Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – маркграф Страница 24

А закончилось тем, что я хоть и всячески избегаю садиться на королевский трон в главном зале, это нелегитимно, однако все же начинаю все больше вести себя согласно жестким правилам, не установленным, а отобранным веками в процессе эволюции рыцарства.

Но неужели опущусь до разборок со своими сподвижниками? Неужели обязательно при дележе пирога должны возникнуть ссоры, недовольства и обиды?

Куно Крумпфельд являлся с ежедневным докладом, но все подает в предельно сжатом виде. Если что заинтересует, мол, готов развернуть подробнее, а так вообще не дело майордома заниматься этими мелочами.

– Справку по брошенным землям составил? – напомнил я.

– Почти, – сказал он. – Осталось совсем по мелочи.

– Но все крупное в описи?

– Да.

– И дворцы в столице?

– Дворцы учесть было легче всего, – объяснил он. – И загородные дома записаны все до единого. С землями труднее, приходится проверять, в самом ли деле брошены, или же хозяин там отсиживается, нос не показывает.

– У таких не отбирать, – распорядился я. – Они присягу принесут позже. Не спешим. Теперь давай список сбежавших… Королевский дворец я уже экспроприировал в свою пользу, теперь посмотрим, посмотрим…

Сэр Растер, великий энтузиаст по части празднеств, собрал перед дворцом множество свободных рыцарей, выстроил красиво, чему те послушались весьма охотно, вся красота – от Господа, а безобразие – от его противника, прошелся вдоль ряда, выстроил еще и трубачей, наказав строго трубить по его взмаху.

Я подозвал оруженосца.

– Сэр Максимилиан сейчас в оружейной. Быстро приведи!

Макс примчался, как всегда быстрый и послушный, а сэр Растер, довольный, как стадо слонов, собственноручно обрезал его вымпел, тем самым превращая в полноценное знамя.

– Вот, – проревел он весело и трубно, словно мамонт в брачную пору, – отныне наш всеобщий любимец сэр Макс становится баннеретом!

– Преклони колено, – велел я строго.

Макс послушался моментально, бездумно, глядя на меня снизу вверх чисто и преданно. Я медленно вытащил меч из ножен, рыцари улыбались и довольно переглядывались.

Я ударил плашмя его по правому плечу, затем по левому.

– Доблестный сэр Максимилиан фон Брандесгерт!.. Ты выказал как отвагу, верность и доблесть, что есть основа рыцарства в человеке, так и на редкость умелое руководство вверенными тебе войсками. Слушайте все! Во время Каталаунского турнира, когда мы побеждали и многие спешили захватить богатую добычу в виде сбитых с коней рыцарей, сэр Максимилиан берег мою спину, понимая, что если падет вожак – проиграем все!.. И здесь он так же честно и самоотверженно взял на себя то, чего высокомерно избегают другие рыцари: руководство кнехтами! Все мы знаем, как это важно, чтобы те выдерживали удар конного войска, а затем довершали разгром… Словом, за большие и несомненные заслуги я, майордом Сен-Мари, жалую тебя, сэр Максимилиан, титулом виконта и даю в пользование земли виконства Эльбеф…

Рыцари весело зашумели, прогремел поверх голосов могучий рев сэра Растера, что виконство Эльбеф крупнее и богаче иного графства.

Макс смотрел на меня счастливыми глазами. Я сказал ласково:

– Встаньте, сэр Максимилиан! Отныне у вас собственное знамя.

Его окружили рыцари, поздравляли, хлопали по плечам и спине. Макс заговорил прерывающимся голосом:

– Сэр Ричард! Я не знаю, как благодарить…

Я вскинул руку, прерывая поток слов, и Макс мгновенно умолк. Остальные, довольно переговариваясь, повернули ко мне головы.

– А никак, – ответил я хладнокровно. – Ты уж давно достоин баронства. Но понимаю, почему я медлил… Я все еще боюсь, вдруг тебя потянет в хозяйствование? Ты такой, начнешь и там все улучшать и модернизировать… Потому прими совет: возьми умелого управляющего. Королевский советник Куно Крумпфельд подберет тебе самого толкового и вообще самого лучшего!.. А ты оставайся с нами. И еще не закончится эта кампания, как станешь бароном.

Он охнул, щеки покрылись нежным румянцем. Рыцари взревели громче, Макса совсем затискали, задавили, захлопали по спине и плечам.

– Сэр Ричард! – вскричал он. – Вы ко мне слишком добры!

– Ничуть, – отпарировал я. – Ты очень хорош, Макс. Возьми отпуск на недельку. Съезди в свои… теперь они твои!.. земли, покажись, используй право первой брачной ночи, а то все гарпии да гарпии, а потом возвращайся!

Геннегау, город роскошнейших дворцов, парков, гостиниц, домов для увеселения, казалось, ничего не производит, а только потребляет, но именно здесь живут лучшие ювелиры, суконщики, краснодеревщики, даже искуснейшие оружейники, что могут отковать немыслимой красоты оружие или не пробиваемые ничем доспехи. Правда, такие доспехи стоят дороже, как если бы сделали целиком из золота, в закалке принимают участие и могучие маги, а подобные услуги обходятся дорого.

Впрочем, у наших лордов есть чем платить. Я видел, как вслед за военачальниками обзаводятся усиленными доспехами и простые рыцари, а старые мечи у них сменяются именными, сделанными по особой технологии.

Проверив еще раз список Крумпфельда, я с чувством полнейшей справедливости раздал роскошные дворцы и загородные дома сбежавших своим лордам. Кроме армландских и брабантских владык получили свое и те из сенмарийских рыцарей, которые примкнули к моему войску, а самый крупный среди них надел земли получил сэр Арчибальд Вьеннуанский.

Он ахнул, не поверив, глаза расширились, как у девочки, которой подарили лучшую из кукол.

– Сэр Ричард!

– Бери-бери, – сказал я ворчливо, – я же видел, как тебе хочется освободиться от родительской опеки.

Он сказал смущенно:

– Да тут другое…

– А что?

– Мне хотелось доказать, – пояснил он, – что и я бываю хоть иногда прав!

– Ну вот уже и доказал, – сказал я. – Пусть твой отец теперь локти кусает. А твои друзья увидят тоже… Думаю, война вообще-то закончилась. Можешь принимать свои владения и наводить там порядок. Покажись всем, объясни, что хозяин отныне ты, проверь, чтобы, пользуясь отсутствием власти, не расплодились разбойники. Словом, действуй!

– Все сделаю, – пообещал он преданно. – Я докажу им!.. Докажу!

– Докажи, – согласился я. – И отцу… и той, что тебе отказала.

Он вздрогнул, беспомощно покраснел.

– А вы откуда знаете?

– Майордом должен многое видеть, – ответил я туманно. – Главное, видеть сердца своих людей.

Он поцеловал мне руку и унесся как на крыльях. Я посмотрел вслед, мелькнула мысль, что постепенно втягиваюсь в рутину политических и хозяйственных дел. А как же мои собственные крылья? Свой потенциал не развиваю, нехорошо. Мы ведь все сперва себе, потом – Отечеству. Правда, я среди таких, что сперва – Отечеству или что там пока вместо него, а потом себе, вот и балансирую на двух медленно разъезжающихся балках над пропастью.