Константин Бояндин - Отражение глаз твоих [пишется] Страница 18

Кто-то идёт по коридору.

Вряд ли по его душу — но когда его застанут здесь… Впрочем, сбежать всё равно не удастся. Так что… Островитянин встал, сделал шаг к двери и приготовился встретить того, кто войдёт в комнату. Или взглянуть в глаза тому, кто пройдёт мимо. Человек не может пройти мимо распахнутой двери, не бросив внутрь взгляда… Никто не появлялся.

Ожидание становилось нестерпимым. Когда позади него что-то тонко пискнуло, Теммокан едва не подпрыгнул. Экран, на котором мелькали лица, был почти пуст. Навигатор сделал два быстрых шага в его сторону и наклонился поближе.

"1018 — совпадений нет", гласила надпись.

Короткая музыкальная фраза и новая строка возникает чуть ниже. "1019 — начинаем поиск".

И вновь посыпались лица. Они сливались в нечто размытое, с условными глазами на условном лице… чудище, да и только! Крестик на экране рядом продолжал свой хаотический танец и навигатору стало понятно — пора уходить отсюда, пока не поздно.

Он выглянул наружу, словно солдат, выбирающийся из окопа. Никого слева.

Никого справа.

Дверь предательски скрипнула, затворяясь. Чтоб вас всех так перекосило! Это специально так придумано? Или нет?… Часы, висевшие в конце коридора показывали… без двадцати пяти два часа ночи. Тут Теммокан почувствовал, как спокойствие возвращается к нему. Конечно! Это всё ему снится. А раз снится… Значит, можно попробовать выбраться из здания.

Тем более, что во сне он явно один. Никого… как на том легендарном покинутом паруснике. Только здесь куда страшнее — особенно, если не догадываться, что это — сон.

Однако, когда навигатор, что-то весело насвистывая, бегом спустился ко входным дверям, из-за прозрачного стекла на него удивлённо, но приветливо взглянул охранник. Имени его Теммокан не знал, но лицо было знакомым.

— Не спится? — донёсся его добродушный голос откуда-то сверху. Охранники — тоже люди. По крайней мере, с виду. Однако, дело своё они знали. Дружба дружбой,… - Показалось, что кто-то пришёл, — ничего умнее навигатор придумать не успел. Он успел познакомиться со всеми охранниками — благо, хорошее пиво и разговоры о смысле жизни всё ещё имеют поклонников по всему свету.

— Да нет, — ответили ему. — Там не погода — кошмар. Да и не положено никого впускать, будь там хоть война… Перебросившись с парнем ещё парой фраз, Теммокан медленно вернулся назад. Напоследок он догадался взглянуть на часы.

Без пяти минут два.

Но когда он вернулся на этаж, с которого так поспешно сбежал, там вновь никого не оказалось. И время… да, время остановилось на одной минуте третьего.

И дверь с красной табличкой оказалась запертой. Что там творилось внутри — неизвестно. Никаких звуков не доносилось.

Чувствуя себя совершенно вымотанным, Теммокан уселся за тот самый столик, с которого позаимствовал проигрыватель и откинулся на спинку стула. Хорошие здесь стулья, мягкие… удобные…

— Куда теперь? — спросила Неммер, после того, как прошла целая вечность. Ужасно ныли ноги, несколько раз она стукалась головой о потолок… да и двигаться практически в полном молчании было почти непереносимо.

— Прямо, — послышался ответ. Неммер уже устала. Устала во всех смыслах. Сейчас ей хотелось лечь, прямо здесь, закрыть глаза и более не просыпаться. Она поднесла ладони ко лбу, чтобы изгнать подступающее головокружение и ощутила, что её мягко подхватывают и бережно опускают… на что-то мягкое.

— Тебе плохо? — услышала она. Что-то мягкое скользнуло по её щекам и она слабо вскрикнула. — Это я, — послышался шёпот Хонна. — Мы одни здесь. Осталось совсем немного.

— Час назад ты говорил то же самое.

— Полчаса. Как только отдохнёшь, убедишься, что я прав. Хочешь пить?

— Да, — призналась она и что-то заплескалось рядом с её головой. Фляжка. Внутри была вода. Всего лишь вода. Она сделала два глотка и вернула фляжку.

Тишина. Редкие капли срываются со свода прохода.

— Хонн?

— Я здесь.

— Почему ты помогаешь мне?

— Я? — он засмеялся. На миг Неммер испугалась, до состоянии полной неподвижности, до паралича. — В общем-то, я скорее помешал. Навёл на дом охотников, лишил всего имущества, а теперь завёл в сырое и мерзкое подземелье.

— Я серьёзно.

— Спроси меня об этом, когда придём, — его дыхания не было слышно. Что сейчас стоит за её спиной? Человек, поросший шерстью (или чешуёй)? Выучившийся ходить трёхголовый крысиный король ростом с человека? Иное чудовище, для которого не нашлось ещё подобающего названия? Или всё-таки Хонн, кожа да кости, но такой же человек, как и она сама?…

— Тогда пошли, — собрав немногие оставшиеся силы, она поднялась. — Только скажи, куда мы должны прийти.

— Ты поймёшь. Держись правой стены.

Самым трудным оказалось сделать первый шаг.

Потом было проще.

— Что это с тобой?

Теммокан проснулся почти мгновенно.

Над ним наклонился Светлейший, лицо его было озабоченным. — Который… который час? — навигатор поспешно поднялся на ноги. А ещё говорят, что на стульях выспаться невозможно… — Без четверти четыре. Ночь на дворе. Что за странности? Не спится? — А… число? — Теммокан осмотрелся. Искусственный свет не позволял выяснить, что на самом деле творится за пределами здания. Внутри всегда прохладно, свет не режет глаз, а запахи не раздражают обоняние. — Ну ты даёшь! — покачал головой Даллатер и поправил галстук. — Шестьдесят девятое, конечно. Придётся, я вижу, дать тебе трое… нет, двое суток отпуска. Погуляй по парку, развейся… — А в город? — спросил навигатор, заранее зная ответ.

— Ещё чего, — поджал губы его начальник.

Даллатер, кивнув, направился в сторону той самой комнаты, и Теммокан, не вполне осознавая, чего хочет добиться, последовал за ним. — Будете спектры голосов сличать? — спросил он самым небрежным тоном.

Даллатер словно налетел на невидимую стену.

— Что ты сказал? — повернулся он лицом к собеседнику. — Спектры? С чего ты взял?

— Так ведь язык-то незнаком, — выпалил навигатор. Небеса, что я несу? Откуда я могу это знать? — Заодно и выяснить, не записался ли плод моего воображения.

— Так-так, — Даллатер не улыбался. — Можно подумать, одного Дракона мне мало. Ты что, научился-таки мысли читать?

— Нет, я… — тут он догадался прикусить язык. Но следовало придумать хоть что-то. А! Ну конечно. Ничего, кроме правды… — Мне это… — он отвёл взгляд в сторону, ненадолго, — приснилось. Да, точно. Потому что в комнате никого не было.

Лицо Даллатера вытянулось.