Тэд Уильямс - Грязные улицы Небес Страница 27

Примерно через десять минут у входа в бар возникла какая-то суета. Я, скорее, почувствовал ее, чем услышал. В зал вошли двое высоких мускулистых мужчин — первый был чуть меньше второго. Мое сердце забилось. Я видел их раньше, хотя и не в земных телах. Это были телохранители графини — существа с нечувствительной серой кожей. Они сопровождали адскую посланницу в день исчезновения Уолкера. Постояв у двери, парни осмотрели помещение, после чего второй телохранитель вышел. Когда он вернулся, за ним шла женщина, которую я ожидал, — графиня Холодные руки.

Пока двое верзил сопровождали демонессу через зал, посетители открыто и беззастенчиво разглядывали ее. Сразу было видно, что они ничего не знали о ней. Впрочем, я не винил их — даже самых бесстыдных. Ее земное воплощение почти не отличалось от того неотразимого облика, который я видел прежде. Этим вечером она блистала не в наряде развратной школьницы, а в более сдержанной одежде — в ярко-розовом спортивном костюме, прекрасно оттенявшем ее крупные бриллианты и белокурые волосы с красными полосками. Ее можно было принять за юную дочь богатого голливудского продюсера.

Я с облегчением заметил, что телохранители графини были меньше, чем на другой стороне «молнии». Хотя по силе и размерам они по-прежнему превосходили меня и любого мужчину в этом заведении. Пара накачанных студентов, которые могли быть футболистами, проводили их оценивающими взглядами. Не такими вызывающими, как: «Эй, братан, мы сможем их урыть?», а скорее как: «Хм, интересно, какие стероиды они принимают?»

Графиня шла через зал величаво и медленно, совершенно не смущаясь похотливых взглядов. Когда она проходила мимо людей, которые не смотрели на нее, те вздрагивали и поворачивались, выясняя, что происходит. Помните, я говорил вам о походке маленьких грудастых собачек? В такой манере она двигалась на работе, решая трудные вопросы. Здесь же графиня шествовала вальяжно и с ленцой, словно львица, пришедшая на водопой. Из-за этого она казалась еще более опасной.

«Харчевня» будто сразу преобразилась.

Она прошла в кабинку, расположенную перпендикулярно ко мне у дальней стены. Как только графиня опустилась на сиденье, все посетители бара потеряли к ней интерес. (Точно так же люди не замечали меня и других адвокатов, когда мы открывали «молнии».) Она пропала с их ментальных радаров. Один из телохранителей втиснулся в кабинку и сел напротив нее. Второй что-то спросил и, когда она кивнула, направился к стойке бара.

Фортуна потворствует смелым, сказал я себе, поднимаясь на ноги. В моем уме часто возникают подобные фразы. Наверное, в своей человеческой жизни я был учителем английского языка или страшно образованным, жутким занудой.

Первый телохранитель, с бритой головой и паутинкой, вытатуированной под его левым глазом, засек меня сразу, как только я встал. Маленькие бусинки его глаз сверлили меня взглядом на всем пути к их кабине. Слова «на всем пути» означали около двадцати ярдов, и при каждом шаге я думал, что этот тип сейчас узнает меня, выстрелит мне в живот или совершит какую-нибудь глупость. Как я уже говорил, смерть не самая худшая вещь, которая может случиться с воплощенным ангелом, но она определенно находится в топе наиболее болезненных и безрадостных способов вечернего времяпрепровождения.

На полпути я заметил, что все еще держу кружку с пивом — причем в руке, которой обычно стреляю. (Это хорошо показывает, насколько ясным было мое мышление.) Я мог бы объяснить свой идиотизм тривиальной напряженностью момента. Такие ситуации случаются не часто. Но боюсь, что моя тупость была связана с красотой графини Холодные руки. Ради этой великолепной женщины я рискнул бы не только своей свободой, но и бессмертной душой. Да. Она была прекрасна!

— Глупец! — убеждал я себя. — Внутри она другая. Перестань думать о своем маленьком Бобби в штанах и вспомни, с кем имеешь дело.

Я остановился перед их столом. Лысый телохранитель напряг мышцы рук, но не двинулся с места. Одна его рука скользнула за спину, поэтому я сделал то же самое. Во второй руке у меня была кружку с пивом. Вы правы, я не совсем продумал эту встречу.

— Графиня! Как я рад увидеть вас снова!

— Мы встречались? Может быть, напомните, где именно?

Единственной разницей между нынешним воплощением и вневременным обликом графини были ее глаза. Здесь, в так называемом реальном мире, они выглядели не кроваво-красными, а светло-синими, как лед. Она улыбнулась, но вежливое удивление далось ей с большим трудом.

— Вчера у дома Уолкера.

— У дома Уолкера?

Она произнесла эту фразу с таким отвращением, как будто речь шла о грубом и непристойном предложении.

— Я не знаю такого места. Кстати, вас я тоже не знаю.

Настала очередь и для моей улыбки.

— Охотно верю, что вы не знали меня прежде. Но теперь, графиня, всем известно, кто там был. Сейчас в определенных кругах лишь об этом и говорят. Разрешите представиться. Бобби Доллар.

Она одарила меня холодным взглядом, напоминавшим чем-то цилиндрический брусок полярного льда.

— Боюсь, вы ошибаетесь, мистер Доллар. Если вы не против, мы займемся своими делами. Я ожидаю одного знакомого.

— Все нормально. Просто мне хотелось поделиться с вами важной инфор…

Телохранитель так крепко схватил меня за руку, что тяжелая кружка выпала из моих онемевших пальцев и упала на стол. Пиво расплескалось во всех направлениях.

— Леди сказала проваливай, — прошептал верзила с татуированной паутинкой. — Вали отсюда! Или я вырву твою руку из…

Я не стал интересоваться тем, откуда парень хотел вырвать мою конечность и что он собирался делать с ней потом. Вместо этого я схватил левой рукой упавшую кружку и ударил ею изо всех сил по его левой ладони, покоившейся на столе. Он разжал пальцы правой руки и застонал от боли — очень кратко, потому что я прервал его мычание сильным и размашистым ударом в лицо. Прикиньте! Днищем кружки и прямо по носу! Когда он, изливая кровь, упал на пол, за моей спиной послышались шаги. Я опустил кружку, развернулся, и к тому времени, когда вращение закончилось, мой револьвер уже был нацелен в лицо второго телохранителя. Он все еще расстегивал наплечную кобуру. Похоже, в этот вечер они не ожидали каких-то неприятностей в баре. Если бы мне довелось защищать моего босса, я вытащил бы оружие задолго до того, как приблизился бы к противнику. И дело не в том, что я уступал этой двойне в размерах и силе. Просто мне не нравилась боль.

— Будь ты проклят, ангельский выкормыш, — проревел второй телохранитель.

Парень выделялся военной прической, большими усами и зычным низким голосом. Если бы он был обычным человеком, то давно уже сидел бы в камере смертников за тройное убийство.