Gedzerath - Стальные крылья Страница 17

С самого утра я бодро носился по деревне, собирая необходимые мне вещи и заручаясь помощью других пони. Новость о том, что «герою Хуффингстона» необходима срочная помощь врача, распространилась среди жителей быстрее пожара. Своего врача в деревне не было уже давно, а ближайшая больница находилась в небольшом городке Боусвиль, отрезанном от нас полосой непогоды. Поэтому мой план – перенести домик Беррислопов в Поннивиль – был признан диким и сумасшедшим. Но за неимением другого выхода Хуффингстонцы не стали отказывать мне в помощи и, с умилившей меня немецкой обстоятельностью, принялись собирать нас в дальнее путешествие.

Этот план пришел мне в голову поздно вечером и вызвал взрыв паники у Бабули и грозно нахмуренные брови Деда. Но другого выхода у нас просто не было.

– «Мы отрезаны от поселений юга и востока страны, если верить Свитти Грасс» – обстоятельно втолковывал я старикам – «А единственное доступное нам поселение, Понивилль, располагается за горами на юге. До него ближе всего – два дня лету, если верить той же Грасс. Я уверена, что смогу донести наш фургон до места целым и невредимым».

С полудня вокруг фургона кипела работа – соскучившись по настоящему делу, пони трудились споро, готовя наш фургон к перелету. Я носился по деревне, в основном выполняя мелкие поручения в стиле «принеси-подай», разносил горячий обед работникам и препирался со ставшей абсолютно невыносимой Свитти Грасс, решившей, будто ее противодействие моей затее – несомненно героическое деяние, которое непременно поставит ее вровень с пегасами прошлого. Желтая бестия сновала по деревне, пытаясь отговорить других пони от помощи мне, но большинство просто добродушно прогоняли разошедшуюся летунью и лишь некоторые, от нечего делать, вступали с ней в спор. Меня мало волновало ее мнение. «Главное, чтобы мой план выполнялся как намечено, остальное же – от лукавого».

В поисках крепких веревок, я заскочил в амбар Креккеров. Большое, если не сказать огромное деревянное строение было больше самого дома семейства, служа ригой[9], складом и, как оказалось, выполняя еще одну, не запланированную хозяевами функцию… довольно деликатного характера.

Прошмыгнув внутрь, я быстро закрыл за собой дверь, сохраняя тепло внутри. Огромное пространство амбара было заставлено снопами соломы, мешками с зерном, ящиками с овощами. Возле стены, тускло поблескивая лезвиями, притаились колесная жатка и плуг, с нетерпением ожидающие новой весны. Искомые веревки обнаружились только на втором этаже амбара. И похоже, они были уже кем-то заняты.

Аккуратно поднявшись по лестнице, я увидел прелестную картину – на больших бухтах веревки привольно расположилась парочка знакомых мне пони. Широко расставив подгибающиеся ножки, Минни Креккер, старшая дочь четы Креккеров, счастливо постанывала, двигаясь вперед и назад под нависающим над ней жеребцом. Судя по синей заднице с кьютимаркой в виде серпа, это был ни кто иной, как Скинни Мот – предмет воздыхания большинства молодых кобылок деревни. «Ловкая кобылка» – подумал я, задумчиво глядя на их колыхающиеся задницы – «Однако нужно уже что-то делать – веревки сами к фургону не прилетят…». К счастью, влюбленная парочка уже заканчивала свое развлечение – их движения ускорились, а шумное дыхание, влажные шлепки и стоны разносились уже по всему амбару. Наконец, с удовлетворенным вскриком, парочка замерла, сплетясь в одну фантасмагорическую фигуру. Нужно было срочно спасать положение – не хватало мне еще славы вуайеристки[10], блин. Я огляделся и поднял с пола лежавшую дощечку…

– «Бесподобно!» – балаганным голосом громко сказал я, заставив парочку лихорадочно отлепиться друг от друга и забиться в угол. Пища от страха, кобылка прыжком укрылась за резко повернувшимся ко мне Скинни.

– «Какое чувство ритма! Какая пластика! Какая бесподобная, я не побоюсь этого слова, техника исполнения!» – продолжал прикалываться я, одновременно поднимая над головой дощечку – «Вердикт жюри – пять и ноль! И нашим сегодняшним победителем в конкурсе “перепихушки в сарае” становится пара под номером один – Минни Креккер и Скинни Мот!». Молодая парочка, тяжело дыша, молча взирала на меня, не делая попыток выйти из угла.

– «Уфф, как ты нас напугала…» – отдуваясь, пробормотал Скинни. Тяжело поводя боками, он сел и мрачно уставился на меня. Минни быстро юркнула ему за спину, по-прежнему со страхом глядя на меня. Ну да, ее отец отличался строгостью характера, и по слухам, уже не раз давал отлуп разным женихам, и не только из самой деревни, поэтому страх девочки был вполне обоснован…

– «Я? А что я?» – пожав плечами, я стал навьючивать на себя бухты веревок – «Я так… Plushkami baluyus! Да вы продолжайте, продолжайте! Не отвлекайтесь на меня…». Навьючив на себя гору этого добра, я тяжело слетел вниз и с громким смешком выскользнул за дверь. Не буду портить ребятам праздник.

Работы по подготовке фургона продолжались до следующего утра. Наш экипаж должен был вынести двухдневный перелет в зимнем небе, поэтому трудолюбивые пони укрепили все внешние части фургона, по моей просьбе прибив к задней его части две длинные широкие доски, которые должны были предотвращать вращение фургона во время полета. Фонари, прикрепленные на углах домика, должны были служить ориентиром для пролетающих пегасов, которых мы могли повстречать, хотя лично я сомневался в их необходимости. Но как говорится, Chem by ditya ne teshilos…

Сбруя для переноски фургона была сделана добротно, хотя и с большой долей импровизации. Плотный пук веревок обхватывал мое тело впереди и позади крыльев, и через фиксирующий узел, расположенный под животом, расходился паутиной веревок, накрепко прибитых к бокам фургона. Санни Грасс только хохотала, глядя на то, как я висел в воздухе, позволяя ровно подогнать все веревки, как на мне, так и на фургоне. Но на третьем часу ее смех сменился сначала удивлением, а затем расчетливым вниманием, с которым она наблюдала за мной с крыши ближайшего дома.

Наконец, все приготовления подошли к концу. Следуя мудрой поговорке, Креккеры набили фургон провизией не меньше, чем на неделю, а мои попытки протеста разбились о железобетонное «Уходишь на день – бери еды на десять!». Видимо, добрые жители Хуффингстона не задумывались о том, что нести всю эту поклажу придется мне одному, поэтому кроме еды в фургон влезли запас дров, теплые одеяла и бочонок воды. Увидев эту груду, я мысленно застонал и, проведав Деда, побрел спать.

Нам предстоял нелегкий день.