Дуглас Брайан - Аквилонский странник Страница 17

Другое дело – тот задумчивый юноша, что явился вместе с киммерийцем. И собою хорош, и щедр, и вроде как знатного происхождения, судя по манерам, а что-то в нем таилось неприятное. И девушки старались не встречаться с ним глазами, чтобы Дуглас не принял мимолетный взгляд за приглашение познакомиться.

Та женщина больше не кричала. Воцарилась тишина. Луна медленно плыла в темном небе, ярко освещая двор, хозяйственные постройки, крышу таверны. Дымок, сочащийся из трубы, был полон серебристого лунного света.

Когда Конан добрался до конюшен, откуда, как ему показалось, и доносился крик, его взору предстала странная картина. Лошади храпели и жались к перегородкам стойла. С ноздрей их капала пена, глаза бешено вращались в орбитах.

Пробираясь среди лошадей, Конан гладил их по мордам, бормотал им слова утешения. Киммериец умел обходиться с животными – они часто понимали его и слушались почти без понуканий. Но сейчас Конану пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоить их. Ему требовалось пройти среди растревоженных коней, чтобы добраться до того, что он успел разглядеть от самого входа в конюшню: посреди помещения на груде старой соломы лежало человеческое тело.

Конан почти не сомневался в том, что сейчас увидит тело юного Дугласа. Сердце киммерийца сжималось от дурных предчувствий. Как он мог не уловить странностей, сопровождающих молодого графа на пути! Дуглас жаловался ему на свои любовные неудачи, однако Конан счел все эти разговоры обычным мальчишеским нытьем. Подумаешь – женщины его не любят! Все приходит со временем, с опытом. Какой красотке охота возиться с неумелым юнцом, который даже не знает, как доставить женщине удовольствие? Не всякая предпочтет выбрать для себя роль «мамочки», большинству хочется получить от партнера наслаждение в обмен на те радости, что дарят любовные объятия.

Следовало быть более внимательным. Конан готов был проклясть себя за глупость.

Наконец он очутился возле тела и склонился над ним. И едва сдержал крик облегчения. Перед киммерийцем лежал не граф Дуглас – это была какая-то незнакомая женщина, не слишком молодая и прямо скажем не красивая. Конан наклонился и коснулся рукой ее шеи. Он ощутил влагу и когда поднес ладонь к глазам, увидел кровь. Женщина была мертва. Кто-то нанес ей глубокую рану в затылок.

– Кром! – прошептал Конан. – Здесь орудует какой-то демон…

Он быстро вышел наружу, оставив женщину лежать там, где она была. Незачем поднимать панику раньше времени. Сперва следует отыскать графа Дугласа. Вероятно, им нужно уезжать отсюда как можно скорее.

Копан побежал назад, на сеновал, чтобы предупредить свою подружку. Он снова пересек двор, стараясь держаться в тени, чтобы его не заметили случайные наблюдатели.

На сеновале было тихо. Конан огляделся по сторонам. Никого и ничего. Ни девушки, ни припасов. Киммериец несколько раз прошел взад и вперед, пока наконец под горой сена не наткнулся на тело – еще теплое.

Он вытащил труп наверх. Девушка была мертва и на ее шее сзади имелась точно такая же глубокая рана.

Конан до крови закусил губу. В чем провинилось перед богами это юное существо, готовое дарить любовь и радость мужчине? Он почти не знал ее, но понимал, какой простодушной и милой она была. Им предстояло провести отличную ночь, угощаясь между любовными ласками и засыпая на короткий срок, чтобы, проснувшись, вновь предаваться любви… И ничего этого никогда не случится. Девушка мертва.

Конан спустился вниз, в общий зал, откуда давно ушли все посетители. Дугласа там тоже не было. Вероятнее всего, он просто спит у себя в комнате. Один.

Конан нашел комнатушку, которую юный граф снял для себя. Тронул дверь – та оказалась не запертой. Заглянул внутрь. Дуглас лежал на тюфяке и крепко спал. Лунный свет лежал на его лице, в углах рта затаились тени. Спящий юноша, похожий на мраморное надгробие, был исключительно красив.

Конан покачал головой. Странно, что он не пользуется симпатией женщин.

Внезапно одна мысль пришла киммерийцу в голову. Там, в конюшне, Конан почему-то не сомневался в том, что убили именно юного Дугласа. Почему? С чего он взял?

Почему он вообще связывал в своих мыслях ту женщину и Дугласа?

Ответ пришел в тот же миг. В комнате, где спал граф, стоял совершенно особенный запах – запах помадки, которой Дуглас смазывал свои светлые волосы, когда укладывал их волнами надо лбом и вокруг щек. И именно такой аромат задержался в конюшне – чуткое обоняние варвара уловило его даже сквозь резкий запах лошадиного пота.

Дуглас был в конюшне! Он находился поблизости, когда произошло несчастье. Вероятно, видел убийцу. Или – Конан не исключал такой возможности, – сам являлся этим убийцей.

Он еще раз посмотрел на лицо спящего и покачал головой. Убийца? Слишком уж безмятежно он спит. Человек не может просто так убить двух беззащитных женщин. И где та длинная игла, которую он вонзил им в затылок?

Как бы там ни было, а разбудить Дугласа следует. И Конан потряс его за плечо:

– Проснись! Дуглас, случилась беда, проснись!

Граф открыл глаза и улыбнулся, встретившись взглядом со своим телохранителем.

– Уже утро? Мы уезжаем?

– Еще ночь, Дуглас. В таверне убили двух женщин.

Дуглас рывком сел на тюфяке, потер лицо руками и глубоко вздохнул.

– Давно их убили? – спросил он.

Конан удивился этому вопросу. Добро бы он еще поинтересовался – кто эти женщины и почему киммериец разбудил своего спутника подобным известием… Но – «давно ли их убили»?

– Когда я нашел вторую жертву, она была еще теплой, – сказал Конан.

– Ты полагаешь, нам лучше уехать отсюда немедленно? – спросил Дуглас.

– Я полагаю, нам лучше не спать, когда кругом творятся такие дела. Может быть, и впрямь стоило бы уехать, да только тогда нас сочтут причастными к преступлению и устроят погоню, – сказал киммериец. – Возьми оружие. Спустимся вниз и будем ждать развития событий.

Оба молодых человека взяли мечи и выбрались в общий зал. Там по-прежнему было тихо. Странно, что никто не услышал криков первой жертвы, подумал Конан. Однако он тотчас одернул себя. Вероятно, те, чей слух потревожили эти вопли, предположили, будто женщина кричит от удовольствия. К тому же она почти сразу замолчала.

Ночь миновала незаметно. Рассвет не принес с собой никаких новостей. Вскоре проснулись стряпуха и хозяин таверны, оба начали ходить взад-вперед. Стряпуха сразу скрылась в кухне, а хозяин бросился к молодым людям:

– Почему вы оставили комнату? Вас не устроила постель? Может быть, вас тревожили насекомые? Клянусь, я слежу за тем, чтобы тюфяки проветривали и окуривали дымом…