Дети Левиафана (СИ) - Киров Никита Страница 2

— Эйн, кроме тебя путь никто не найдёт. Где мы?

— В Беллите.

— В Беллите?

— Я перепутал, — оправдывался Эйнар. — Я…

— А где именно мы находимся? Мы что, вернулись?

— Мы… я думаю…

Людвиг едва сдержался, чтобы его не треснуть. Он пнул лежащий на земле камешек, подняв кучу нагретой пыли.

— Ты не можешь быстрее думать? Мы же не рядом с тем полем, где встретили аниссаров?

— Нет. Оно в одном дне пути на восток.

— День пути? Да ты издеваешься?

Столько тащились и всё зря? Лишь бы не разораться, истерика не поможет. Надо думать, как выпутаться из этого дерьма. Людвиг прижал колечко к груде. Надо успокаиваться.

— Послушай, — сказал Эйнар. — В этом, конечно, есть и моя вина…

— Есть и твоя вина? — вскричал Людвиг не выдерживая. — Есть и твоя вина? Да это и есть твоя вина! — от крика заболело горло. — Ты сказал, что именно сюда нам надо! Я же тебя переспросил!

Он сжал кулаки. Здесь нельзя кричать, они на вражеской земле.

— Не мог подумать получше? — он заговорил тише. — Мы шли, как два кретина, угодили по пути в каждую жопу, и это для того, чтобы вернуться туда, откуда начали? И что, повторим? Стража проведаем? В Грензен зайдём? Может, в Фоллерволт ещё заглянем? Ты не соскучился по виселице?

Нордер покраснел.

— Если бы ты держал себя в руках, этого бы не случилось! — Эйнар подошёл вплотную. — Если бы не начал рубить направо и налево…

— Я…

— Не мог, что ли, дослушать Анхеля, а не устраивать сцены, истеричка? Даже времени не дал подумать, лишь бы оружием помахать. Да если бы ты не прикончил тех молокососов, мы бы…

— Лучше помолчи, — прошептал Людвиг. Воздуха не хватало. — Я за тебя вступился.

— Я не просил устраивать кровавую баню. Прикончил людей, как ни в чём не бывало, а ещё…

— А ещё я убил твоего друга, — он взял нордера за ворот жилета и подтянул к себе. — И если не заткнёшься…

Эйнар попытался вырваться, но не смог.

Нечем дышать. Рейм был прав, злость поглощает слишком много энергии. Людвиг выпустил нордера и сжал кольцо в кулаке, чуть не поддавшись порыву зашвырнуть украшение далеко-далеко. Да что этот идиот несёт? Зря ты с ним связался, островитянин, так говорили водоходы на дрэке, изгой трус и неспособен разделить с тобой поражение и вину. Нет, поддаваться ярости нельзя, нужно уметь с ней жить.

— Я сказал лишнее, — произнёс Эйнар.

Не может даже нормально извиниться. Как же хочется ему врезать.

— Куда нам идти?

— В Лефланд. Мы рядом с ним.

Бушевавший в груди огонь так и норовил вырваться, но Людвиг сдержался. Только это становится всё сложнее и сложнее.

— Слушай, прошло достаточно времени, почти месяц, — сказал Эйнар. — Вряд ли здесь до сих пор рыщут патрули. Мы сможем пересечь границу уже завтра.

— Да они знают, что отец отступил туда. Они там всё должны так обложить, чтобы даже мышь не проскочила.

— Если до них дошла весть, что островитяне вторглись в Стурмкурст…

— Так быстро? Вряд ли.

Людвиг посмотрел на солнце. Почти вечер, но всё равно жарко, как перед грозой.

— В какую сторону? На север?

— На север, — подтвердил нордер. — Там пустыня, будет сложно, но есть дороги, за несколько дней управимся. Или можем пойти тем же путём, что и…

— И опять месяц?

Нет, тем же путём идти нельзя, это долго и слишком много они наследили. Лучше рискнуть. И, всё же, разговор с отцом переносится, хоть одна хорошая новость. Может не возвращаться? Нет, надо вернуться. И он обещал нордеру дом. Надо сдержать слово, хотя как же хочется накостылять этому тупице.

— Пошли, — сказал Людвиг.

Глава 7.2

Молчание тяготило. Почти месяц они провели в разговорах, обсуждая всё, что приходит в голову: Старый мир, родные места, недавние события. Болтали об истории, известной её части, о государствах, правителях, древней технике и оружии. О женщинах, хотя Людвиг стеснялся и краснел, об окружающих землях, о выпивке и еде. Эйнар учил парня читать, а тот взамен показывал, как драться топором и мечом.

А теперь рыцарь совсем ушёл в себя и его невозможно разговорить.

— Знаешь, кто это? — спросил Эйнар, когда они стояли на обочине, пропуская солдат.

Следом за марширующими колоннами армии короля Ангварена и не очень ровными рядами аниссаров шли наёмники, конные и пешие, вооружённые чем попало, не соблюдая никакого построения. Их много, некоторые глазеют на путников, но мрачный вид Людвига отбивает у них желание связываться с рыцарем. Замыкали шествие солдаты с ружьями сложной формы и в шлемах, на которых закреплены красные стеклянные наглазники.

— Боденские стрелки! Самое смертоносное войско в мире после армии Левиафана. И самые дорогие.

Людвиг пожал плечами. Воины шли мимо и им наплевать, кто стоит на обочине. Тут всё кишит войсками, все куда-то идут и не всегда в одну сторону. Но это не повод расслабляться.

— Грабитель, — прочитал островитянин на табличке, когда чуть дальше по дороге они наткнулись на висельников, облюбовавших толстое дерево. — Мародёр. Насильник. Шпион.

— Верно, молодец! — воскликнул Эйнар. Прозвучало слишком наигранно. — Королевское правосудие тут стремительное.

— Угу, — рыцарь опять ушёл в себя.

— Раз столько войск уходит, значит, пепельники идут на помощь Стурмкурсту.

— Угу.

Можно пойти следом, но рано или поздно кто-нибудь задастся вопросом, кто они такие, а незнание любой очевидной для местных вояк вещи может погубить их двоих. А ещё там могут быть знакомые аниссары, и вряд ли новая встреча будет приятной.

На ужин доели бруски, которые подарили роботы на прощание. Людвиг так и молчал. А вот нечего было напоминать о тех дворянчиках и остальном. Надо извиниться, но Эйнар засыпал и решил, что обязательно сделает это утром.

Утром он не извинился, и они молча продолжили путь. Только рёв желудков разрывал дурацкую тишину. Еды не предвиделось. Скоро придётся идти через пустыню, но лучше не напоминать об этом, чтобы не разозлить всё ещё злящегося рыцаря ещё больше. Где бы взять еды и воды?

— Почти все деревья срублены, — Эйнар показал на широкую просеку. — Смотри, какой толстый пень. Дуб, не иначе.

Людвиг пожал плечами.

— Не зря говорят, что Ангварен это королевство Пепла, — пошутил Эйнар. — И тут всё вырубили.

Парень молчит, только смотрит куда-то в сторону.

— Битва была за тем лесом, — сказал он. — Мы проезжали это место перед боем.

— Хочешь посмотреть?

— Нет. Говорили, что рядом есть деревня.

Людвиг опять замолчал. Неплохо бы перекусить в той деревне. Главное, не сунуть им эндлерейнские деньги, как в тот раз. Надо набрать воды и купить еды здесь, потому что в Лефланде всё слишком дорого. Золотые монеты там принимают по весу, а все сха достались капитану затонувшей галеры.

Вырубленных пней становилось больше, а за вдали виднелся дым от очагов.

— Похоже на военный лагерь, — сказал Людвиг, когда они подошли ближе.

Нет, это деревня, но сравнение меткое. Вокруг аккуратных и новеньких, судя по свежим брёвнам, домов выстроен частокол с маленькими башенками. Ворот нет, вход перегораживали рогатки из заточенных кольев. За ними стояли люди, непохожие на солдат, в шляпах и одежде из ангваренских фабрик. У каждого знаменитые плотные штаны, в которых ходили Эйнар и Людвиг. Местные вооружены тяжёлыми топорами, которые больше напоминают инструмент, чем на боевое оружие. Но у конопатого паренька длинное копьё, а у плешивого пузана фитильный мушкетон, расширяющийся к дулу.

— Кто такие? — спросил конопатый. У него тяжёлый ангваренский выговор. Откуда здесь пепельники? Поселенцы?

— Путники, — ответил Людвиг. — Идём на север.

— На север?

Деревенские начали шептаться:

— Что им там надо?

— Вдруг они из этих?

— У него рыцарские доспехи.

— Посмотри на их рожи? Оба в шрамах. Точно бандиты.

— Да не могут они быть одними из них, — сказал мужчина, обмахивая потное лицо шляпой. Судя по самому большому пузу и двум подбородкам он тут главный. — Они же идут с юга.