Нэнси Холдер - Воскрешение Страница 16

— Вернется! — твердо отрезала она, хотя вид у нее был не слишком уверенный.

Девушка скрестила руки на груди, на запястьях звякнули тоненькие браслеты.

— И?.. Может, тогда он тебе не особенно понадобится? Я имею в виду, допустим, ты его дождешься, а он приедет из Вьетнама калекой?

Мари Клер залепила брату звонкую пощечину. Несмотря на то что щека горела — а возможно, именно из-за жгучей боли, — у Дэниела появилось к сестре уважение: возможно, она все-таки взрослеет... Впрочем, в роли жены он по-прежнему с трудом ее представлял.

Слабо улыбнувшись, Дэниел вышел из комнаты и поднялся к себе в спальню. Там он запер дверь, медленно выдвинул ящик письменного стола... Из-под поддона с ручками и скрепками молодой человек вытащил завернутый в черный шелк древний манускрипт в кожаном переплете. Шелк украшала прекрасная вышивка: серебряная хищная птица и лилии.

С легким волнением он открыл книгу на заложенной прежде странице и вновь принялся за чтение. Манускрипт был на старофранцузском, но Дэниел, обладая склонностью к языкам, читал и писал по-французски с шести лет, так что трудностей с пониманием старинного текста у него не возникло.

Благодаря рукописи, найденной днем раньше, он и выяснил, что принадлежит к ведьминскому роду. Собственно, это не оказалось для него такой уж неожиданностью.

Их семья всегда отличалась от остальных: у всех имелась склонность к предвидению грядущих событий, а самому Дэниелу не раз снились вещие сны. Когда пару лет назад умер отец, характер властной, решительной матери стал еще хуже. Кроме того, у нее появилась привычка непрерывно бормотать себе под нос и сидеть часами на чердаке в полном одиночестве. Однажды Дэниел поднялся к матери. Застигнутая врасплох, она торопливо запихнула в старый сундук какой-то предмет, а сыну грозно велела убираться вон. Загадочным предметом оказалась та самая рукопись, которую он теперь внимательно, с интересом, читал. Сюжет напоминал волшебную сказку, причем невероятно запутанную, только злую ведьму олицетворяла целая семья по фамилии Деверо — правда, в книге они назывались колдунами, но в чем заключалась принципиальная разница между этими понятиями, Дэниел пока не разобрался.

Услышав за дверью странное царапанье, он подпрыгнул как ужаленный и резко крутанулся на стуле — дверь была закрыта, да и шум вроде стих. Едва Дэниел опять взялся за манускрипт, в коридоре раздался торопливый топот.

— Очень остроумно, Мари! Обхохочешься! — крикнул он.

Снова царапанье... Дэниел решительно вскочил, быстро распахнул дверь — никого. На лбу выступил холодный пот, волосы на голове зашевелились от ужаса.

А, все эта чертова рукопись... — пробормотал он, закрывая дверь.

Неожиданно комната затряслась, Дэниела швырнуло на пол, грудную клетку пронзила невыносимая острая боль — и тут же грянул жуткий, безумный хохот. Перекатившись на спину, молодой человек с мучительным стоном схватился за бока. Перед глазами, как в тумане, плавало маленькое белое личико.

— Мари?

— Не Мари-и-и, не Мари-и-и, мы одни-и-и, мы одни-и-и, — пропел неизвестный голосок.

Проморгавшись, Дэниел увидел зеленое чешуйчатое существо: рост не выше фута, колючие глазки, большой острый нос, длинные тонкие ноги, лысая заостренная голова — и ни клочка одежды. Существо вскочило на стул, захлопнуло костлявыми пальчиками манускрипт, скатилось на пол и ринулось под кровать.

Дэниел же, стеная от боли, тем временем пытался сесть. Он огляделся по сторонам в надежде найти хоть какое-то оружие, но ничего подходящего поблизости не оказалось.

— Ты кто? — спросил он в пустоту, торопливо осматривая комнату.

— Какоф. Так меня зовут, так меня зовут, о Дэниел Каор!

— Моя фамилия Катерс. Да что ты за тварь? — выкрикнул Дэниел, стараясь успокоиться.

Он подполз к кровати и, приготовившись к возможной атаке, осторожно приподнял покрывало.

— Что ж-же ты за ведьмак, раз не узнаеш-шь бес-с-са? — прошипел Какоф, оскалив зубы.

— Никакой я не ведьмак! Моя мать... Я

Тварь с визгом бросилась вперед. Молодой человек попытался увернуться, но не успел — Какоф прыгнул ему на живот, схватил за грудки и наклонился к самому лицу, почти вплотную. В нос Дэниелу ударил запах прелой травы.

— Она не уме-е-ет, она развлекаетс-ся, — пропело существо, — Она ищет з-знание, которое воскресит твоего отца. Но это не для нее. Она не ис-с-стинная Каор, не из этого рода. А вот ты — настоящий Каор! Только и тебе я не с-скажу! Таким, как ты, я не отвечаю! — сорвался на визг Какоф.

Бесенок стукнул Дэниела кулаком по гудящим ребрам, тот снова взвыл от боли.

— Мой хоз-з-зяин прикончит тебя, твоих детей и детей твоих детей!

— Но у меня нет детей! — выпалил молодой человек, пытаясь сбросить с себя Какофа.

Тварь вонзила в него острые когти — Дэниел опять скорчился.

— Нету? — удивленно склонил голову набок Какоф. — Ну тогда хозяин прикончит тебя на глазах твоих детей, а потом ис-с-стребит всех потомков рода Каор, где бы они ни находились!

— Да нет уже никаких Каор. Род давным-давно вымер!

— Пока нет, — прошипел бесенок, на губах его выступила пена. — Но вымрут обязательно!

Существо впилось ему в плечо зубами — боль тысячами игл пронзила все тело Дэниела, раздирая его на части. Неожиданно, точно со стороны, молодой человек услышал свой отчаянный вопль на французском:

— Tais-toi![2]

На долю секунды бесенок удивленно распахнул глаза — и сгинул в облаке дыма. Дэниел с трудом поднялся на ноги, пошатываясь, направился в ванную. Прежде чем стянуть рубашку, он предусмотрительно закрыл дверь на замок. И плечо, и грудь были в крови. Когда Дэниел попытался промыть рану, с губ невольно сорвался мучительный стон.

— Эй, ты в порядке? — встревоженно спросила Мари Клер, постучавшись в ванную.

Брат сдавленно чертыхнулся. Разумеется, он не в порядке! Совсем не в порядке! Но ни за что на свете он не станет втягивать сестру в безумный мир ведьм и бесов.

— Все хорошо, — стиснув зубы, отозвался Дэниел.

— Точно? — недоверчиво, чуть испуганно поинтересовалась Мари.

Дэниел глубоко вдохнул и выдохнул — чтобы успокоиться.

— Лучше не бывает! Просто упал, плечо ушиб. Через пару минут буду как новенький.

— Может, принести лед? — предложила сестра

Он задумался.

Да, пожалуй.

Шум шагов Мари Клер постепенно удалялся в сторону лестницы. Нечасто сестра проявляла заботу. Она, несомненно, догадывалась, что брат скрывает какую-то тайну.

— А вот этот секрет я ей никогда не раскрою, — тихо поклялся он.

Когда Мари Клер принесла синюю упаковку со льдом, Дэниел лишь чуть приоткрыл дверь и протянул руку, так чтобы сестра не увидела на плече рваные раны.