Мышь88 - Гарри Поттер и Зеленые Топи Страница 23

Не получив ответа, Гарри встал и вышел из трактира. Ему нужен был свежий воздух. Он отстранил Джинни, которая подбежала к нему с вопросами, и толкнул дверь на улицу. Однако свежестью там и не пахло: воздух был таким же спертым, как и в харчевне. На улице не было ни души. Туман лежал так плотно, что даже Хогвартс разглядеть не удавалось. Гарри попытался успокоиться. Затем он, как обычно, почувствовал угрызения совести. Он знал, что он сказал чистую правду, не для того, чтобы просто ранить, но и чтобы доказать человеку что‑то, но чего он этим достиг? Теперь это уже невозможно было проверить, особенно после того как он сам сбежал. Он выругался. Он явно запутался в жизни. Одно было ясно: ему следовало быть внимательным, во всех случаях и, хотя это и было трудно, прилагать к этому все усилия. Внутри у него возникло неясное предчувствие, и он в страхе обернулся. Никого. Но опасность, казалось, притаилась во всех деревенских улочках, деревья настороженно перешептывались, и улица медленно погружалась в полумрак. С неба на землю упали первые капли дождя.

Гарри бродил взад–вперед по улице и ждал Рона и Гермиону, которые уже давным–давно должны были появиться. Он запрещал себе думать о возможном несчастье. В конце концов, когда они вылетали, ни о каком дожде и помыслить нельзя было, а раз уж он пошел, что Гермионе наверняка не понравилось еще больше, чем летать, Рон просто обязан был спуститься и переждать где‑нибудь непогоду. А может, они искали его? Он вновь почувствовал себя виноватым. И как он только мог судить о том, насколько Невилл и Луна взрослые? Да такого ребенка, как он сам, он в жизни не видел! Кроме одного, пожалуй… Гарри улыбнулся при этой мысли и решил для себя, что никакая сила не заставит его сказать этому «ребенку» об этом напрямую.

Внезапно он понял, что он был не один и напряженно вгляделся в завесу дождя. В холодных водяных струях образовалась огромная фигура. Гарри по наитию вынул волшебную палочку, но фигура не шевелилась. На ней был длинный плащ без капюшона, что было не характерно для местных, такое чудо в Хогсмиде можно было встретить разве что на карнавале, и этот простой факт еще больше насторожил Гарри. Неожиданно незнакомец совершил немыслимо гигантский прыжок и приземлился прямо рядом с ним, преодолев, по меньшей мере, двадцать метров. Гарри услышал чей‑то зов, но видел перед собой только высокого и крепкого на вид человека, с бритой головой и черными очками. Кроме того, на нем было что‑то вроде бронежилета, который подозрительно светился. Не долго думая, Гарри запустил в него Оглушающим Заклятием. В этом деле он был уже очень хорошо подкован, но заклинание не причинило незнакомцу никакого вреда, он молча вытянул вперед руку в кожаной перчатке, и Гарри почувствовал только, как что‑то острое воткнулось ему в горло. Дальше все поплыло перед глазами.

Снова один

«Все хорошее — редко»

(Цицерон)

Красные и зеленые искры в глазах, наконец, исчезли, и Гарри увидел перед собой темно–серую стену. Он несколько раз моргнул. С потолка лился резкий яркий свет, источником которого была единственная электрическая лампочка в комнате. В следующую секунду он понял, что привязан к старому, шатающемуся стулу. Попытавшись установить, при нем ли еще была его волшебная палочка, он не почувствовал ее, как обычно, в правом кармане джинсов. Ах, да, он же вроде применил ее против нападавшего. Значит, он ее потерял? Гарри закрыл глаза, чтобы унять панику. До тех пор, пока ситуация не прояснится, у него еще есть время разработать черновой вариант спасения. Он осторожно проверил путы на руках: узлы были весьма надежными. При второй попытке развязать их он услышал хриплый голос позади себя, который угрожающе произнес:

— На твоем месте я бы этого не делал.

— Кто Вы? И где я нахожусь? — голос плохо повиновался Гарри и предательски дрожал.

— Это совершенно для тебя не важно. Никто не знает, где ты. И уж, конечно, вряд ли кто‑нибудь сможет догадаться, где это место находится. Мы умеем хранить наши маленькие тайны.

— Кто это — «мы»? — Гарри постепенно восстанавливал самообладание, хотя тот факт, что он не мог видеть своего собеседника, сильно нервировал.

— Всему свое время. Прежде всего, ты должен усвоить, что никто здесь не хочет причинить тебе вред.

— Да ладно? К чему тогда весь этот спектакль? — Гарри окончательно подавил дрожь в голосе, но сердце продолжало биться, как у пойманного воробья.

Незнакомец молчал. Сильно пахло сигаретным дымом, он, должно быть, курил в этот момент. Как бы там ни было, это производило определенное впечатление. Гарри ждал. Вдруг он услышал, как тот встал и подошел к нему слева. И тут он заполнил своим огромным телом все видимое пространство, так что Гарри от неожиданности отпрянул: это был тот самый субъект, что похитил его. Тот самый, который вообще непонятно как двигался, моментально преодолевая огромные расстояния. Незнакомец с неприятной усмешкой вынул изо рта сигарету: дым взвился к потолку, белым облаком сгустился вокруг лампочки и медленно растворился, образовав густую пелену. Гигант нагнулся к Гарри и обнажил зубы: резцы выделялись и были удлиненными и невероятно острыми, как у волка или…

— Хорошо, что мы друг друга поняли, — удовлетворенно сказал он, заметив выражение лица Гарри. — Если мы сейчас сразу перейдем к делу, все пойдет значительно быстрее и безопаснее… для тебя.

— К какому делу? — спросил Гарри. Во рту у него пересохло.

— Так не пойдет, — вампир приблизил к нему свое бледное лицо почти вплотную и сказал, делая ударение на каждом слоге: — Где карта?

— Что?

— Ты меня слышал.

— Но я не понимаю, о чем речь.

— Об очень ценной вещи, «мистер Поттер». Видишь ли, парень, я не собираюсь с тобой церемониться. Ты боишься, и правильно делаешь. Если бы эта вещь не была столь ценной, я бы не побеспокоил тебя, согласись.

— Но я все еще Вас не понимаю, — предельно вежливо ответил Гарри. — Не имею ни о малейшего представления ни о какой карте. Я не интересуюсь картами.

— Так не пойдет, — задумчиво и спокойно повторил вампир, и Гарри поймал его взгляд: его глаза горели, но не так, как горит огонь, а скорее, как если бы языки пламени отражались в грязном и пыльном зеркале.

Гарри ждал, что будет дальше, и просчитывал в уме разные варианты. Вампирам не разрешено было носить волшебные палочки, так что они не могли применить к нему Круциатус и прочие прелестные заклинания, но они вполне могли раздобыть у волшебников Веритасерум и свободно им пользоваться, почему нет? Один раз Гарри уже оказал этому веществу достойное сопротивление, но он сильно сомневался в том, что ему это удастся еще раз. Его пробрала дрожь, как только он вспомнил о разнообразных инструментах для пыток. Вампир не отрывал от него взгляда. Он полез за чем‑то в карман, порылся там, извлек какой‑то инструмент и показал его Гарри: это было нечто среднее между клещами и молоточком. Гарри внезапно испытал отвращение. Вампир сделал резкое движение, Гарри не успел ничего понять, и его пронзила страшная боль. Он сделал несколько глубоких вдохов: боль отступала, но он не чувствовал ног.