Варвара Шихарева - Леовичка Страница 28

Я отпила из кружки, вздохнула… Что ж, в этот раз оказалось, что дыма без огня не бывает, разрозненные куски мозаики сложились в цельную картину, но разве Ирко и Дорваш стали из-за этого чудовищами?

Дорваш, старый, замкнувшийся в себе бэр, ошибочно решивший, что жена, узнав о нём правду, наложила на себя руки, и весь остаток жизни грызущий сам себя из-за этого?..

А Ирко, способный вместить в своём действительно большом сердце столько доброты?.. Полукровки чаще всего не могут менять облик, но даже если бы это и произошло, разве оборотился бы мой Ирко в хищного зверя?.. В глазах толпы — без сомнений, но не для меня…

Этой ночью я многое осознала и поняла. Поняла одиночество Ирко и его тоску, его вынужденную нелюдимость, его затаённый страх… И решила, что ничего не скажу ему о своем открытии — если он когда-нибудь решится поведать мне свою тайну, то сделает это сам. В конце концов, я тоже не рассказываю ему всей правды о себе и своей семье… А ещё я теперь никогда не потащу его в город, в котором ему так плохо и неуютно…

— Горюшко ты моё… Замёрзнешь ведь. — Я, задумавшись, не заметила, как позади скрипнула дверь и на крыльцо вышел Ирко. Он накинул мне на плечи прихваченный из сеней кожух.

Я, по-прежнему глядя на чёрные деревья, сказала как можно более спокойным тоном:

— Ну, ты ведь меня согреешь, разве не так? — Муж, оценив шутку, тут же выразительно фыркнул у меня над ухом, но потом тихо и серьёзно заметил:

— Пообещай, что в Выселки без меня ни ногой. Вдруг снежницы опять тебя по дороге встретят?

— Нет… — Я отрицательно качнула головой. — Прабабка говорила, что если у них на определённом месте охота хотя бы раз сорвалась, то они уходят навсегда… Она была настоящей ворожеей и никогда не ошибалась, не то что я… Я ведь даже не сообразила сразу, кто передо мной…

Ирко привлек меня к себе, обнял за плечи.

— Глупости говоришь. Сколько лет тебе и сколько твоей прабабке было?.. Ты уже и сейчас травница хорошая, и дочку Роско спасла, а всё остальное ещё приложится — не переживай…

Воспоминание о Нарсии растравило душу, и я тяжело вздохнула.

— Мне её очень не хватает, Ирко… Её голоса, её советов… А если б ты слышал, как она ругалась…

— Ну, о том, как твоя прабабка умела браниться, Кветка нам с отцом как-то уже поведала… — хмыкнул мне в затылок Ирко, и я невольно улыбнулась ему в ответ…

Глава 3

ПЕПЕЛ И СТАЛЬ

Я с усилием отогнала воспоминания и огляделась: вечерело, за окном по-прежнему лил дождь, и из-за этого в горнице стало сумрачно. Сгустившуюся мглу не могли разогнать даже свечи, которые амэнцы, разыгрывающие уже непонятно какую по счету партию в карты, водрузили на стол. Остальные теперь либо дремали, либо проверяли оружие, но Олдера нигде не было видно, и я поняла, что, как только дождь чуть-чуть уймётся, их гостевание в моей хате закончится… Вот только для меня это станет лишь началом новых бед — мне, скорее всего, придётся идти с ними, указывая дорогу в непроходимой чаще. И о том, чтобы взбрыкнуть или попытаться схитрить, даже речи быть не может. Колдун вкупе с эмпатом быстро разгадают возможный обман, а меня за непокорство ждёт смерть, и вряд ли она будет лёгкой… Впрочем, смерть ждёт меня в любом случае. Как говорят, куда ни кинь — всюду клин…

Слова Антара дали мне некую надежду, но теперь отведённое на ожидание время текло между пальцев словно вода, и каждая капля уменьшала и без того призрачную возможность на спасение… Что же делать?

Задумавшись, я снова прикрыла глаза и привычно закусила нижнюю губу. Может, ещё раз попроситься на улицу? Я веду себя тише затаившейся от кошки мыши, и теперь от меня вряд ли ожидают подвоха. Если сопровождающим будет не Антар, то возможно…

— Из-за дождя здесь сыро стало… Ты не замёрзла?

— Нет. — Я исподлобья зыркнула на так некстати прервавшего мои размышления Ильмарка, но тому всё было как с гуся вода. Он улыбнулся и, устроившись рядом, попытался сунуть мне в руки флягу.

— Здесь вино. Действительно хорошее — попробуй…

Вместо ответа я ещё сильнее закусила губу. Ему что, сегодняшнего происшествия на поляне мало было? Или этот амэнец решил последовать глумливому совету товарищей и неуклюже скопировал Антара?.. Вот же… Головой о дерево стукнутый!

Ильмарку все же удалось вложить флягу в мои ладони, но руки после этого он не убрал, и его пальцы тут же крепко сжали мои.

— Не сердись, лесовичка… На поляне я действительно не сдержался… — Амэнец снова улыбнулся, тряхнул головой… В этот миг он был передо мною как на ладони. Яркие карие глаза, тёмно-русые, с золотым проблеском волосы, правильные черты… Вот только красота эта с душком — молодой и наглый амэнец слишком привык получать от жизни всё, что захочет, а потому не признавал отказов даже в малейшем…

Между тем пальцы Ильмарка вновь неспешно огладили мои.

— Ты особенная и совсем не похожа на других крестьянок: тонкая, белокожая, точно солнце тебя не касалось, и глаза у тебя словно осенние озёра…

Интересно, сколько раз и скольким девушкам он уже это говорил? Вот и сейчас речь ведёт как по писаному: и волосы у меня густые, и пальцы тонкие, словно у знатной, — мне бы очень пошли серебряные кольца с узором в виде виноградной лозы, и серьги… Капельки из горного хрусталя…

С которых он наверняка не удосужился даже кровь стереть!.. Почувствовав, как от слов Ильмарка внутри у меня поднимается чёрная, кипящая волна гнева, я вскинула голову, собираясь резким ответом осадить обнаглевшего амэнца, но тут меня словно бы Предки под бок толкнули, а ускользнувшая нить размышлений вспыхнула путеводной вехой. Вот она, долгожданная возможность!!! И пусть этот амэнский кобель по-прежнему считает себя неотразимым, а меня — тёмной дикаркой, которую можно подкупить блестящей мишурой да лживыми нежностями… Мне же лучше!..

— Прекрати! — прошипела я гадюкой, и амэнец на миг отшатнулся, а я продолжила злым, торопливым шёпотом:

— Я честная вдова, а не девка гулящая, чтобы меня при всех позорить. Разве можно на людях… — Возмущённо фыркнув, я замолчала, а Ильмарк растерянно хлопнул глазами… Впрочем, замешательство его продолжилось лишь пару мгновений, а потом он вновь придвинулся ко мне и горячо зашептал:

— У меня и в мыслях такого не было, лесовичка… Но признайся: ты устала от одиночества, да и глазами сверкаешь так, что сразу ясно, что я тебе не безразличен… И, поверь, в отличие от всяких сельских увальней, я знаю, как надо обращаться с женщинами. Со мною тебе будет хорошо и сладко, да и подарками я не обижу… Вот только где бы нам остаться с глазу на глаз?