Джо Аберкромби - Полмира Страница 23

— Мертв.

— Тогда грош цена его суждению. — Скифр бросила длинный топор, Колючка схватила его, взвесила в руке, и осторожно взмахнула им туда-сюда.

— Что означают буквы на клинке?

— Они говорят на пяти языках: «для бойца все должно быть оружием». Хороший совет, если ты достаточно мудра, чтобы принять его.

Колючка хмуро кивнула.

— Я буря.

— Пока что скорее мелкий дождь, — сказала Скифр. — Но мы еще в самом начале.

Третий урок

Священная река.

Колючка помнила, как с восторгом слушала истории отца о путешествии вверх по ней и вниз по ее сестре, Запретной. Его глаза горели, когда он шептал об отчаянных битвах против странных людей, и о том, как в горниле опасности куется гордое братство, и о горах золота, ждущего, что его завоюют. С тех пор она всегда мечтала о своем путешествии, и названия тех мест звучали, как слова заклинания, переполненные силой и тайной: высокий волок, Кальив, Первый из Городов.

Удивительно, но в ее мечтах не было ни стертых в кровь от гребли задницы и рук, ни бесконечных туч кусачих мошек, ни тумана, такого плотного, что вместо земель, о которых пели песни, видны лишь мимолетные проблески, и те — суровые болота, да непролазные чащи. А такого добра и в Гетланде хватает.

— Я надеялась на что-то более захватывающее, — проворчала Колючка.

— Так всегда с надеждами, — пробормотал Бренд.

Она совсем не простила его за унижение перед королевой Лаитлин, или за все падения в холодную воду гавани Ройстока, но ей пришлось мрачно фыркнуть в знак согласия.

— Прежде, чем мы вернемся этим путем обратно, захватывающего будет достаточно, — сказал Ральф, подталкивая рулевое весло. — Захватывающего будет столько, что ты будешь молить о скуке. Если выживешь.

Мать Солнце погружалась за неровные вершины деревьев, когда Отец Ярви приказал вытащить Южный Ветер на берег на ночь, и Колючка смогла наконец осушить весло, грубо бросив его Бренду на колени и потирая покрытые волдырями ладони.

Спотыкающейся, напряженной толпой они вытащили корабль из воды за веревку на носу. Земля здесь была такой болотистой, что сложно было определить, где кончается река и начинается берег.

— Соберите дров на костер, — крикнула Сафрит.

— Сухих дров? — спросил Колл, продираясь через трухлявые обломки, загромоздившие берег.

— Они обычно горят легче.

— Не ты, Колючка. — Скифр стояла, прислонившись к одному из запасных весел корабля, лопасть была высоко над ее головой. — Днем ты принадлежишь Ральфу, но на закате и на рассвете ты моя. Когда светло, мы должны использовать каждую возможность потренироваться.

Колючка покосилась на мрачное небо, низко прижавшееся к мрачной земле.

— Вы называете это светом?

— Будут ли твои враги ждать до утра, если смогут убить тебя в темноте?

— Какие враги?

Скифр прищурилась.

— Настоящий боец должен всех считать врагами.

Что-то вроде этого Колючка постоянно весело заявляла своей матери. Произнесенное кем-то еще, оно звучало совсем не весело.

— И когда я буду отдыхать?

— Часто ли в песнях о великих героях поют об отдыхе?

Колючка посмотрела, как Сафрит раздавала членам команды плоские буханки хлеба, и ее рот наполнился слюной.

— Иногда в них поют о еде.

— Тренироваться на полный желудок тяжело.

После дня соревнования с Брендом на весле даже у Колючки осталось мало задора. Но она полагала, что чем раньше они начнут, тем раньше закончат.

— Что будем делать?

— Я попытаюсь тебя ударить. Ты пытайся избегать ударов.

— Веслом?

— А почему нет? Суть поединка в том, чтобы бить и избегать ударов.

— Сама бы я до этого не додумалась, — проворчала Колючка.

Она даже не задохнулась, когда Скифр дернула рукой и ударила ее по щеке. Она начала привыкать.

— Тебя будут бить, и когда получишь удар, его сила не должна сбить тебя с ног, боль от него не должна тебя замедлить, шок от него не должен вызвать у тебя сомнения. Ты должна научиться бить без жалости. Ты должна научиться бить без страха. — Скифр опустила весло так, что лопасть порхала на уровне груди Колючки. — Но я советую тебе избегать ударов. Если сможешь.

Определенно Колючка пыталась. Она уклонялась, качалась, скакала и перекатывалась. Потом спотыкалась, шаталась, поскальзывалась и барахталась. Для начала она надеялась уклониться от весла и сбить Скифр с ног, но вскоре поняла: чтобы даже просто уклониться от него, нужна каждая толика ее разума и энергии. Весло бросалось на нее отовсюду, било ее по голове, по плечам, тыкало ее в ребра, в живот, заставляло ее хрипеть, задыхаться и вопить, когда оно подрезало ее ногу и роняло Колючку на землю.

Запах варева Сафрит тянул ее за стонущий живот, члены команды ели и пили, тянули пальцы к теплу огня, вальяжно разваливались на локтях, наблюдали, хихикали, делали ставки на то, сколько она протянет. Когда от солнца остался лишь бледный отсвет на западном горизонте, Колючка промокла насквозь, покрылась грязью от кончиков пальцев до макушки, была вся в синяках и каждый вдох разрывал ее вздымающуюся грудь.

— Хочешь попробовать ударить меня? — спросила Скифр.

Если и было что-то, что могло заставить Колючку с радостью снова схватиться за весло, так это возможность огреть им Скифр.

Но у старухи было на этот счет иное мнение.

— Бренд, притащи мне тот прут.

Он выскреб остатки из плошки, встал, завернутый в одеяло и принес что-то, облизывая зубы. Прут из грубо выкованного железа, длиной примерно с меч, но примерно впятеро тяжелее.

— Спасибо, — сказала Колючка голосом, сочащимся ядом сарказма.

— Что я мог поделать?

Она думала лишь о его беспомощном виде, в точности таком же, как тогда на берегу возле Торлби, когда Хуннан поставил против нее троих парней и убил все ее мечты.

— А что ты обычно делаешь? — Наверное не справедливо, но она и не чувствовала, что хочет быть справедливой. Как будто к ней кто-то был когда-то справедлив.

Он наморщил лоб, открыл рот, словно хотел что-то выкрикнуть в ответ. Потом, похоже, передумал и вернулся к огню, плотно укутываясь в одеяло.

— Да! — крикнула она ему вслед, — вали и сиди! — немощная попытка насмехаться, раз уж больше ей ничего не приходило в голову.

Скифр закрепила щит на руке.

— Ну, что? Ударь меня.

— Этим? — Даже поднять эту чертову штуку было тяжело. — Я бы лучше веслом.

— Для бойца все должно быть оружием, помнишь? — Скифр постучала кончиками пальцев Колючке по лбу. — Все. Земля. Вода. Камень. Голова Досдувоя.