Дэвид Эддингс - Повелитель демонов из Каранды Страница 17

Глава 4

В эту ночь с озера подул теплый ветер, и мокрый снег, плотным одеялом укутавший Рэк-Хаггу и окрестности, превратился в грязное, слякотное месиво. Под тяжестью набухших комьев прогибались ветви деревьев в маленьком саду перед окном гостиной, снежные пласты то и дело скатывались с крыши. Гарион и Шелк сидели у окна в комнате с розовой мебелью, смотрели в сад и вели неторопливую беседу.

— Мы бы знали гораздо больше, если бы нам удалось связаться с Ярблеком, — говорил Шелк. Он снова облачился в жемчужно-серый камзол и черные панталоны, которые были его излюбленной одеждой в те годы, когда они еще не отправились в путешествие: правда, теперь на нем было меньше дорогих колец и украшений, ранее подчеркивавших его богатство.

— Разве он не в Гар-ог-Надраке? — спросил Гарион. Сняв на время удобную походную одежду, он носил теперь расшитый серебром голубой костюм.

— Трудно сказать, где точно находится Ярблек в данный момент, Гарион. Он постоянно в пути. Но, находясь в любом месте, непременно получает известия от наших людей в Мал-Зэте, Мельсене и Мейг-Ренне. Что бы там ни было на уме у Менха, я уверен, что наши агенты собрали о нем всю возможную информацию и послали Ярблеку. И сейчас мой неказистый на вид партнер, возможно, знает о Менхе больше, чем секретная полиция Брадора.

— Я не хочу уходить от дела, Шелк. Нас должна беспокоить Зандрамас, а не Менх.

— Демоны должны беспокоить каждого, — спокойно ответил Шелк, — но в любом случае нам надо прежде всего попасть в Маллорею, а значит, мы должны убедить Закета в том, что это серьезно. Он вообще-то слушал вас, когда вы ему рассказывали о Менхе?

— Я не уверен, что он вообще понял, о чем идет речь. Он был не в своем уме.

Шелк хмыкнул.

— Когда он проснется, попытаемся еще раз. — Он лукаво усмехнулся. — Мне часто удавалось договариваться с больными людьми.

— Ты не считаешь, что это несколько… гм-гм… предосудительно ?

— Конечно, но важен результат.

Немного позже Гарион и его друг остановились у комнаты императора, под предлогом того, что хотели осведомиться о его здоровье. Полгара и Сади сидели по обе стороны кровати, а Андель скромно примостилась в углу. Розы, накануне обвившие кровать, были убраны, но комнату по-прежнему наполнял аромат маленьких сиреневых цветов. Больной полусидел в подушках, но когда Шелк и Гарион вошли в комнату, глаза его были закрыты. В ногах императора, довольно мурлыкая, лежала кошка.

— Как он себя чувствует? — тихо спросил Гарион.

— Несколько раз просыпался, — ответил Сади. — В его конечностях еще остались следы талота, но он, по всей видимости, рассасывается. — Евнух с любопытством теребил маленький сиреневый цветок. — Интересно, будет ли эффект, если из них выжать сок или получить эссенцию, — задумчиво пробормотал он, — или, скажем, масло. Хорошо бы использовать духи, предохраняющие от любого яда. — Он наморщил лоб. — И еще бы знать, действует ли он против змеиных укусов.

— Дай Зит кого-нибудь укусить, — предложил Шелк. — И проверь.

— Вы сами не желаете попробовать, принц Хелдар?

— Ах нет, Сади, — отказался Шелк. — Но все равно, спасибо за предложение. — Он бросил взгляд в угол, где лежал красный короб. — Кстати, он заперт? — с беспокойством спросил он.

— Зит спит, — ответил Сади. — Она любит подремать после завтрака.

Гарион взглянул на погруженного в сон императора.

— Он вообще-то в состоянии нормально общаться, я имею в виду, когда проснется?

— По-моему, разум его просветляется, — ответила Полгара.

— Истерия и горячка — это симптомы действия талота, — сказал Сади. — Способность ясно мыслить — наверняка знак того, что он выздоравливает.

— Это вы, Белгарион? — тихим шепотом спросил Закет, не открывая глаз.

— Да, — ответил Гарион, — как вы себя чувствуете?

— Я очень слаб. В голове пусто, и каждый мускул ноет, как воспаленный зуб, а в остальном — все прекрасно.

Он открыл глаза и криво усмехнулся.

— Что случилось? У меня в голове все перепуталось.

Гарион бросил быстрый взгляд на Полгару, та в ответ кивнула.

— Вас отравили…

Закет выглядел удивленным.

— В таком случае не очень хорошим ядом, — произнес он.

— Одним из лучших, ваше императорское величество, — мягко возразил Сади. — Этот яд обычно смертелен.

— Значит, я умираю? — спросил Закет, и в его голосе послышалось нечто вроде удовлетворения, словно он был этому рад. — Ну, что же, — вздохнул он. — Это разрешит многие проблемы.

— Мне очень жаль, ваше величество, — с насмешливым сожалением произнес Шелк, — но я думаю, вы будете жить. Белгарат время от времени вмешивается в естественный ход событий. Эта вредная привычка у него еще с юности, но должны же быть у человека какие-то недостатки.

Закет слабо улыбнулся.

— Вы все шутите, принц Хелдар.

— Если уж вам так хочется умереть, — добавил Шелк, — мы всегда можем разбудить Зит. Один ее укус — и вечный покой вам почти гарантирован.

— Зит?

— Любимица Сади — маленькая зеленая змея. Укусив вас, она может свернуться клубочком у вашего уха, и вы отправитесь в иной мир под ее мурлыканье.

Закет вздохнул, веки его снова опустились.

— А теперь ему лучше уснуть, — тихо сказала Полгара.

— Пока не получается, госпожа Полгара, — отозвался император. — Я так долго отгонял от себя дрему и сны, которые она приносит, что теперь они не хотят возвращаться.

— Вы должны уснуть, Каль Закет, — сказала Андель. — Дурные сны можно прогнать, а здоровый сон — лучший целитель.

Закет вздохнул и покачал головой.

— Боюсь, что прогнать эти сны тебе не под силу, Андель. — Он нахмурился. — Сади, от того яда, который мне дали, могут возникнуть галлюцинации?

— Возможно, — согласился евнух. — Какие же ужасы вам привиделись?

— Это были не ужасы, — ответил Закет. — Мне почудилось, что я вижу лицо молодой женщины. Глаза ее завязаны лентой. И странно, при взгляде на ее лицо меня охватывало состояние покоя.

— Тогда это не галлюцинация, Каль Закет, — откликнулась Андель.

— И кто же тогда это необычное слепое дитя?

— Моя госпожа, — с гордостью сказала Андель. — В этот страшный час вам явилось лицо Цирадис, келльской предсказательницы, от решений которой зависит судьба всего мира, а также всех других миров.

— Такая большая ответственность лежит на таких хрупких плечах? — спросил Закет.

— Такова ее миссия, — просто сказала Андель.

Больной, казалось, снова впал в дремоту, губ его коснулась смутная улыбка. Затем он снова открыл глаза — на сей раз они выглядели гораздо живее.