Кирилл Еськов - Дежавю Страница 2

«Идеальная пара» — как когда-то съязвил по их адресу сэр Габбот, начальник Тайной канцелярии принца Аретты: незаконный отпрыск царствующей фамилии альвов, обреченный на смерть («для ясности» и «во избежание…») своими дальновидными соотечественниками, и «вечный студент», учившийся всему на свете — и медицине, и магии, и шахматам, и музыке со стихосложением, и даже ремеслу взломщика, но так и не пожелавший подписать пожизненный контракт ни с одной из гильдий. Итурбэ и в самом деле был из числа самых крутых бойцов, добывавших по градам и весям Срединных Земель золото с помощью стали; маг же в их боевом тандеме (сиречь сам Айвен) мог бы, честно говоря, быть и повыше классом — с той, правда, немаловажной оговоркою, что чародеи более высоких степеней посвящения редко бывают склонны выполнять секретные миссии для князей земных… Как бы то ни было, главное в работе боевой единицы «боец—маг» — это не качество каждой из ее составляющих, а точность их взаимодействия; а уж по этой части у Айвена с Итурбэ был полный порядок — иначе черта с два они сумели бы дожить до нынешней своей, совершенно уже сумасшедшей, миссии: добыть в подземельях Сар-Саргона легендарную книгу Руджейро, опередив охотящихся за нею некромантов из Багровой Лиги.

…Галерея тем временем вывела их в обширную залу, пределы которой терялись в непроглядном мраке, куда не достигал даже «лунный» свет налобного обруча. Тут Айвен замер как вкопанный и адресовал напарнику остерегающий знак, ибо сразу почуял присутствие чьей-то магии — чужой и недоброй. Это ощущение почти невозможно передать словами — невесомое дуновение, шевельнувшее волосы на затылке? запах страха? память тела о случайно пойманном чуждом танцевальном ритме? — однако специалист распознает его мгновенно и безошибочно. Магические наведения были смазанными, «пассивно-следящими», но при этом на удивление свежими: их уже ждут, теперь в этом не было сомнения… Оп-па!!

Странно, но напали на них как-то уж очень незатейливо, в открытую сразу с трех сторон. Три сгустившиеся из подземного мрака фигуры в серых балахонах оказались так называемыми «ржавыми зомби» — нежить по-настоящему опасная и довольно живучая, из самых неприятных, однако все ж таки до бойцов их уровня у этих мертвяков, конечно, руки коротки… Против «ржавых зомби» отлично работает по меньшей мере пара наступательных заклинаний второго уровня (поскольку тела их чуть ли не на треть состоят из железа, они, например, сами по себе притягивают рукотворные молнии), однако изводить сейчас магическую энергию на эту дохлятину Айвен почел излишеством: пусть-ка лучше Итурбэ поработает мечом. Главная неприятность, проистекающая от «ржавых зомби» — это то, что они единственные, кто способен воздействовать на противника магией в контактном бою, а не с дистанции. Так что сейчас Айвен проделал вот что: стремительно сместился влево (сближаясь с правофланговым зомби и, соответственно, отдаляясь от левофлангового) и мановением руки послал вперед себя альва, одновременно прикрыв напарника простеньким и почти не требующим расхода энергии оборонительным заклинанием «драконья чешуя».

Зомби исправно плюнул в альва ледяным «могильным огнем» (пары-тройки таких плевков вполне хватает, чтобы заживо высушить человека до состояния мумии), но голубоватые сполохи лишь бессильно скользнули по груди и плечам Итурбэ, причинив тому не больше вреда, чем колючий снежный вихрь — каменной статуе. Вороненый меч альва меж тем рассек тело зомби едва ли не надвое, а из раны повалили струи вонючего пара, будто мертвяк вскипал внутри собственной шкуры — это сработало нанесенное на поверхность клинка масло клириков. Экстра-фехтовальщик, не разбазаривая драгоценных мгновений, стремительным пируэтом ушел навстречу следующему противнику (первого, потерявшего боеспособность, уж как-нибудь там добьет напарник), и было ясно уже, что альв вполне успеет зарубить второго и третьего зомби поодиночке, прежде, чем те сумеют прийти на помощь друг дружке… И вот в этот-то самый миг, когда схватка уже казалась выигранной, Айвена как громом поразило осознание допущенной им фатальной ошибки: в той шахматной партии, что разыгрывал сейчас неведомый противник, им никак нельзя было принимать эту «жертву пешки» — азартно, со всей дури, крошить никчемную троицу безмозглых кукол-марионеток.

Потому что едва лишь наложив на Итурбэ свое заклятие «драконьей чешуи», он безошибочно ощутил, как стерегущее залу магическое поле дрогнуло и радостно затрепетало, будто щупальца актинии, в которые сослепу влетела глупая рыбешка; похоже, он позволил неведомому врагу «снять отпечаток» со своего заклинания, подарив тому такую фору, что — мало не покажется… И точно: вот теперь, похоже, все пошло всерьез… да, это Багровая лига…

— Итэ!! Сзади — ведьма! Доставай ее, а ржавые — мои!

Так — нельзя; нельзя подставлять бойца под магический удар («драконья чешуя» против серьезного заклятья не защита; ведьмы — это его, Айвенов, хлеб — и весьма дрянной хлеб: когда с песком, а когда и с отравой…), но сейчас выбирать не из чего: любое его наступательное заклинание тотчас вернут назад простеньким «зеркалом» — оно доступно не только ведьмам, но даже и такой магической шантрапе, как русалки. Шансы их, впрочем, пока не безнадежны: альв, пребывающий в состоянии «солнечного зайчика», вполне способен догнать ведьму и устроить «игру в салочки» — навязать той контактный бой, не давая колдовать с дистанции.

Ведьма — обнаженная девушка потрясающей красоты (интересно, какова она на самом деле: в истинном своем облике — после смерти, когда распадаются чары — ведьмы обычно смотрятся крайне непрезентабельно…) — уже кружилась в сумасшедшем танце; шарф из тончайшего ярко-алого шелка создавал вокруг ее тела полупрозрачный огненный ореол. Когда Итурбэ настиг танцовщицу, та звонко хлопнула в ладоши, и на месте одной девушки разом возникли трое — тут же кинувшихся наутек каждая в свою сторону: заклятие «близнецы».

— Левая!! — успел подсказать товарищу Айвен, чудом увернувшись при этом от сгустка «могильного огня», выпущенного в него одним из зомби; те были уже совсем рядом (ах, как скверно — ничего уже не наколдуешь, одна надежда на посох!), а из темноты возникли еще двое, отрезая возможные пути к отступлению… Он крутанулся на месте, веером рассыпая удары (теперь одно лишь чудо позволит ему продержаться до подхода напарника — пока еще тот разделается с ведьмой…) — и вдруг все мышцы его тела свело болезненной тягучей судорогой, как порою сводит ногу: отвлекшись на ерунду, пропустил настоящий магический удар…