Элрик: Лунные дороги - Муркок Майкл Страница 19

На великолепном доме палача на Нойштрассе был начертан какой-то благочестивый девиз. Охота на ведьм приносила приличный доход. Я не мог избавиться от ощущения, что это место – своего рода символ Новой Германии с ее сентиментальностью, любовью к фольклорной версии истории и мрачной ненавистью ко всему, что подвергнет сомнению ее слащавые мечты о семейном очаге. До 1933 года Лемго никогда не казался мне настолько зловещим. То, что поначалу представлялось невинной ностальгией, в нынешней ситуации исполнилось извращенной романтизированной угрозы.

Бастейбл завел машину под арку, через двойные ворота в гараж. Кто-то уже ждал нас, и двери немедленно закрылись. Зажглась керосиновая лампа. Там стоял герр Эл с улыбкой облегчения. Он хотел обнять меня, но я попросил этого не делать. Та сила, что передал мне меч, еще не иссякла, но переломанные кости и ушибы давали о себе знать.

Мы пересекли небольшой дворик и прошли сквозь другую старинную дверь. Проем оказался таким низким, что мне пришлось пригнуться. Внутри же мне стало так уютно и спокойно, словно кто-то произнес над домом защитное заклинание.

Герр Эл предложил осмотреть меня. Я согласился, и мы зашли в небольшую комнатку рядом с кухней. Она сильно напоминала операционную. Наверное, герр Эл служил в Белой Розе врачом. Я представил, как он обрабатывает здесь огнестрельные раны. Осмотрев меня, он отметил, что удары наносились весьма умело.

– Эти парни били вас со знанием дела. Они знают, как продлить страдания физически крепкого человека. А ваше состояние, граф фон Бек, удивительно хорошее. Все эти тренировки с мечом не прошли даром. Уверен, вы очень быстро восстановитесь. Но те, кто это сделал, явно разбирались в анатомии!

– Теперь они делятся своими знаниями с коллегами в Аду, – мрачно произнес я.

Герр Эл тяжело вздохнул. Он сам обработал раны и наложил повязки. Явно когда-то учился на медика.

– Придется потерпеть. Конечно, вам бы какое-то время отдохнуть, но с завтрашнего дня времени на это уже не будет. Вы в курсе, что происходит?

– Как понимаю, меня каким-то тайным путем доставят в укрытие.

Он криво улыбнулся.

– Если повезет.

Затем герр Эл попросил рассказать все, что я помню. Когда я отметил, что стал одержимым, словно в меня вселился некий адский двойник, он с сочувствием похлопал меня по плечу. Но не смог или же не захотел объяснить это.

Он дал мне снотворное. Насколько помню, спал я очень крепко и без сновидений, пока девушка не потрясла меня тихонько за плечо и не сказала, что нужно встать и немного поесть. Ее настойчивый голос окончательно разбудил меня. Я наскоро принял душ, позавтракал ветчиной, сваренными вкрутую яйцами и свежим хлебом с маслом, вспомнив, какой вкусной может быть простая еда, а затем пошел обратно в гараж. Бастейбл уже сидел на водительском месте, девушка устроилась рядом с ним. Стрелы она положила в короб, а лук использовала как посох. Теперь она выглядела как старуха лет семидесяти. Бастейбл надел всё ту же форму, похожую на эсэсовскую, а я – свою привычную одежду; кепка прикрывала белые волосы, а темные очки – красные глаза.

Девушка повернулась ко мне и попросила забраться в «дюзенберг».

– Мы можем обмануть кого угодно, кроме фон Минкта и Клостергейма. Они догадываются, кто мы на самом деле, и вряд ли недооценивают нас. Инстинкты у Гейнора, как вы его называете, просто невероятные. Как он так быстро нас нашел, понять невозможно, но его автомобиль уже проехал Кассель. Ситуация опасная, все зависит от того, кто первым доберется до цели.

Я спросил, куда мы направляемся. Она назвала еще один живописный город, о котором рассказывали легенды.

– Гамельн, всего в нескольких километрах отсюда. Но дорога к нему просто отвратительная.

Некоторые считают Гамельн самым популярным городом в Германии. Он известен повсюду, особенно в Англии и Америке, благодаря истории о крысах, детях и крысолове с дудкой.

И снова мы ехали без света фар, чтобы нас никто не смог опознать. Менее крепкий автомобиль давно бы заглох, но американский «дюзенберг» оказался таким же надежным и быстрым, как самые дорогие «роллс-ройсы» или «мерседесы». Мы летели на скорости под семьдесят километров в час, но мотор его стучал ровно, как огромное сердце. Любуясь дерзким, оптимистичным романтизмом его стиля, я задавался вопросом, не в Америку ли мы едем. Или мне все-таки предстоит сражаться с Гитлером не так далеко от дома?

Утесы и леса мелькали в лунном свете. Монастыри, поселки, церкви и фермы. Все, на чем держалась Германия. Но всю ее историю, фольклор и мифологию нацисты присвоили себе, и все это стало ассоциироваться с тем низким и порочным, что было в Германии и немцах.

Здоровье нации, думал я иногда, можно измерить по степени, с какой она сентиментализирует опыт.

Наконец мы увидели Везер, реку, издали похожую на длинный темный шрам; на ее берегу и стоял Гамельн. Старинные, но всё еще крепкие здания из камня и дерева, «приют крысолова», Хохцайтхаус, откуда Тилли со своими генералами двинулся в поход на Магдебург… Мой предок и тезка бок о бок воевал с Тилли в том сражении, покрыв позором наш род.

Мы свернули на крутом повороте и внезапно наткнулись на первое заграждение. Нас поджидали штурмовики. Бастейбл понимал: если они начнут проверять документы, то очень быстро поймут, что мы не те, за кого себя выдаем. Нужно было двигаться дальше. Когда автомобиль замедлил ход, я вскинул руку в нацистском приветствии и приказал пропустить нас – дело связано с побегом предателя. Бастейбл как мог делал вид, что он обычный водитель СС. Сбитые с толку штурмовики позволили нам проехать. Я надеялся, что они не свяжутся с другими, если таковые стоят на нашем пути.

Объехать Гамельн не получалось – а я вообще сомневался, что по старому мосту можно пересечь Везер на такой большой машине, – так что другого выхода не было. Бастейбл снизил скорость, надел фуражку и приобрел весьма внушительный вид. Я же мог сойти за почтенного гражданина, сопровождающего матушку. До парома мы добрались без происшествий, но стало окончательно ясно, что веса автомобиля он не выдержит. Бастейбл подвез нас как можно ближе к мосту, и дальше мы пошли пешком. Оружия (кроме лука и черного меча, который я, ковыляя позади всех, держал на плече) у нас не было. Мы перешли по мосту на другую сторону, Бастейбл повел нас по тропе, едва различимой в лунной дымке. Я заметил огни Гамельна, отраженные в реке, и высокие деревья на ее берегах. А еще мелькание автомобильных фар. Похоже, нас преследовала небольшая армия. Бастейбл ускорил шаг, я кое-как поспевал за ним. Он точно знал, куда идти, но тревожился все сильнее.

Где-то вдали раздался рев моторов, гудки клаксонов, и стало ясно, что Гейнор с Клостергеймом уже дожидаются. Есть ли дорога там, куда нас ведет Бастейбл? Или они бросятся за нами вдогонку пешком? Я спросил об этом у Бастейбла.

Он ответил спокойно:

– Думаю, они разделятся на две группы. Одна двинется со стороны Хильдесхайма, другая – из Детмольда. Проблем с рекой у них не будет. Но дороги там довольно плохие, и я не знаю, насколько хороши их автомобили. Если им удалось заполучить «дорнье-форд-йейтс», то нам крышка. Этих чудовищ ничто не остановит. Но мы почти добрались до ущелья. Будем молиться, чтобы они не поджидали нас там. Однако нельзя недооценивать Гейнора.

– Вы его знаете?

– Виделись, но не здесь, – загадочно ответил Бастейбл.

Мы спотыкались в узком ущелье, которое, как мне показалось, заканчивалось тупиком. Я вдруг заподозрил, что Бастейбл заманил нас в ловушку, но он дал знак молчать и осторожно повел вдоль склона, стараясь держаться в тени. Через недолгое время мы подошли к огромной гранитной плите, которая отрезала пути к отступлению, и вдруг сверху и со всех сторон раздались голоса. Я замер в замешательстве. Загорелся прожектор и снова погас. Ловушка, дрянная ловушка!

– Меч! – воскликнул Бастейбл, прижавшись спиной к камню; огни фонарей заплясали вокруг. – Фон Бек, вы должны ударить мечом.