Альмира Илвайри - Ветер Страница 2

Кими решила сначала купить карандаши и остановилась, разыскивая взглядом магазин канцелярских товаров. На глаза ей попался лоток с морскими раковинами, и девушка не смогла удержаться от того, чтобы подойти и посмотреть.

Раковины были самых диковинных форм и расцветок. Наверное, привезены изо всех уголков планеты… Кими невольно залюбовалась. Сидевший за лотком под матерчатым тентом мужчина, похожий на стареющего моряка, поинтересовался:

— Желаете что-нибудь купить, молодая госпожа?

— Нет, — поспешно отозвалась девушка. — Просто красиво…

— Здесь собраны раковины со всех морей, — с гордостью проговорил продавец. — Их мне привозят друзья. Когда-то я и сам плавал, но теперь вот по старости лет осел на берегу. Это, — провел он пальцем по черной с белыми полосками поверхности огромной раковины овальной формы, — "Большое морское ухо" из Южного Азура. А это "коралловый цветок" из Острийского архипелага. Возьмите, не бойтесь, — сказал он, заметив, как девушка осторожно коснулась светлой, почти белой раковины с длинными отростками, величиной с огромный кулак моряка. — Послушайте, как шумит в ней море и поет ветер.

Кими встрепенулась:

— Расскажите мне про ветер! Я здесь совсем недавно, — чуть смущенно пояснила она. Моряк откинулся на спинку раскладного деревянного стула и обхватил пальцами подбородок.

— Ветер… — задумчиво проговорил он. — Говорят, когда-то давно на морской берег, возле старого маяка, с неба упали две звезды. Это были не звезды, а два прекрасных крылатых существа в металлических доспехах. Их называли гандамами. Те двое были влюбленными. Они потерпели поражение в какой-то небесной битве, упали на землю и разбились, и море занесло песком их огромные тела. Ветер — это душа одного из них, ищущая свою потерянную возлюбленную. Поэтому в шуме ветра слышится голос одиночества и боли — для тех, кто умеет прислушиваться, конечно.

Кими приложила раковину к уху. Ей слышался спокойный, ровный шум отдаленного моря. Потом вдруг словно налетел резкий порыв ветра, подняв волну и взметнув песок. Русые волосы девушки упали на глаза.

Моряк посмотрел в темнеющее небо:

— Ветер идет… Лучше укройтесь в кафе или магазине. Возьмите себе, — возразил он, когда Кими положила раковину обратно на лоток. — Возьмите. Вы хорошая девушка, мне приятно сделать вам подарок.

— Спасибо, — поблагодарила Кими. На улице начало темнеть, клены тревожно зашелестели пурпуровыми листьями. Площадь быстро опустела. Моряк собрал свой лоток, свернул тент и зашагал развалистой походкой в сторону кафе-бара.

Прижимая раковину к груди, Кими поспешила к ближайшей двери — магазину украшений из янтаря. Порыв ветра пригнул верхушки кленов, обрывая листья, и пронесся над ее головой. Следующий порыв растрепал волосы Кими и чуть не сбил ее с ног. Она буквально влетела в магазин, дверь громко захлопнулась за ее спиной. А за окном уже кружились над тротуаром сорванные ветки, прошлогодние листья, цветные обертки от мороженого и полиэтиленовые пакеты. По небу бежали низкие иссиня-серые тучи. Несколько раз в стекло ударили крупные капли.

Кими стояла у окна, держа в руках белую морскую раковину. Ветер бился в окна, словно просясь внутрь, свистел и выл на улице, и девушке слышался в его шуме и завывании тоскливый, плачущий голос… Неожиданно порывы ветра стихли, карусель листьев и мусора улеглась, небо на глазах начало расчищаться. Минута, другая — и низкие тучи исчезли совсем, открывая по-вечернему золотистое небо с легкими розовыми облачками. Кими спохватилась — дядя Нико волнуется, наверное… А она еще должна купить продуктов на вечер. И карандаши… не забыть бы про карандаши.

Накормив дядю ужином и вымыв посуду (дядя Нико говорил, что она должна привыкать к женскому труду), Кими ушла спать в мансарду, где она заранее приготовила постель. Ей не спалось. Запрокинув руки за голову, девушка лежала с открытыми глазами и слушала ночную тишину. Ей вдруг захотелось, чтобы пришел ветер.

Ему ведь грустно и одиноко.

И ей одиноко.

Может быть, они смогли бы развеять одиночество друг друга… Кими встала, накинула плед на плечи и открыла окно. Тихонько позвала:

— Приходи ко мне. Ты ведь один. И я одна. Вдвоем будет не так грустно.

Зашелестели листья — словно легкий вздох пронесся в темных кронах каштанов. Прохладная волна ночного воздуха легонько коснулась лица девушки и будто невидимая рука ласково встрепала ее волосы. Кими улыбнулась:

— Здравствуй. Давай знакомиться. Меня зовут Кими.

Кими и дядя Нико жили уже месяц в этом городе. Дядя работал электриком, Кими устроилась в одном из кафе. У нее появилось много знакомых среди молодежи, но друзей по-прежнему не было, кроме разве что старого Илсара, бывшего моряка, по вечерам работавшего смотрителем маяка, а днем продававшего морские раковины на городской площади.

Илсар жил в домике рядом с маяком. По выходным Кими приезжала к нему в гости на велосипеде. Бывший моряк заваривал свежий чай, раскуривал трубку и начинал рассказывать про свои плавания, про страны, в которых побывал. Кими слушала и рисовала в своем альбоме. Иногда это были зарисовки по рассказам Илсара, иногда — что-то свое.

— Илсар, а Вы верите в гандамов? — как-то спросила она.

— Когда был мальчишкой — верил, — ответил бывший моряк. — Они жили на соседнем континенте. У них был целый город из металла. Потом, когда им понадобилось улетать, город превратился в огромный звездный корабль и унес их. Поэтому никто и не может найти их следов. А историки и археологи до сих пор спорят, что это за высокие крылатые фигуры изображены на Мейарских пирамидах.

Кими отхлебнула горячий чай с лимоном:

— А я в них тоже верю. И мне нравится их рисовать.

— Можно посмотреть? — спросил Илсар, кивнув на альбом.

— Можно, — ответила Кими. — Только не смейтесь, хорошо?

— Не буду, — пообещал Илсар. Кими протянула ему свой альбом.

Илсар неторопливо просмотрел рисунки один за другим. Вернув девушке альбом, он серьезно проговорил:

— Ты замечательно рисуешь, Кими. Почему дядя не отдает тебя в Академию художеств?

— Он считает, что женщина должна заниматься домашним хозяйством, — грустно ответила Кими. — Да и дорого это — Академия… — Вздохнув, она призналась: — Я ему не родная вообще-то. Мои настоящие родители погибли во время кораблекрушения. Меня нашла тетя Мару на берегу. Она меня удочерила, а дядя потом меня отсудил, когда они развелись.