dver_v_zimu - Элизиум, или В стране Потерянных Снов Страница 28

Драко двигался медленно, и так же плохо соображал, но он совершенно точно знал, о чем его просят. Он вытянул шею и покорно коснулся губами соска. Вокруг было тонко и гладко, а в центре — набухший комок плоти, такой же горячий почти, как то, что под пальцами…

— Давай, раз уж ты сомневаешься, — сказал Поттер.

— Не надо…

Он кое-как вырвался и отодвинулся, едва не упав с убогой своей кровати. Поттер размахнулся и несильно ударил его по щеке.

Голова Драко мотнулась в сторону, боль была короткой, звеняще-обидной. Горькой.

— Не надо! Не трогай меня! Пусти.

Еще удар.

— Пожалуйста, не надо. Хватит. Перестань. Гарри, пожалуйста!..

Он закричал, закрываясь, отбиваясь — и проснулся.

Поттер сидел в той же позе, что и в его сне — голый, рядом с ним. Только он не прикасался к нему, смотрел лишь — и молчал. Брови домиком, лицо встревоженное, растерянное.

Он поднялся было, задохнулся, схватился за грудь: его сердце ныло, легкие жгло огнем.

— Господи, Малфой. Да что, что с тобой такое?! — тихо и злобно проговорил Поттер.

— Ничего. Ничего. Просто… отойди, дай мне… отойди.

Он покосился на сбитое в комок одеяло и натянул повыше. Его член окаменел, и сон даже не казался — он и был, и остался — таким реальным, пугающе реальным.

— Ты своими воплями всю таверну разбудил, наверное. Что я должен был думать?

Поттер встал и, покружив по комнате, вернулся к постели Драко с фляжкой синего стекла.

— Пей. Выпей все, что есть. Давай. Слушай меня.

Драко взял и принялся глотать кисловатое вино, едва замечая, как протестующее кувыркается желудок.

— Слушай. Это сны. Плохие сны. Кто-то здесь очень хочет, чтобы тебе такие снились. Слышишь? Слушаешь?

Он кивнул.

— Но это просто сны. Ты помнишь, как эта чертова земля, эта гребаная Сомния называлась в той детской книжке? «Страна Потерянных Снов». Помнишь? Кивни.

Драко вновь послушно наклонил голову.

— Может быть, они тут выбирают жертв. Таких, как ты. Тех, у кого вот здесь, — Поттер ткнул пальцем под его левый сосок, — боль, потеря. Кому трудно сопротивляться. Я не знаю. Я не спец по этой ерунде. Я вообще в сны не верю, если только в них мне не привидится змея и один лысый красноглазый урод. Но таких снов давно нет, и я… не верю во все остальное. Давай. Иди сюда.

Он обнял его, и Драко пьяно, смутно подумал — как я отличу сон от не-сна? Но объятие было крепким, равнодушным, бестрепетным.

Он сжался в комок. Поттер коротко, не плавно, но в каком-то баюкающем ритме, стал раскачиваться всем телом.

— Тише. Не думай о том, что приснилось. Думай о Скорпиусе. О том, как все закончится, как мы вернемся. Мы вернемся, и все будет хорошо. Чай, квиддич, метлы, магия. Твой сын будет с тобой. Он будет учиться, давать списывать контрольные, у него отличные оценки будут. Всегда. Много друзей. И он прекрасно будет играть в квиддич. Чай… Подумай о том, сколько чая ты выпьешь там, в Малфой Мэнор. Нормального человеческого чая. Сахар, сливки, все, что ты любишь. Тихо. Тихо. Вот так. Ш-ш…

Драко спал остаток ночи крепко и без снов, хороших или плохих, и, по-видимому, долго: когда открыл глаза, то комната вся была залита светом, а в глубине ее тихонько переговаривались. Он узнал голос Поттера, спокойный и даже апатичный немного, и торопливый, тоненький голосок Ксенны Гилмор.

Смущенный, он сел в постели, и оба спорящих к нему разом обернулись.

— Благословится твой полдень, Драко из… — начала Ксенна, но он хрипло оборвал ее:

— Просто «Драко». Разве ваш муж позволяет вам видеться с двумя мужчинами в одном гостиничном номере?

Поттер поморщился, а доброе круглое лицо мадам Гилмор не отразило ничего, кроме детского, наивного изумления. Может быть, эта мысль ей вообще не приходила в голову — до его хамского замечания.

— Я не… нет, — пробормотала она, покраснев до корней своих алых кудряшек. — Я вовсе не за тем пришла.

— Ксенна хотела помочь, — жестко проговорил Поттер, сев на свою, застеленную уже зеленым дырявым покрывалом, кровать. — Тебе, Малфой. Жаль, что ты с утра не в настроении.

— С чего мне быть в настроении, — пробормотал он, пытаясь скрыть собственную неловкость. — В голове гудит.

Ксенна села рядом с Поттером и сложила на коленях маленькие пухлые ручки. Она была в длинной, теплой, с капюшоном и прорезями для рук, клетчатой накидке. Виден был высокий ворот белого платья, ее атласные башмачки, тоже белоснежные, измазаны были в пыли — результат прогулок по не самым чистым улочкам Полудня.

— Если позволите, я оденусь, — совершенно сникнув, сказал Драко, когда стало ясно, что ни гостья, ни Поттер, не намерены и пошевелиться.

С коротким смешком женщина прижала ладони к глазам. Он встал и нашел в ногах кровати чистые рубашку и панталоны — столь вероломно похищенные вчера. Нашлись и его сапоги, куртку он натянул торопливо, пытаясь одновременно застегнуть все застежки разом. Пригладив рукой волосы, он шагнул к кувшину, нашел на дне немного застоявшейся, грязноватой водицы, и, плеснув в ладонь, вытер ею лицо.

— Можете открыть глаза, — сказал он, избегая встречаться взглядом с Поттером. Тот так и сидел, поставив локти на колени и чуть наклонившись вперед. — И к делу. Чем же вы хотели мне помочь?

— Малфой, — процедил Гарри, и стало видно, как он раздражен и устал. — Кажется, мы получим настоящую зацепку. Ты бы хоть поблагодарил миссис Гилмор…

Драко поднял обе руки.

— Да, да, я благодарен вам, что вы нашли время прийти сюда, в эту дыру. Еще объясните, за что конкретно мне благодарить, и я, клянусь…

Поттер скривился, как от зубной боли. Мадам Гилмор покосилась на него, словно просила о помощи, помолчала и вдруг, без предисловий, заговорила.

— У меня был брат. Не виделись с ним, Полдень знает, сколько лет. Моя мама и слышать о нем не хотела. Он даже на свадьбу мою не пришел… Он старше меня, он сын моего отца, но его мать умерла, когда был он… совсем ребенок. Его зовут Леннар. Леннар вырос далеко отсюда. В городе почти не бывал. Вот почему я о нем и не вспоминала, пока не пришел Гарри… и пока не явился к нам… ты.

Ее ясные маленькие глазки остановились на лице Драко.

— То, где он вырос… как он вырос. Это вроде позора в нашей семье. Так отец всегда говорил, но мама запрещала ему вспоминать о Леннаре. Отец мой скончался, и оставил ему небольшое наследство. Так я его и увидела — он был уже мужчина, взрослый и серьезный, он очень мало говорил. Со мной. Особенно со мной. Кто я была тогда? Девчонка, да еще от чужой матери. Он не считает меня сестрой.

Она перевела дух. Поттер опасливо и предупреждающе глянул на Драко, но тот лишь кивнул.