет его сохранить и спасти!

— В каком смысле: спасти? — вдруг спросил Таррейтал, стараясь не встречаться глазами с аббатом.

Он и сам уже был не рад тому, что этот вопрос невольно сорвался с его губ. После этого священник устремил внимательный взгляд на принца, пытаясь наладить канал телепатической связи, но Вингмохавишну удалось выставить защитный блок. Он боялся впускать наставника в свое сознание.