Александр Сухов - Меж мирами скользящий Страница 29

Покинув гостеприимные стены гостиницы, я самым кратчайшим маршрутом направился к станции метро «Арбатская». Можно было бы, конечно, вызвать к гостинице таксомотор, но на горьком опыте прошлых посещений этого города я сделал для себя однозначный вывод, что самый быстрый и надежный вид городского транспорта здесь все-таки местная подземка с ее назойливым: «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция…».

Последующие три часа я колесил по Москве, сначала от «Арбатской» до «Строгино», затем от «Строгино» до «Щелковской», потом вновь пересаживался на электропоезд, следующий в центр. Доезжал до «Курской» и, перейдя на Кольцевую линию, добирался до «Новослободской», а там очередная пересадка на «Менделеевскую» и по Серпуховско-Тимирязевской линии мчался в «Алтуфьево», потом вновь возвращался назад и далее на «Бульвар Дмитрия Донского». На каждой конечной станции я обязательно выходил в город и, присев на скамейку в каком-нибудь спокойном местечке, минут на пять-десять впадал в глубокий транс. Таким достаточно хлопотным, но весьма эффективным способом я пытался не просто выявить, а установить по возможности точные координаты зон с так называемой пространственной нестабильностью трансцендентного свойства, или, выражаясь простыми словами, участки, в которых магический фон отличен от нуля хотя бы на одну десятую по стандартной шкале Динга.

Представьте мое удивление, когда самый первый замер в Строгино показал просто феноменальный результат, а после четвертого я имел уже более сотни координатных привязок к разного рода подозрительным объектам. Как оказалось, Москва была просто нашпигована локальными источниками Силы, но особенно меня заинтересовала аномальная зона, расположенная к западу от города на расстоянии полутора десятков километров от Московской кольцевой дороги, если двигаться в направлении пресловутого Рублево-Успенского шоссе.

Наличие участков повышенной магической активности в самой столице легко объяснялось причинами естественного свойства, как то: локальными тектоническими разломами, наличием обширных подземных пустот, массовыми захоронениями людей и так далее. Впрочем, магия в этих местах хоть и присутствовала, но уровень ее был весьма незначительным. Другое дело — источник Силы на Рублевке. На таком удалении от объекта я не мог точно определить, что он из себя представляет, но излучал он с такой интенсивностью, что у меня не могло возникнуть даже мысли о его естественном происхождении, ибо такой концентрации магической эманации в естественных условиях этого измерения просто не могло быть.

Однако факт остается фактом. И заключается он в том, что мне удалось обнаружить на Земле нечто, свидетельствующее о существовании в этом мире достаточно развитой магии и, как очевидное следствие, — вполне продвинутых магов, способных манипулировать трансцендентными формулами, по крайней мере, девятого уровня сложности.

«Интересно получается, — подумал я. — Неплохо было бы разузнать, откуда взялись эти парни и каковы их намерения?»

Будучи сам магом, я прекрасно понимал, каких бед может натворить в этом непуганом мирке сплоченная группа негодяев, каждый из которых обладает пусть даже посредственными магическими способностями. Но самое главное, в их распоряжении имеется вполне достаточное количество столь необходимого для проведения магических обрядов апейрона. Сомневаться в том, что неведомые мне чародеи действуют не из самых благих побуждений, не приходится, и попытка устроить авиакатастрофу — наглядное тому подтверждение.

Как бы мне ни хотелось бросить все и немедленно заняться расследованием данных обстоятельств, через час должна была состояться моя встреча с московским коллекционером. Поэтому я, как сторона, приглашающая на обед, должен был появиться в ресторане хотя бы минут за пять до прихода гостя. Не важно, что столик предварительно заказан и оплачен, и господин Воронцов, даже в случае моей неявки, голодным не уйдет, этические нормы этого мира понуждали меня снова спуститься в подземелье метрополитена и мчаться сломя голову на станцию «Арбатская».

Для себя я решил следующим утром непременно заняться «Рублевским феноменом» — именно так я окрестил обнаруженную аномальную зону.

Павел Афанасьевич Воронцов оказался мужчиной хоть и пожилого возраста, но еще достаточно бодрым и вполне активным. В свои семьдесят с хвостиком он мастерски водил машину. Мне представилась возможность лично убедиться в том, как он на своей золотистой «Ауди» лихо подрулил ко входу в ресторан. Мой гость оказался человеком пунктуальным, что меня весьма порадовало — ужасно не люблю вести дела с существами неорганизованными, хуже того, психически неуравновешенными.

— Здравствуйте, Павел Афанасьевич, разрешите представиться: Ивэн Вериск — искусствовед и страстный коллекционер, — отрекомендовался я после того, как старичок выбрался из салона своего автомобиля и передал ключи служащему ресторана для того, чтобы тот припарковал машину в специально отведенном для этого месте.

— Здравствуйте, молодой человек, — Павел Афанасьевич протянул руку для пожатия и с ходу взял меня в оборот: — Забавные у вас имя и фамилия. Вы, случайно, не из итальянцев будете? Ассоциативно как-то повеяло древнеримским духом, но вполне вероятно, я заблуждаюсь на сей счет, так что извините старика.

— Ну что вы, уважаемый Павел Афанасьевич, — пожимая его сухощавую, но еще очень даже крепкую руку, ответил я. — Если кто-то из моих предков и был древнеримским патрицием или хотя бы плебеем, мне об этом ничего не известно. Как ни прискорбно, но мое генеалогическое древо упирается своими корнями в ту не очень далекую по меркам истории эпоху, когда по повелению короля Англии Георга Третьего десятки тысяч его подданных в принудительном порядке были отправлены на Зеленый континент.

— Так вы из британских ушкуйников! — всплеснул руками старикан и с нескрываемым интересом воззрился на меня.

— Скорее из шотландских или ирландских, — не моргнув глазом соврал я.

— Ну что же, кельтская кровь — не самая дурная наследственность…

Гость хотел было развить мысль на предмет моего происхождения от осужденных на выселки каторжников, но я не позволил этому случиться. Подхватив слишком уж разговорчивого старичка под локоток, препроводил его в помещение ресторана со словами:

— Извините, дорогой Павел Афанасьевич, но, как говорят у вас в России: «Кота баснями не кормят», поэтому разрешите ангажировать вас к столу, поскольку здешний управляющий уже начал беспокоиться, что, пока мы с вами мило беседуем, холодные блюда нагреются, а горячие остынут, в полном соответствии с неумолимыми законами термодинамики…