Лина Тимофеева - Заговор против младших Страница 23

— Я попрошу Эля, чтобы он подобрал мне полную информацию о водяных, — задумчиво сказал Нырок. — Мне нужно знать, как говорить с Остайей. Возможно, ему потребуются сведения из императорской библиотеки.

— Свельф может прибыть в императорский дворец в любой момент. Я лично проведу его в библиотеку.

— Спасибо, — очень серьезно поблагодарил глифа Нырок. — Передай Хельви, что я желаю ему удачи. Надеюсь, что военный совет пройдет благополучно. Когда начнется наступление? Мне бы хотелось поучавствовать в этом. Я всё же воин, Базл, хотя в последнее время всё чаще провожу время в баталиях с Городским советом.

— Насколько я понял, — тихо сказал Базл, — в планах великого канцлера — попытаться отложить начало войны на как можно больший срок. Он собирается отправить в родное королевство посольство. Если этому замыслу суждено сбыться, то ты вполне успеешь к началу сражения. Но лично мне кажется, что твоя миссия будет не менее важна для нас, чем твое участие в войне.

— Да уж, — покачал головой Нырок. — Не завидую я тому парню, который поедет с посольством в королевство. Водяные по крайней мере не объявляли нам войны. А тут ему предстоит залезть прямо в пасть к врагу. Кто же согласится на такое?

— Вепрь из Верхата. Он уже выехал из леса Ашух.

— Да, этот парень сможет, — покачал головой градоначальник. — Жаль, что ты не видел его в Драконовых пальцах. Он не боится ни богов, ни бессмертных. Отчаянный воин. На моих глазах он уложил трех гарпий.

— Я видел его в усыпальнице Ашух, и мне этого достаточно, чтобы поверить, что если кому и удастся эта миссия, то только ему. Кроме того, он человек, как и Хельви. Надеюсь, ему будет проще договориться со своими соплеменниками, чем Младшему. Люди — большие снобы. Великий канцлер говорит, что они не согласятся вести переговоры с Младшим.

— Я, правда, слышал, что он занимался не слишком почетным ремеслом, пока жил в родном королевстве, — деликатно заметил Нырок. — Был вроде разбойником. Он мне сам рассказывал. Согласится ли тамошний король вести переговоры с бывшим разбойником?

— Титулы и золото помогут закрыть глаза на любое прошлое, — рассмеялся Базл. — Наш Вепрь теперь не простой алхин, а правитель Верхата и наместник Западного края империи Младших. А свою драгоценную супругу он оставит в крепости, чтобы лишний раз не шокировать подданных королевства. Ладно, Нырок, я возвращаюсь во дворец. Твоего свельфа могу взять с собой — пусть сразу отправляется в библиотеку. Желаю удачи, друг. Возвращайся с хорошими новостями.

Глиф и альв крепко обнялись, и Базл пошел к выходу, оставив градоначальника раздумывать о будущем империи.

ГЛАВА 6

Лишь только заря обожгла небо на востоке, в Ойген начали въезжать войска из Города царей, или, как называли его в империи Младших, Города драконоборцев. Толпы зевак выскочили на улицы, и без того узкие и захламленные. В отличие от Горы девяти драконов, в Ойгене не было тротуаров, и прохожие были вынуждены прижиматься в самых узких местах к серым стенам домов, чтобы не быть задавленными конниками. Но это никого, конечно же, не остановило — зрелище было слишком редкостным и величественным, чтобы пропустить его даже под угрозой смерти. Впервые за все годы существования страны союзники привели столь основательные боевые силы, чтобы помочь королю Омасу справиться с нашествием коварных тварей с запада.

Сначала к королевскому замку двигались всадники, с ног до головы закованные в позолоченные доспехи. На их высоких крепких лошадях были надеты посеребренные чехлы, прикрывавшие не только морды, но и гривы. Крупы были покрыты пестрыми коврами, стелющимися до самой земли. Утреннее солнышко играло на длинных узких забралах причудливых блестящих шлемов. Сапоги, кованные из того же металла, заканчивались витыми острыми шпорами, которые крепились не только на пятке, но и на носке. Очевидно, что в бою они могли использоваться и как оружие, с видом знатоков рассуждали зеваки. Некоторые всадники везли с собой знамена, насаженные на длинные серебряные древки. На полотнищах были вышиты ужасные морды диковинных зверей, и мнения толпы разделились — одни уверяли, что это боевые знамена отрядов, которые входили в состав армии новых союзников, другие же настаивали, что это трофеи, взятые конниками на копье в многочисленных битвах и сражениях.

— Сама посуди, кума, — размахивала руками толстая баба, обращаясь к своей товарке. — Они же живут среди чистой нечисти. Кругом одни Младшие, помоги Оген! Воюют с ними, сердешные, вот завоеванное и привезли нам показать.

— Ага, мол, они такие смелые, а мы только пироги делать хороши, — сплюнул рыжий парень в закопченном кузнечном фартуке.

— Дура, на кой им тогда эти проклятые флажки так торжественно нести-то? — презрительно отвечала товарка толстой бабы. — На палки серебряные нацеплять их зачем? Знамо дело, ихние это знамена! Вот король, когда на охоту изволит ехать, тоже впереди всегда знаменосцев пускает. Для пущей торжественности чтобы.

— Для шику могли и трубачей с барабанщиками позвать, — робко добавила длинноносая девица в накрахмаленном чепце.

— Это что же за морды у них нарисованы? Нелюди какие-то, ни одного человеческого лица. Это что, предки их, что ли? — взволнованно, щурясь на солнце, спрашивали друг у друга горожане.

Впрочем, рассеивать эти сомнения никто не спешил. Королевские глашатаи давно сорвали себе голоса, пытаясь призвать население к порядку и принудить очистить тесно забитые улицы. Из-за постоянной давки конные то и дело были вынуждены переходить с рыси на шаг. Вступление отрядов в город грозило затянуться на неопределенное время. Гонцы на взмыленных лошадях потоптали немало народа, доставляя в королевский замок всё новые сведения о передвижении союзников.

За конниками двигалась пехота. Арбалетчики в полукруглых шляпах, украшенных необыкновенными перьями, копьеносцы, чьи лица были сини от татуировок, воины, вооруженные мечами и какими-то диковинными пятизубыми вилами, — строй за строем двигались они к широко распахнутым воротам замка и бесследно пропадали за холодными мраморными стенами вместе со своими пугающими знаменами. Из-под сапог воинов летела пыль. Но люди есть люди — несколько городских красавиц уже могли похвастаться, что поймали не один восхищенный взгляд десятников незнакомой армии. Кем бы ни были союзники, они не Младшие, и это в глазах горожан Ойгена делало их ближе и роднее, заглушая естественное чувство опаски по отношению к чужакам.

— А где же королевна-то ихняя? — забеспокоилась товарка толстой бабы, когда последний отряд маршировал мимо толпы.